Нет, совсем ни к чему портить вечер грустными воспоминаниями! Например, что он любил только двух женщин в своей жизни — и обе его бросили.
— Корт, тебе же было тогда два года!
— Ну да, но… — Только Трейси он доверял настолько, чтобы высказать вслух давние сомнения. — Может, я был таким чудовищем, что она меня терпеть не могла? И уехала из-за меня? Последняя капля, так сказать.
Трейси положила руку ему на плечо.
— Поговори с отцом.
— Говорил. Он считает, что это из-за него она уехала.
— Так и Либби говорит.
Он невесело засмеялся.
— А, агент разведки графства!
— Все же лучше, чем кабельное телевидение, а то, что Патрик — внебрачный сын, только подтверждает: твои родители не были счастливы в браке уже до твоего появления.
— Жаль, что я не мог поддержать Патрика, когда эта новость разошлась.
— Шуму было — точно приземлились инопланетяне, — согласилась Трейси. Но они с Лианной держались хорошо, к тому же Патрик очень много сделал для города, когда унаследовал миллионы своего родного отца.
Корт пристегнул Джоша к стульчику и сел сам.
Трейси наклонилась, чтобы поставить перед ним обед. Аромат креветок, масла и чеснока возбуждал аппетит, но вот мягкие волосы защекотали его сзади по шее, и тут же о себе напомнил совсем другой голод.
— Хорошо, что ты сохранил вещи Кэйт для Джоша.
Он с трудом подавил желание запустить в ее волосы пальцы и целовать, целовать — пока оба окажутся не в силах оставаться в вертикальном положении.
— Она все завещала ему. Одежду я отдал в приют, но мне показалось, что не следует продавать все остальное, пока сын это не увидит.
Он взялся было за вилку, но отложил ее.
— Трейси, Финни составил расписание. Ходит вирус, и он хочет, чтобы в ближайшие две недели я работал с утра до ночи. Аптека в Лома-Альте все еще работает только днем и в воскресенье закрыта?
— Да.
— Ты могла бы купить презервативы сама?
— Мм.., конечно. — Судя по ее тону, она предпочла бы пробежаться по главной улице городка голышом.
— Ты их хоть раз покупала? — сощурился Корт.
— Нет. — Неужели он не понимает, что это ее смущает?
— Я изменю расписание.
— Не надо. Я справлюсь. Женщина должна сознавать свою ответственность. — Выглядела она так, будто собирается с силами, чтобы вытащить здоровенную занозу. — Завтра мы с Джошем пойдем по магазинам.
Шаги направились вниз, лестница скрипнула.
Завтра. Завтра будет любовь, замирало сердечко Трейси. Завтра, когда она сделает нужную покупку. Так почему — если нынешней ночью ничего не случится — сердце стучит как сумасшедшее, а в животе точно гогочет большая стая гусей?
Корт появился переодетым. Вместо костюма выцветшие джинсы и обтягивающая белая футболка. Так одевался школьник, которого она когда-то обожала. Босиком, а волосы гладкие — можно подумать, он уделил своей прическе внимание.
— Джош заснул?
— Да, минут десять назад.
Он пересек комнату, взял у нее из рук журнал и швырнул на кофейный столик.
Встревоженная, она выпрямилась на сиденье.
— Ты что делаешь?
От выражения его глаз пересохло во рту и стали мокрыми ладони.
— Мы делаем. Вольные упражнения на твоем диване.
— Но.., нам же нечем предохраняться.
Он уютно устроился рядышком с ней — рука обнимает ее плечи, бедро прижалось к бедру. Запахи одеколона и крема для бритья дразнили обоняние.
А улыбка.., такие заставляют отцов юных дочерей запирать двери и заряжать дробовики.
— Сегодня нам это не понадобится. — Он прижал ее еще крепче, дыхание, пропитанное мятой, согревает ее губы. — Если тебе это не надо, только скажи «нет».
— Да. — Она прикусила нижнюю губу.
— Ты знаешь, я мечтал об этом весь день. — Он поцеловал ее неторопливо, жгуче — Трейси была рада, что не стоит, а сидит.
Он ласкал ее, пока она не открылась ему.
