Но я бы предпочел отпуск, сэр. Собственная дерзость удивила его даже больше горечи в собственном голосе.
Директор Бюро впилась взглядом в Бэкхарта:
– Опять ваши фокусы с людьми, адмирал?
– Простите, мэм?
Перчевский ухмыльнулся. Ради того, чтобы попасть сюда и увидеть это выражение на лице адмирала, стоило выполнить задание.
– Этот человек явно не имеет ни малейшего понятия, что он здесь делает.
Перчевский подлил масла в огонь, кивнув из-за спины своего шефа.
В присутствии своего начальника Перчевскому приходилось находиться редко, но ему и этого хватало. Адмирал пробуждал в нем непреодолимое упрямство.
– Это скоро станет ясно, – сказал Бэкхарт. – Я просто думал, что это будет приятным сюрпризом. Возвращайся к своей даме, Томас. Я вижу, она знакома с Маусом.
Уходя, Перчевский слышал, как директор Бюро приказала:
– И проследите, чтобы им дали отпуск. Вся человеческая раса вашего темпа не выдержит.
– Да, мэм.
Перчевский вздрогнул. Да, он получит отпуск. И он за это заплатит. Адмирал взыщет с него с процентами.
– Что это все вообще значит? – спросила Макс. – У тебя был такой вид, будто они сейчас позовут расстрельную команду.
– Они хотят дать мне медаль. Знаешь, я насчет медалей думаю… Мне кажется, это не награда.
– За выздоровление от вируса? – Макс саркастически усмехнулась.
Высокое начальство вдруг замолчало. Люди стали вставать. Маус прекратил игру в пальчики, которую вел со своей спутницей. Перчевский обернулся:
– Юпп!
Фон Драхов выглядел постаревшим и усталым. С последней их встречи лицо его слегка обрюзгло.
– Привет, Том!
Больше он пока ни с кем не поздоровался. Голограммы исчезли. Перчевский увидел скрывавшихся за ними корреспондентов и операторов.
– Начинаю понимать, – буркнул он.
– Что? – спросила Макс.
– Леди, вам предстоит увидеть всю мощь пропагандистского аппарата Луны-Командной в действии.
Фон Драхов плюхнулся на пустой стул.
– Маус! – сказал он вместо приветствия. – Том, ты видел Хорста-Иоганна?
– Извини, Юпп. Еще не имел даже шанса, – ответил Перчевский. – Как слетали?
– Как ведьма на помеле. Все впритык. А потом меня дернули сюда, не дав даже возможности… – Он посмотрел на ранг сидящих с ним за одним столом, откинулся на спинку и закрыл глаза.
– Кто это? – шепнула Макс.
– Юпп фон Драхов. Мы с ним одноклассники по Академии.
– Он сейчас занимался тем же, что и ты?
– Да, в некотором смысле.
Флотские стюарды начали подавать обед. Это была еда в стиле шведского стола, когда можно выбрать себе с подноса блюда с различных миров Конфедерации.
– Как хочешь, но не пропусти январское вино, – сказал Перчевский. – На таких мероприятиях его всегда не хватает.
– А ты говорил, что никогда здесь не бывал.
– Маус бывал.
– Маус?
– Ямамото.
– О? Ты и его знаешь?
– Мы с ним тоже одноклассники.
Голокамеры завизжали и скрылись за новой голограммой.
Это уже не была анимация. Это было ускоренное воспроизведение событий, показанных внутри дисплейного аквариума военного корабля.
Дружественные зеленые отметки приближались к здоровенному астероидному обломку, кружащемуся вокруг белого карлика. Со всех сторон блестели другие белые карлики. Перчевский почти ощущал жар и удары солнечного ветра.
– Адские Звезды, – сказал он про себя. – Так вот где это было.
Астероид начал искриться. Большие красные блики взлетели с него под прикрытием бури красных точек.
За ними погнались быстрые зеленые торпеды. Астероид сверкал.
– О Господи! – выдохнул Перчевский.
– Что такое?
– Это был арсенал.
