Кроме того, в наших беседах мы должны исходить из того, что убийство Элтхауза – дело рук
ФБР и мы намерены доказать это.
– Но в действительности мы этого не намерены делать.
– Конечно, нет. – И с этими словами Вульф повернулся и вышел.
Таким образом, он все же перехитрил меня. Однако, поднимаясь по лестнице, я должен был признать, что, несмотря на все свое упрямство, Вульф
придумал совсем не плохую штуку. Если ФБР подслушивало наши разговоры в кабинете, во что я не верил, предложение Вульфа было не так уж дурно. Я
вошел в кабинет, где Вульф уже расположился за письменным столом, и, когда я сел, он заметил:
– Ну с?
Ему явно следовало бы при этом поднять палец, ибо обычно, когда я возвращаюсь откуда нибудь после выполнения его поручения, он не тратит энергию
на вопрос «Ну с?», а лишь откладывает книгу или отставляет в сторону стакан с пивом, давая этим понять, что готов выслушать меня.
– Ваше предположение о том, что «Газетт», – начал я, подняв палец, – занимается расследованием убийства Элтхауза, исходя из вероятной виновности
ФБР, оказалось никудышным. – Я опустил палец. – Никакой определенной версии у них нет. Лон Коэн дал мне возможность посмотреть газетные вырезки,
затем мы побеседовали, и я записал различные имена и факты, которые могут быть нам полезны. – Я поднял палец. – Я перепечатаю их, как всегда, по
пять долларов за страницу. – Я опустил палец. – Потом я позвонил миссис Айвене Элтхауз и сказал, что ее сына убили фэбээровцы. Она согласилась
встретиться со мной, и я отправился к ней. Проживает она на десятом этаже на Парк авеню, в районе восьмидесятых улиц, со всеми необходимыми в
подобных случаях причиндалами. С картинами оказалось все в порядке. Описывать внешность миссис Элтхауз я не буду, вы увидите ее сами. Она
цитирует Священное писание и Аристотеля. – Я поднял палец. – Я мог бы процитировать кое что из Платона, но не могу придумать, в какой связи это
сделать. – Я опустил палец. – По телефону я попросил ее пригласить Мэриен Хинклей, и она сказала, что мисс Хинклей скоро будет у нее. Миссис
Элтхауз заметила, будто из моих слов по телефону поняла, что ее сын убит сотрудниками ФБР, и спросила, так ли это. Дальше мне придется изложить
все дословно.
Я доложил ему все подробности, будучи уверен, что не рассказываю ничего такого, что не следовало бы знать ФБР. Вульф слушал с закрытыми глазами,
откинувшись на спинку кресла, и все равно не увидел бы мой поднятый палец, в связи с чем я никаких вставок не делал. Как только я закончил, он
засопел, открыл глаза и сказал:
– Плохо, когда известно, что искомая иголка находится в стоге сена. Но когда не знаешь даже этого…
Послышался звонок в дверь. Из вестибюля я увидел, что на крыльце стоит сотрудник ФБР. Я, конечно, не знал его в лицо, но это было очевидно:
подходящий возраст, широкие плечи, соответствующее выражение на физиономии с квадратным подбородком, аккуратное темно серое пальто. Не снимая
цепочки, я приоткрыл дверь дюйма на два и спросил:
– Вам кого?
– Моя фамилия Квайл, – рыкнул он в щель. – Мне нужно видеть Ниро Вульфа.
– Повторите, пожалуйста, фамилию.
– Квайл, Тимоти Квайл!
– Мистер Вульф занят. Сейчас я доложу.
Я подошел к двери кабинета.
– Это одна из фамилий в моей записной книжке. Тимоти Квайл – старший редактор журнала «Тик Ток». Тип героя. Ударил газетного репортера, который
досаждал Мэриен Хинклей. Должно быть, сразу же после моего ухода она позвонила ему.
Должно быть, сразу же после моего ухода она позвонила ему.
– Я не желаю его видеть.
