А всякий, кто просто обращает внимание на любопытное, ровно-ничего-не-означающее, чистой-воды-совпадение в истории бухгалтерии «Путеводителя» (а именно, что на какую бы планету этот отдел ни переносили, очень скоро эта планета гибла в огне войны или от какого-то стихийного бедствия), рискует попасть под суд за клевету.
Хоть и не к месту, упомянем, что в последние два-три дня перед уничтожением планеты Земля в связи со строительством нового гиперпространственного экспресс-маршрута резко подскочило количество замеченных НЛО – как над крикетной площадкой «Лордз» в лондонском районе Сент-Джон Вуд, так и над Гластонбери, что в Сомерсете.
Гластонбери с давних пор ассоциируется с легендами о древних королях, колдовстве, лечении бородавок и эльфийских кругах на земле. Это-то место и было избрано для нового помещения отдела финансовой документации «Путеводителя по Галактике». Более того, вся документация за последнее десятилетие была перемещена в волшебный холм за городской окраиной за считанные часы до появления вагонов.
Однако все эти странные, необъяснимые факты и события меркнут перед странностью и необъяснимостью правил игры в броккийский ультра-крикет, бытующих в квазимногомерных мирах. Полный свод правил и установлений столь массивен и сложен, что первая же попытка собрать их в одной книге потерпела фиаско: сколлапсировав под собственной тяжестью, правила образовали Черную Дыру.
И все же изложим вкратце главные принципы:
ПРАВИЛО ПЕРВОЕ. Отрастите как минимум три добавочных ноги. Особой пользы от них не будет, но публику позабавите.
ПРАВИЛО ВТОРОЕ. Найдите одного хорошего игрока в броккийский ультра-крикет. Сделайте с него несколько клонов. Так вы избежите тягомотной возни с отбором и тренировками.
ПРАВИЛО ТРЕТЬЕ. Поместите свою команду и команду противника на большое поле и окружите их высокой глухой стеной.
Смысл этого правила таков: хотя ультра-крикет весьма зрелищный вид спорта, но публике, которая отчаялась что-либо разглядеть, невольно начинает казаться, что происходящее вне поля ее зрения куда занимательнее, чем на самом деле. Разве сравнить ощущения очевидцев очередного банального матча с воодушевлением толпы, воображающей себе, что она прозевала величайшее в истории спорта событие?
ПРАВИЛО ЧЕТВЕРТОЕ. Перебросьте через стену разнообразные спортивные принадлежности. Сгодится все: крикетные биты, баскеткубные весла, теннисные ружья – короче, любая вещь, которой можно размахнуться.
ПРАВИЛО ПЯТОЕ. Тут игрокам следует пуститься во все тяжкие изо всех сил, используя любые принадлежности, которые они сумеют вырвать у других. Как только один игрок «салит» другого, ему следует немедленно отбежать на безопасное расстояние и извиниться.
Извинения должны быть четкими, искренними. Для вящей ясности и аргументированности их следует произносить в мегафон.
ПРАВИЛО ШЕСТОЕ. Командой-победительницей считается команда, которая победит первой.
Забавно, что чем больше растет популярность этой игры в квазимногомерных мирах, тем реже проводятся сами матчи, ибо к нынешнему времени большинство команд находится в состоянии постоянной войны друг с другом из-за разных взглядов на интерпретацию правил. И это только к лучшему – по большому счету, нормальная добрая война приносит куда меньший урон психике игроков, чем затяжной матч в броккийский ультра-крикет.
20
Быстрее стрелы, отчаяннее зайца, пыхтя паровозом, бежал Артур вниз по горному склону. И вдруг ощутил, что все массивное тело горы чуть-чуть шевельнулось под его ногами.
Грохот.
Рев.
Скалы слегка затряслись. В затылок Артуру дохнуло жаром. Безумный испуг придал ему новые силы.