Макс не поняла. Она была флотской в нескольких поколениях, но сама никогда не служила.
– Что там происходит, Уолтер или как там тебя зовут?
– Это там, где был Юпп.
Нам показывают запись боя с дисплея.
Корабли Конфедерации начали штурм. Корабль Юппа внес свою долю огня.
Гости восторженно вскрикивали, глядя на воспоминания о смерти сангарийской станции.
Быстрые лодки, пытающиеся спасти детей, не могли уйти от кровожадных гончих Флота.
И защита станции не могла выдержать мощи, обрушенной на нее тяжелым осадным крейсером. Но сангарийцы дрались, как кошка, загнанная в угол собаками, и у команды фон Драхова остались шрамы.
А здесь и теперь профессионалы Флота комментировали действие, как зрители футбольного матча. Перчевский уставился в свою тарелку тяжелым взглядом.
А фон Драхова, как он заметил, это трогало меньше, чем его.
Стюард все подносил и подносил блюда. Перчевскому пришлось напомнить Макс, чтобы пила свое вино. Вино с планеты Январь было лучшим и редчайшим в Конфедерации.
Сангарийцы сопротивлялись, несмотря на подавляющее превосходство атакующих. Казалось невозможным, что они еще живы, тем более что ведут ответный огонь.
Пленных не брать. Общий приказ для всех офицеров, участвующих в деле против сангарийцев.
«Ну и кровожадны же мы», – подумал Перчевский. Оглядевшись вокруг, он увидел, что все его соседи наслаждаются спектаклем, хотя и не знают его смысла.
У Мауса был такой вид, будто он балансирует на грани оргазма.
Как ненавидит этот человек!
Десантные модули космической пехоты прибыли как раз к десерту.
Стерильное воспроизведение с дисплея сменили записи ручной камеры. Десантники в задымленных рухнувших коридорах преследовали сангарийцев и их наемников. Бой шел рукопашный и жестокий.
Операторы камер с явным удовольствием давали крупные планы разорванных тел и развороченных оборонительных сооружений.
Штурмовая группа прорвалась через воздушный шлюз.
Вокруг на километры в ярком свете раскинулась самая большая ферма с искусственной средой, которую Перчевский в своей жизни видел.
– Поля ситлака, – грохнул чей-то голос.
Голограммы кончились, зажегся свет. На директора Бюро был направлен прожектор. Она поднялась с места.
– Леди и джентльмены, товарищи по оружию! Вот почему мы сегодня здесь собрались. Из-за операции в скоплении Адских Звезд, в ходе которой была уничтожена самая большая за всю нашу историю фабрика звездной пыли. Рейд был проведен двенадцать дней назад. Полицейские силы по всему рукаву вылавливают людей, которые обрабатывали и распространяли наркотик, произведенный на этом астероиде.
Дальше была речь, прославляющая Флот, которую Перчевский старался не слушать. На тему «Возблагодарим Господа за бдительность и решительность Бюро». Начальник штаба сказал то же самое другими словами и восславил фон Драхова и людей эскадры, которые действовали на основании добытой Бюро информации. «Как» и «почему» не рассматривались. Детали нельзя разглашать из соображений секретности. Выполнившие задание агенты будут награждены.
– Так ты, значит, дипломат? – шепнула Макс. Перчевский пожал плечами. Его удивило выражение ее лица, близкое к обожанию.
– У меня был младший братишка, Уолтер. Он подсел на звездную пыль.
– А!
Он посмотрел на часы и был удивлен, что время тянется не так уж медленно.
Начальник Штаба настоял на том, чтобы представить капитана первого ранга Юппа фон Драхова миллиардам граждан Конфедерации. Юпп неохотно принял свою награду.
– Мгновенная слава, – буркнул Перчевский. – Мгновенное богатство. И через полгода уже никто его имени помнить не будет.
– Чего ты такой кислый? – спросила Макс. – Ты же должен ножками сучить от восторга. Посмотри, что ты сделал.
– Что я сделал, я знаю. Я там был. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Например, о той марке авиапочты «Полярный рейс», которую ты мне уже два года обещаешь.