Слишком поздно сообщать полиции.
– Но что же, черт возьми, мне делать? – воскликнул владелец апартаментов. – Украшения необходимо вернуть.
– Сколько ваша жена пробудет за городом? – поинтересовался собеседник.
– Кто знает? Ей нравится в Йоркшире. Несколько недель, я надеюсь.
– Тогда необходимо заменить поврежденный сейф на новый, точно такой же. Потом сделать копию бриллиантов «Глен». Понадобится время.
– А как с теми, что украдены? – с отчаянием в голосе спросил владелец апартаментов. – Их нельзя оставить где‑то там, их нужно получить обратно.
– Верно, – кивнул джентльмен. – Послушайте, как вы догадались, у моих друзей есть кое‑какие связи среди ювелиров. Я попрошу навести справки. Драгоценности наверняка передадут в один из центров переделки. Их ведь не продать, они слишком знамениты. Я попробую найти взломщика и изъять то, что нам нужно.
С этими словами он встал, собираясь уйти. Его собеседник остался сидеть. Он был крайне обеспокоен. Человек в сером был не менее встревожен, но ему лучше удавалось скрыть свои чувства.
– Ничего не предпринимайте сами и никому ничего не рассказывайте, – посоветовал он. – Постарайтесь как можно дольше задержать жену за городом. Ведите себя как обычно. Обо всем остальном я позабочусь и буду держать с вами связь.
* * *
На следующее утро Джон Престон влился в поток людей, направлявшихся в центр Лондона после пятидневных праздников. Он жил в южном Кенсингтоне, и ему удобней было ездить на работу на метро. Он выходил на Гудж‑стрит, а оставшиеся пятьсот ярдов шел пешком. Неприметный сорокашестилетний человек среднего роста и сложения, в сером плаще и без шляпы, несмотря на холод.
В начале Гордон‑стрит он входил в неброское здание, похожее на любое другое учреждение – массивное, старой постройки. Внешне оно напоминало страховую компанию, но внутри существенно отличалось от расположенных рядом себе подобных контор.
Во‑первых, в вестибюле дежурили три человека: один у входа, другой за стойкой администратора, третий у лифта. Их телосложение никак не вязалось с внешностью страховых клерков. Любому, случайно зашедшему сюда полюбопытствовать, чем занимается фирма, и не желающему обратиться по другому адресу, довольно жестко объясняли, что лишь обладатели определенных удостоверений, проверяемых компьютером, могли пройти дальше вестибюля.
Британская секретная служба, больше известная как МИ‑5, занимала несколько особняков. Разумно, но крайне неудобно. Ей принадлежали четыре здания. Штаб‑квартира размещалась на Чарльз‑стрит, а не в старом Лекондфилд‑хаус, как все еще пишут в газетах.
* * *
Другое большое здание находилось на Гордон‑стрит, сотрудники называют его просто «Гордон», так же как штаб‑квартиру – «Чарльз». Еще два здания МИ‑5 расположены на Корк‑стрит («Корк») и Мальборо‑стрит («Мальборо»).
Управление состоит из шести отделов, разбросанных по этим зданиям. Тоже разумно, но неудобно, тем более что некоторые управления имеют отделы в разных зданиях. Чтобы избежать ненужной беготни, все службы соединены защищенными телефонными линиями с системой идентификации номеров телефонов, по которым ведутся разговоры. В управление «А» входят следующие отделы: политический, технического обеспечения, административный, картотека, банк данных, юридическая служба и служба наружного наблюдения. В последней работают высококвалифицированные специалисты всех возрастов – мужчины и женщины, отличающиеся своей изобретательностью и умением прекрасно ориентироваться где бы то ни было.
Даже противники признавали, что наружников МИ‑5 на их территории не обойти.
В отличие от разведки (МИ‑6), где в ходу американизированный жаргон, контрразведка МИ‑5 пользуется служебным жаргоном британских полицейских.
Здесь избегают терминов типа «оперативники наблюдения» и называют группы слежки «топтунами».
Управление «В» занимается вербовкой, кадрами, проверкой благонадежности, повышениями, пенсиями и финансами, в частности зарплатой и текущими расходами.
Управление «С» занимается вопросами безопасности государственного аппарата, включая охрану чиновников и зданий, безопасности фирм‑подрядчиков, выполняющих оборонные заказы и обеспечивающих услуги связи, вопросами военной безопасности, тесно сотрудничая со службой безопасности министерства обороны, а также вопросами саботажа и его профилактикой.
Раньше было и управление «D», но по каким‑то, понятным только самим функционерам Службы безопасности, причинам оно было давно переименовано в управление «К». Один из отделов этого самого большого управления называется просто «Советский» и подразделяется на отделения сбора информации, оперативное и боевого расписания. Другой отдел этого управления занимается странами социалистического лагеря, который включает в себя такие же три отделения. Кроме того, в составе управления есть аналитический и агентурный отделы.
Легко догадаться, что управление «К» направляет свои немалые силы на отслеживание огромного числа агентов из СССР и социалистических стран, работающих или пытающихся работать под прикрытием различных посольств, консульств, миссий, торговых представительств, банков, информационных агентств и коммерческих фирм, которые терпимое британское правительство разрешило насажать по всей столице, а в случае с консульствами и по провинции.
Также в составе управления «К» имеется скромный офис, где служит один‑единственный офицер, задачей которого является осуществление связи между МИ‑5 и ее родственной службой МИ‑6. Этот офицер фактически является человеком «шестерки», прикомандированным к Чарльз‑стрит для выполнения своих связных обязанностей. Офис называется просто отделение К.7.
Управление «Е» (здесь алфавитная последовательность восстанавливается) имеет предметом своей деятельности международное коммунистическое движение и его сторонников, которые могут пожелать посетить Великобританию с какими‑либо гнусными целями, а также доморощенных коммунистов, которые могут пожелать выехать за границу с аналогичными намерениями. В этом управлении есть также отдел Дальнего Востока, который имеет резидентуру в Гонконге, Нью Дели, Канберре и Веллингтоне, и отдел территорий, который ведет ту же работу в Вашингтоне, Оттаве, островах Вест‑Индии и других столицах дружественных государств.
И, наконец, управление «F», к которому и принадлежал Джон Престон по крайней мере до сегодняшнего утра, занималось политическими партиями как крайне правыми, так и крайне левыми. В его составе еще два отдела – аналитический и агентурный.
Управление «F» размещалось в Гордоне на пятом этаже, именно сюда в свой кабинет и пришел этим январским утром Джон Престон. Он не думал, что его доклад, представленный три недели назад, поможет ему стать любимчиком Харкорта‑Смита, но он надеялся, что доклад попадет на стол генерального директора сэра Бернарда Хеммингса.
Он был уверен, что Хеммингс сочтет нужным довести информацию и выводы, содержащиеся в докладе, до председателя Объединенного разведывательного комитета или заместителя министра внутренних дел, курирующего МИ‑5. Заместитель, возможно, показал бы его министру, а тот, в свою очередь, – премьер‑министру.
Записка, которую он обнаружил у себя на столе, когда вернулся, убедила его в том, что такого не произойдет. Прочитав ее, он откинулся на спинку кресла в глубоком раздумье. Он готов драться за свой доклад, ответить любому начальству на все вопросы, которые возникнут; он развеет все сомнения, так как убежден в своей правоте. Он ответит за все, но как начальник F‑1 (D), а не как сотрудник другого отдела, куда его намерены перевести.