Почва начала оползать, и Артуру впервые открылась вся образная сила словечка «оползень». Оно всегда казалось ему просто словом, но теперь он с ужасом осознал, как это странно, когда земля о-полза-ет. Именно это она и делала, оползала, неся на себе Артура. Его чуть не стошнило от страха и тряски. Почва оползала, гора многоголосо гудносила, Артур поскользнулся, упал, встал, опять поскользнулся, побежал. Сверху сходила лавина.
Камушки, за ними – камни, за ними – валуны неслись мимо него, точно неуклюжие щенята, только гораздо, гораздо крупнее, намного, намного массивнее и тверже щенят. Один удар в висок – верная смерть. Глаза Артура плясали в своих орбитах, гонясь взглядом за камнями, ноги Артура плясали на пляшущей земле. Он бежал, и ему казалось, что бег – ужасная, вгоняющая в пот болезнь. Его сердце колотилось в такт окрестному геологическому безумию.
И сколько Артур ни напоминал себе о прочной логической гарантии своей безопасности – а именно о том факте, что ему суждено выйти из переделки живым, раз в будущем ему уготован очередной эпизод саги нечаянных гонений на Аграджага, – нервы не сдавались на уговоры. Он бежал в смертельном ужасе, со смертельным ужасом, по смертельному ужасу и сквозь смертельный ужас, причем ужас сидел у него на шее и ужасом погонял.
Внезапно он опять запнулся обо что-то ногой и по инерции полетел под гору. И буквально перед самым мигом столкновения с землей увидел прямо перед своим носом небольшой синий портплед. Тот самый – это Артур помнил точно, – который так и не вернулся к нему из недр багажного отделения Афинского аэропорта лет десять назад по Артуровому физическому времени. Артур страшно удивился – и, великолепнейшим образом промахнувшись мимо земли, завис в воздухе. В голове у него заиграла музыка.
Артур летел, точно птица, ни больше и ни меньше. Он обалдело оглядел свое тело – но сомнений не было. Да, он летает! Ни один из его членов не соприкасался с землей – собственно, даже не был близок к этому. Самым натуральным образом он парил в воздухе, а вокруг свистели камушки, камни и валуны.
Теперь они не были ему страшны. Удивленно щурясь от того, как просто все оказалось, он позволял ветру поднимать себя все выше и выше, оставляя свистящие стаи валунов далеко внизу.
Артур с изрядным любопытством поглядел на землю. Между ним и трясущейся горой теперь была примерно тридцатифутовая толща пустого воздуха – пустого, если не считать валунов, которые взлетали вверх и тут же валились обратно, в железные объятия закона тяготения. Того самого закона, который, похоже, ни с того ни с сего решил дать Артуру отпуск.
Почти сразу же Артур с интуитивной ясностью, характерной для советов инстинкта самосохранения, осознал, что в этот момент о тяготениях задумываться вредно – а не то этот самый Ньютонов закон сердито поднимет голову и поинтересуется: «Ты что это там выделываешь?» И все – пиши пропало!
Поэтому Артур задумался о тюльпанах. Что было сложно, но сил Артур не жалел. Он принялся воображать себе тюльпаны, обворожительную упругость их выпуклых донец, их бесчисленные сорта и невообразимые расцветки, попытался вычислить, какой процент от общей численности тюльпанов на Земле растет, то есть рос во время оно, не дальше мили от какой-либо ветряной мельницы. Вскоре эта тема ему опасно прискучила, и он ощутил, как воздушная опора выскальзывает из-под него, заметил, что его сносит к свистящим стаям валунов, о которых он столь мужественно старался не думать. Тогда Артур задумался об Афинском аэропорте, на чем выиграл целых пять минут увлеченного негодования – после чего ошарашенно заметил, что воспарил аж на двести ярдов.
Он задумался было, как теперь попасть обратно, но тут же сам себя одернул и решил оценить свое положение с объективной точки зрения.
Он летел.