Айрис сказала язвительно:
– Если Стефан сейчас смотрит на меня с небес, он должен оценить, что я для него делаю.
– Люди, которые лгут и крадут деньги, не попадают на небо, – в тон ей произнес Стоктон и открыл ей дверь. – До свидания.
– Тогда вы тоже туда не попадете.
Они стояли в дверях перед его секретаршей. Айрис встала на цыпочки и расцеловала остолбеневшего Стоктона в обе щеки.
– Пока, дорогой. Увидимся завтра, – проворковала она.
Затем, повернувшись к Стоктону спиной, она дружелюбно улыбнулась его секретарше.
– Не волнуйтесь, не нужно меня провожать.
Айрис знала, что разрез на юбке демонстрирует ее восхитительные ножки. Через несколько секунд она услышала, как Стоктон с шумом захлопнул дверь кабинета.
Она вывела его из себя. Это хорошо.
Встречала ли она в своей жизни еще хоть одного человека, который будил в ней такую неприязнь? Даже третий муж ее матери любил собак и рододендроны и временами смеялся над своими собственными шутками. Джералд же Стоктон не знал привязанностей и слабостей.
Холодный. Жесткий. Властный.
Прежде чем она завтра подпишет эти документы, она внимательно их прочтет.
2
Сесили Водсетер в изумлении смотрела на Айрис.
– Что-то я не поняла. Что ты согласилась сделать?
– Я согласилась в течение недели играть роль любовницы Джералда Стоктона. Вернее, в течение восьми дней. Подумаешь, ничего особенного.
– Послушай, Айрис, я пару раз ужинала со Стоктоном. Шикарный мужик, но вместо сердца у него дырка.
– Тогда почему ты с ним ужинала столько раз? На симпатичном лице Сесили появилась удрученная улыбка.
– Я никак не могла поверить, что человек с такой ослепительной внешностью может быть холодным, как льдина. Хотя у нас было о чем поговорить.
Сесили была консультантом по налогам, и ее логический и здравый ум составлял разительный контраст художественному темпераменту Айрис. Их объединяла давняя дружба, которая пережила даже переезд Сесили в Ванкувер, откуда она только изредка наезжала в Англию. Подруги виделись теперь реже, но всегда получали от общения друг с другом большое удовольствие.
– Понимаешь, так как он абсолютно бесчувственная рыба, я в полной безопасности, – пояснила Айрис. – Можно не бояться, что он вдруг вздумает влюбиться в меня. По контракту, мы на людях делаем вид, что влюблены, а во всем остальном наши дорожки расходятся в разные стороны. Все очень просто.
Сесили скривила непередаваемую гримасу.
– Это я виновата. Если бы я не рассказала тебе об этих слухах о твоем отчиме, ты бы никогда не познакомилась со Стоктоном.
– Ничего страшного не произошло. – Айрис поспешила утешить подругу: – Только представь себе: я слетаю в Альпы, поплаваю на яхте, поживу в свое удовольствие, не считаясь с расходами. Ведь сколько лет я жила, пересчитывая каждую копейку!
Но Сесили продолжала хмуриться.
– Я что-то боюсь, как бы эта история не ударила по тебе самой.
– Да брось ты. Кстати, ты знаешь, у Стоктона находятся две мои лучшие работы. Представляешь, какая ирония судьбы, – они у человека, которому совершенно безразлично, что они из себя представляют, лишь бы их цена росла. И ты еще боишься, что я влюблюсь в него? Совершенно невероятно!
– А жаль… У него такое тело…
– Может быть, может быть. Вероятно, я бы не прочь вылепить его, но переспать – никогда! Кроме того, я давно уже в эти игры не играю.
Сесили отхлебнула вино.
– Ты точно уверена, что Стефан не виноват?
– Конечно!
– Ты ведь говорила мне как-то, что ты получила в наследство гораздо меньше, чем думала.
– Да, и к тому же драгоценности его матери, которые он мне обещал, так и не нашлись. Ну что же, у каждого бывают трудности с финансами. Ты знаешь это по собственному опыту. Это ведь вовсе не значит, что человек – мошенник.
