– А ваш народ?
Халгрив усмехнулся:
– Естественный побочный продукт процесса. Если планету заполонили кролики, съевшие всю траву, то вид, научивший кроликов есть кроликов, окажется в наилучшем положении для выживания. Мы – хищники, кофинец. Природа создала нас, чтобы контролировать размножение нашей расы.
– Вы самодовольные болваны! – процедил Роки. – Какие у вас есть еще способности кроме способности пожирать людей?!
– Через несколько минут я тебе покажу, – сумрачно пообещал командир. Далетянка медленно бледнела, слушая, как соларианин признает обвинения Роки. Она вдруг застонала и, сложившись вдвое, рухнула на пол. Халгрив отдал охране команду на мимическом языке, и девушку быстро унесли.
– Если бы вы принадлежали к высшему виду разумных существ, Халгрив, ты бы не попался на мою удочку. И вы бы сами создали деформаторы.
Халгрив вспыхнул:
– Мы недооценили тебя, хомо. На Земле ваша раса опустилась до положения животных. А что касается захватов, деформирующих пространство, то мы знаем их принципы. У нас уже созданы экспериментальные модели. Но мы бы могли сократить ненужные пробы и ошибки, используя твои знания. Мы – новая раса, новая для космоса. Естественно, за несколько лет мы не можем сделать то, на что вам понадобились столетия.
– Вам придется поискать помощи в другом месте, через десять минут я бросаю ключ, если ты не передумаешь!
Халгрив пожал плечами. Пока Роки отвечал на сигналы, он прислушивался к звукам, доносившимся из других помещений корабля. Он ничего не услышал, кроме случайного топота ног в коридоре или случайного восклицания, а также позвякиванье каких-то инструментов. Ничто не выдавало тревоги. Солариане вели себя уверенно.
– Ваша команда знает, что происходит?
– Конечно. С приближением крайнего срока пальцы Роки все беспокойнее сжимали головку ключа. Он взял себя в руки и ждал, отсчитывая каждую канувшую в ничто секунду. Чего он добьется, пожертвовав собой и далетянкой? Он уничтожит один корабль и команду – неплохой обмен: две пешки за несколько коней и ладью. И, когда солариане начнут свое продвижение в космос, его примеру последуют многие. Он в последний раз ответил на сигнал, а потом подчеркнуто небрежно откинулся на спинку кресла.
– Осталось две минуты, соларианин. Есть время передумать.
Халгрив только усмехнулся. Роки пожал плечами и встал. В руке командира предупреждающе сверкнул пистолет. Роки презрительно засмеялся.
– Боитесь, что я отберу у вас последние две минуты? – он направился к двери.
– Стоять! – пролаял Халгрив.
– Почему? Я хочу увидеть девушку.
– Очень трогательно! Но она сейчас занята.
– Что? – он медленно повернулся к соларианину и посмотрел на часы. – Похоже, вы не осознаете, что через пятьдесят секунд…
– Посмотрим. Оставайтесь на месте.
Роки внезапно похолодел. Вдруг они нашли какой-то просчет в его смертоносной сетке? Нашли способ избежать внезапной активации сверхсветовой тяги «Балбеса» с последующим разрушением обоих кораблей? Или они действительно успели овладеть кофинскими цифрами до автоматизма и смогут правильно прореагировать за секунду интервала? Он пожал плечами в знак согласия и шагнул в сторону приборов передатчика. Был только один способ испытать возможность. Он сделал еще несколько шагов и повернулся к Халгриву, подозрительно следившему за ним.
– Ты храбрее, чем я думал, – сказал Роки.
Признание произвело ожидаемый эффект. Халгрив закинул голову и самодовольно захохотал. На мгновение напряжение обстановки спало. Тяжелый автоматический пистолет дрогнул. Роки прислонился к передатчику и выключил его. Гул тока пропал.
– Десять секунд, Халгрив! Брось мне пистолет. Один выстрел – и передатчику конец. Десять секунд – и лампы остынут.
Сквозь щель на пол упал пистолет. Следом проскользнул соларианин, чихая и вытирая глаза.
– Повернись и иди в конец коридора.
