- Хорошо, - согласился Холмер. - Но не думайте, что вы можете заставить меня прийти в контору Вулфа. Я не согласен!
И тем не менее он все же согласился. Хотя сначала заявлял, что ни за что не придет, даже если ему придется выбирать между этим визитом и
судебным постановлением. Когда же он пошел на попятный, то заявил, что не может позволить своим четырем компаньонам подобную встречу без
консультации с ним. И не уверен, как скоро сумеет войти с ними в контакт. Он просил отсрочки до шести часов вечера, но Паркер сказал, что это
его не устраивает и крайний срок всех согласований - до половины четвертого.
За это время Паркер должен был подготовить текст заявления и все остальные документы, включая договоренность о встрече с судьей. Он сказал
Холмеру, что обратится в суд, если к указанному им сроку не получит известия о согласии софтдаунской компании прибыть в кабинет Ниро Вулфа к
девяти часам.
Паркер положил трубку и выпрямился.
- Они обязательно придут, - сказал он уверенно, но без удовлетворения. - Черт бы вас всех побрал, ведь у меня билеты в театр!
- Ну и идите, - сказал Вулф. - Вы нам не нужны.
Паркер фыркнул:
- А моя клиентка останется здесь незащищенной?
Между прочим, вам следует учесть, что один из ваших будущих гостей - возможный убийца, а вы... Разве вы не становитесь диким зверем, когда
чувствуете добычу?
- Можете не волноваться, - успокоил его Вулф.
- Ха! Теперь, миссис Джеффи, одна из моих главных обязанностей, как вашего адвоката, - сказал он, обращаясь к Саре, - держать вас как можно
дальше от всех опасных лиц и уберечь от посторонних влияний, а эти два человека готовы заманить вас во все волчьи ямы вместе взятые. Вы не
пообедаете со мной?
Они вышли вместе.
Я гордился этой женщиной! Еще и потому, что Натаниэль Паркер был холостяк, у него было совершенно особое отношение к женщинам, и он никогда
не приглашал их на обед просто так. Но я не ревнив. Я все равно занимал первое место, так как теперь в ее прихожей не было пальто и шляпы ее
покойного мужа, которые он мог бы подарить Армии Спасения.
Теперь Вулф по-настоящему занялся делом. Он даже и пальцем не шевельнул, чтобы взять, как обычно, книгу, приняться за кроссворд или
заняться еще какой-нибудь из своих игрушек.
До обеда он сидел, откинувшись на спинку кресла с закрытыми глазами. Временами шевелил губами: то вытягивая их, то втягивая обратно. Я
решил оставить его одного с его страданиями. Когда дело станет по-настоящему жарким и мы начнем наступление, он так же будет волноваться, как и
любой другой, хотя и постарается всеми силами это скрыть. Но на данном этапе он еще пытался доказать, что все это дело его не очень-то волнует.
Ну, а я должен был взяться за работу вовсю.
В оставшееся до обеда время я позвонил в "Пан-Атлантик". Мне ответили, что рейс 198 прибудет, как всегда, около двух тридцати. Я вновь снял
трубку и попросил приехать к нам Эрика Хафа в половине четвертого. Если, конечно, он сможет. По другому варианту ему со своим адвокатом следует
приехать в шесть.
После обеда все шло по-прежнему. Вулф был терпелив, не желая показывать свое бедственное положение, которое всегда возникало у него, когда
предстояла большая работа.
Кроме того, ему досаждал я, у которого на языке постоянно вертелось несколько ехидных замечаний.
Вскоре после трех позвонил Паркер с сообщением о том, что он только что разговаривал с Холмером и встреча состоится. Пятеро сотрудников
корпорации прибудут в девять, а он с миссис Джеффи немного раньше. Я спросил, сопровождает ли он миссис Джеффи лично.
- Разумеется, - ответил Паркер скромно. - Она же моя клиентка. А, собственно, к чему весь этот шум?
- О, нам предстоит нечто необычное, можно сказать, специфическое, - сказал я ему. - Дело, доступное только большим специалистам. И никаких
экспромтов, в противном случае результат может оказаться смехотворным.
Я прошел на кухню обсудить с Фрицем ассортимент напитков. Существовало непреложное правило: на вечерние сборища в этом доме, какой бы
характер они ни носили, подавались напитки на любой вкус. Мы с Фрицем всегда советовались по этому вопросу, если, конечно, я не был очень занят.
Но я всегда спорил, поскольку Фриц считал обязательным подавать белое и красное вино, а я утверждал, что вино вообще не годится, поскольку
вгоняет американцев в сон, а нам желательно видеть их бодрыми и энергичными.
Мы как раз пришли к обычному компромиссу - пара бутылок белого, а от красного отказаться совсем, - когда в дверь позвонили, и я пошел
открывать.
Появился Ирби в сопровождении своего спутника в белом полотняном костюме, кое-где помятом и не слишком чистом.
Я снял цепочку, открыл дверь, и они вошли.
Наслушавшись всяких разговоров о Южной Америке, я ожидал увидеть некоего латиноамериканца, похожего на Диего Риверу {Ривера Диего (1886-
1957) - мексиканский живописец и общественный деятель, один из создателей школы монументальной живописи}. Однако этого типа с его белокурыми
волосами и голубыми глазам скорее можно было бы принять за викинга. Конечно, если бы он постирал свой костюм. Он был немного старше меня, а
также, насколько я мог об этом судить, несмотря на его утомленный вид, возможно, и немного красивее.
Оставив его багаж, сумку и чемодан в прихожей, я провел обоих в кабинет и представил Ниро Вулфу.
Хаф, как оказалось, был несколько громогласным, но ничего вызывающего в нем не было. Это меня почему-то возмутило. Я был готов
возненавидеть этого парня, женившегося на богатой наследнице и заставившего ее подписать документ, о котором теперь столько говорилось. И я,
естественно, считал, что он будет соответствовать созданному мной образу злодея. Но он меня разочаровал. Говорил он с акцентом, происхождения
которого я никак не мог установить, однако чувствовалось, что между ним и нами, американцами, расстояние не так уж и велико.
Судя по тому, как наши гости прочно уселись в своих креслах, они ожидали, по-видимому, продолжительной беседы. Но Вулф был краток и не
слишком-то любезен. С нашей точки зрения, эти двое были теперь всего лишь статистами.
Еще вчера Ирби был для нас счастливой находкой, но сейчас, когда Сара Джеффи вышла на первое место в наших планах, и он, и его клиент уже
не имели особого значения.
Вулф был довольно вежлив.
- Как вы долетели, мистер Хаф? - спросил он.
- Да так. Особого страха я не испытал. Правда, немного трясло.
Вулф пожал плечами:
- Ну что ж, в таком случае поздравляю вас с благополучным прибытием.