– До обеда у нас еще полчаса. Вы что, посередине главы?
Вульф сердито взглянул на меня.
– Пригласи его.
Я возвратился к двери, снял цепочку и распахнул дверь. Квайл вошел. Когда я закрыл дверь, он сообщил мне, что я Арчи Гудвин. Мне пришлось
согласиться, после чего я помог ему снять пальто и шляпу и провел в кабинет. Сделав по ковру три шага, он остановился, уставился на Вульфа и
резко спросил:
– Вам сообщили мою фамилию?
– Да. Мистер Квайл.
Квайл подошел к письменному столу.
– Я друг мисс Мэриен Хинклей и хочу знать, какую игру вы затеяли. Я требую объяснения.
– Ба!
– Вам от меня так не отделаться! Что вы затеяли?
– Я люблю, когда глаза моего собеседника находятся на одном уровне с моими, – сказал Вульф. – Если вы намерены говорить со мной в повышенном
тоне, мистер Гудвин сейчас же выведет вас вон. Если вы сядете вот в это кресло, измените свой тон и сообщите мне уважительную причину, по
которой мне следует отчитываться перед вами, я готов вас выслушать.
Квайл открыл было рот, но тут же его закрыл. Он повернул голову, видимо, для того, чтобы еще раз взглянуть на меня и определить, справлюсь ли я
с ним. Я не стал бы возражать, если бы он решил, что у меня не хватит сил для этого, так как после прошедших суток я с удовольствием
воспользовался бы предлогом, чтобы вывихнуть руку еще кому нибудь. Однако он отвернулся от меня, сел в кресло, обитое красной кожей, и, хмурясь,
заявил Вульфу:
– Я кое что знаю о вас. – Он сказал это более спокойно, но еще не в тоне светского разговора. – Знаю ваши методы. Если вы хотите сорвать куш с
миссис Элтхауз – это ее дело, но вам не удастся ничего получить от мисс Хинклей. Я не намерен…
– Арчи, – обернулся ко мне Вульф, – выведи его. Фриц откроет дверь. – Он нажал кнопку звонка.
Я подошел к креслу и остановился, посматривая на нашего героя. Появившемуся Фрицу Вульф приказал растворить дверь.
Положение Квайла было не из завидных. Я стоял перед ним и мог взять его на любой прием. Но и своему положению я завидовать не мог. Вытащить из
мягкого кресла человека весом фунтов сто восемьдесят, если он как следует упрется, – целая проблема. Однако он сидел, не подобрав ноги под
кресло. Я сделал вид, что хочу схватить его за плечи, а затем нырнул, вцепился ему в лодыжки, рванул и, повалив на спину, вытащил в вестибюль,
прежде чем он начал сопротивляться. У входной двери я остановился, а Фриц прижал его руки к полу.
– Наше крыльцо обледенело, – сообщил я. – Я позволю вам встать и отдам пальто и шляпу, если вы уйдете подобру поздорову. Я знаю больше всяких
трюков, чем вы. Договорились?
– Да. Бандитская рожа!
– Моя фамилия Гудвин, но сейчас я не намерен открывать дискуссию. Отпусти его, Фриц.
Квайл встал. Фриц уже снял с вешалки пальто гостя, как вдруг Квайл сказал:
– Хочу вернуться в кабинет.
– Это невозможно. У вас плохие манеры.
– Я хочу только спросить его.
– Вежливо и тактично?
– Да.
Я закрыл уже распахнутую дверь.
– В вашем распоряжении две минуты. Не садитесь, пока вам не предложат, не повышайте голоса и не употребляйте таких выражений, как «бандитская
рожа».
Мы гуськом направились через вестибюль и вошли в кабинет. Фриц шел впереди, а я замыкал шествие. Вульф, прекрасно слышавший все, что говорилось
в вестибюле, холодно взглянул на Квайла.
– Вы хотели, чтобы я сообщил вам уважительную причину, – обратился он к Вульфу.