Соларианин медленно повиновался. Роки встал за его спиной, в нескольких футах, ожидая, когда появятся остальные и используя его в качестве прикрытия. Боевой дух явно покинул экипаж. Странно, подумал Роки, они были готовы на гибель при включении двигателей «Балбеса», но не перенесли жары в соседней с реактором каюте. Видимо, в последнем случае они видели надвигающуюся смерть. Роки заглушил реактор и, держа под прицелом экипаж, направился вместе с ним в трюм. Здесь была только одна дверь. Он оставил своих пленников в проходе и потрогал задвижку замка.
– Туда не надо, хомо, – проворчал соларианин.
– Почему же?
– Там…
Его приглушил вой изнутри отделения. Это был крик ребенка. Рука Роки вздрогнула на замке.
– Они совсем озверели, а у нас нет оружия, – взмолился соларианин.
– Сколько здесь?
– Четверо взрослых, три детеныша.
Роки помолчал.
– Но больше вас девать некуда. Один – вот ты – пойдет внутрь, а мы посмотрим.
Тот упрямо покачал головой, отказываясь. Роки повторил приказ. Соларианин вновь отказался. Хищник, оказавшись без оружия, боялся своих жертв. Кофинец опустил пистолет и спокойно прострелил ему ногу.
– Бросьте его туда, – монотонно приказал он. С плохо скрываемым страхом за собственную безопасность двое остальных солариан подняли вопящего товарища. Роки рывком открыл дверь и успел заметить очертания нескольких человеческих фигур в полутьме. Потом соларианин полетел через порог, и дверь захлопнулась, лязгнув засовом. Сначала было тихо, а потом послышался яростный рев. Топот ног – вопль соларианина – и тело мягко шлепнулось о внутреннюю стенку под одобрительный рев свирепых голосов. Два оставшихся соларианина стояли молча, как пораженные громом.
– Не очень приятное место, а? – пробормотал Роки с жестоким равнодушием.
После недолгих поисков он отыскал кладовую, где запер солариан и отправился освобождать девушку от вахты у ключа. Когда под конец четвертого часа пришел последний сигнал, она падала с ног от изнеможения. И, свернувшись на полу, спящая, она больше напоминала бедного и испуганного котенка, чем энергичного и выносливого обитателя пограничного мира. Улыбаясь, он несколько секунд смотрел на нее, а потом отправился проверять, насколько короткая перегрузка повредила реакторы. Оказалось, что все не так уж плохо, чем он предполагал. Он два часа работал, заменяя расплавившиеся секции фокусирующих колец. Эти двигатели доставят их домой.
«Балбес» был оставлен дрейфовать в космосе, ожидая прибытия ремонтного корабля. Далетянка не спешила возвращаться на нем в одиночку. Роки вывел соларианский корабль на курс с переменными уровнями «це», так как ни один другой соларианский грузовик не сможет их обнаружить без детекторов искривления и деформирующих захватов. По мнению Роки, все было кончено. У него был целый трюм доказательств и два живых соларианина, которых можно заставить подтвердить его слова.
– Что они станут делать? – спросила далетянка, когда корабль взял курс к Шестидесятизвездному скоплению.
– Немедленно покончить с соларианами.
– Я думала, что мы привыкли оставлять негуманоидные расы в покое.
– Да, но если только они не порабощают людей. Это уже военные действия. Но я думаю, что ультиматум заставит их сдаться. Они не могут вести войну без деформаторов.
– Что случится с Землей, когда они сдадутся?
Роки начал ухмыляться:
– Пойди, спроси у коренных землян. Залезь к ним в клетку.
Она зябко подернула плечами:
– Когда-нибудь… они снова станут цивилизованным народом.
Роки посерьезнел и задумчиво уставился в пронизанный звездами космос.
– Для них это уже в прошлом. Им принадлежит слава расселения расы человека в космос. Они подарили нам Галактику, и мы окажем им большую услугу, если оставим их в покое.
Он несколько секунд смотрел на девушку. Та на время потеряла обычную самостоятельность.
– Ну, что ты ухмыляешься! – воскликнула она.
Роки пошел кормить соларианских пленных консервированной капустой.