– А он ничего не рассказывал тебе о своей работе?
Айрис на секунду задумалась.
– Ты знаешь, мы никогда не говорили с ним на такие темы. – Голос Айрис задрожал. – С ним было так здорово! Он всегда шутил, распевал какие-то песенки громовым голосом, дурачился. Как мне его не хватает…
Сесили запустила пальцы в свою белокурую шевелюру.
– Пообещай мне, что ты будешь поосторожнее. И если тебе что-то не понравится в вашем договоре, позвони своему юристу.
– Ладно. – Айрис подмигнула подруге.
– Давай сходим куда-нибудь поужинаем, а то что-то не хочется готовить. За углом есть чудесный польский ресторанчик.
– Чудесно, но пообещай, что мы больше не будем говорить о Стоктоне.
И впрямь, имя Джералда Стоктона в тот вечер больше не упоминалось.
На следующий день ровно в три часа Айрис стояла перед секретаршей Джералда. Октябрьский день баловал теплом. На Айрис было великолепное длинное льняное платье цвета летнего неба. В ушах красовались золотые сережки-кольца, которые Стефан подарил ей на восемнадцатилетие.
Непослушная грива волос была сколота золотой заколкой. Искусный макияж и цвет платья превратили ее глаза в синие омуты.
Секретарша приветливо улыбнулась. – Мистер Стоктон скоро освободится. Он просил его извинить, мисс Крейн, но он немного отстал от графика.
Итак, ее маринуют в приемной, как обычного посетителя. Как пациента у зубного врача. Она именно так себя и чувствовала, как будто сейчас ей будут удалять зуб – нервы на пределе, тяжесть в желудке. Ну уж нет, она не намерена терпеть подобное отношение!
– Я не думаю, что мистер Стоктон хотел заставить меня ждать. Я лучше сразу к нему пройду, – решительно заявила она.
И прежде чем блондинка смогла что-либо возразить, Айрис открыла дверь и вошла.
Стоктон сидел перед столом, на котором возвышалась груда бумаг. Услышав стук двери, он раздраженно поднял глаза. Айрис фамильярно сказала:
– Здравствуй, дорогой. Ты ведь не хотел, чтобы я торчала в приемной? Как ты поживаешь?
А затем Айрис закрыла дверь, заговорщически подмигнула Джералду и заговорила нормальным голосом:
– Знаете, в возрасте тринадцати лет я мечтала стать актрисой. Так что я, видимо, получу удовольствие от этой игры.
– Первое, что вам нужно усвоить, так это то, что меня нельзя отвлекать, когда я работаю, – сказал Стоктон резко.
– Но, милый, – проворковала Айрис, хлопая длиннющими наклеенными ресницами, – я ведь твой маленький каприз.
На долю секунды ей показалась, что у Стоктона в глазах промелькнула тень какого-то чувства, но тотчас же погасла. Если она вообще была. Глядя на Айрис ледяными глазами, он отчетливо проговорил:
– Я не шучу.
– Как скучно ты живешь! – Айрис решила окончательно перейти на фамильярный тон. Надо же войти в роль.
Джералд встал. Он был без пиджака и галстука. Верхняя пуговица рубашки была расстегнута, открывая взору узкую полоску груди, поросшую темными волосами.
– Давай говорить напрямую, – сказал он с опасной мягкостью. – Я обладаю сведениями по делу Кенела, так что именно я заказываю музыку.
Айрис непокорно задрала подбородок.
– Не люблю, когда мне указывают, что делать.
– Придется научиться.
– Джералд, мне кажется, ты кое-что забываешь. У нас взаимовыгодный договор. У тебя есть что-то, нужное мне, но и я могу кое-что тебе предложить. Так что мы с тобой на равных.
– Двух руководителей не бывает – это первое корпоративное правило.
– Но мы ведь говорим не о корпорациях, а о любви с первого взгляда, о страсти, об обожании. – Айрис томно посмотрела на Джералда. – Здесь совсем другие правила.
– Ну конечно, ты же у нас специалист в этой области.
Айрис вспыхнула.
– Давай сразу же договоримся.