Его язык танцевал, прикасаясь к ее языку, и это заставляло трепетать ее желудок, а мышцы — напрягаться.
Она не знала, куда деть свои руки. Поцелуй обжег ее щеку, затем шею, ключицу. Его лицо в ложбинке между ее грудями, и она ахнула, почувствовав, как его дыхание греет плоть. Боже.
Он чуть отодвинулся, поймал ее в ловушку горящих темных глаз.
— Ты когда-нибудь занималась любовью на диване?
— Нет.
Он даже отпрянул от удивления. Туман страстного возбуждения слегка рассеялся.
— Я же была первой зубрилой в классе, помнишь? Кто бы меня звал на свиданки?
— Подростки не славятся сообразительностью, но в колледже-то?
Последние искры сексуального возбуждения угасли, и теперь ее щеки горели уже со стыда. Целиком занятая воспитанием младших сестричек и братишек, чтобы помочь заваленным работой родителям, она пропустила большую часть подростковых ритуалов, которые ее сверстники считали само собой разумеющимся. А поступив в колледж, зубрила, сутками не отрываясь от книг и конспектов, чтобы не потерять стипендию — свою единственную возможность получить образование.
— Я не уезжала учиться. Жила дома и ездила в Техасский университет в Кингсвилл.
Корт был ошеломлен.
— Трейси, может быть, ты девственница?
— Да. — Как жаль, что нельзя соврать. Это не в ее правилах.
Корт встал, сунул руки в карманы и подошел к окну: не любоваться видом, конечно, ведь шторы задернуты.
— Тебе надо получше подумать, прежде чем соглашаться на летние развлечения, — заявил он, не оглядываясь.
— Нет, Корт, не надо. Я знакома со всеми свободными мужчинами в округе и не имею желания вступить в более близкие отношения ни с одним из них. А тебе я доверяю. Мы знаем друг друга целую вечность, и, кроме того, ты уедешь. Мне не придется вспоминать, что ты видел меня голой, каждый раз, когда я натыкаюсь на тебя в бакалее.
— Но, Трейси…
Как больно, что он не хочет ее, — даже щиплет глаза. Она резко встала и влезла в сандалии. Нельзя опускаться до такой глупости, как слезы.
— Забудь об этом. Я понимаю: большинство мужчин шарахаются от девственниц, как от заразной болезни.
Корт преградил ей дорогу.
— Трейси, это не так…
— Ладно, я ничего не просила. И вообще, я только разочарую тебя, наверно.
Решительно сжав дрожащие губы и стиснув зубы, она попыталась обойти его. Но он не пускал ее. Нежно провел пальцем по ее щеке, приподнял подбородок, так, что их взгляды встретились.
— Это ведь вещь такая: сделав — не воротишь. Темные глаза смотрели трогательно-нежно.
— Я знаю. Но мне уже двадцать восемь, и ты единственный мужчина, который разбудил во мне женщину. Только с тобой я перестаю быть противной училкой.
Он улыбнулся уголком рта — по-мальчишески криво.
— В таком случае, мисс Салливен, предоставьте мне честь стать вашим учителем — для разнообразия.
Она оставалась стоять как стояла — точно тряпичная кукла, — пока он не поднял ее руки и не обвил ими свою шею, а затем взял ее за талию и пододвинулся ближе. Шаг, другой — их бедра и животы соприкоснулись.
— Если я сделаю что-нибудь, что тебе не понравится, или начну слишком быстро, скажи или дай мне по башке. Как тебе удобнее.
— Корт, тебе не обязательно…
Он прервал ее быстрым поцелуем.
— Я хочу любить тебя, Трейси. — И потянул к себе. Она не носила лифчика, и ее груди трепетно прижались к твердой, как стена, мужской груди.
Тепло его тела проникло сквозь тонкую материю, ее соски затвердели, когда он начал ласкать их руками.
Как он близок! Только не терять голову. Что она должна делать? Если верить прочитанному, мужчинам тоже нравится, чтобы их ласкали. Но как?
Она запустила пальцы в короткие волосы Корта. Они щекотали ладони, рассеивая внимание, а очередной поцелуй вообще помутил зрение.