Утолив жажду индейца, он готов был уже начать одну из своих одиноких экспедиций, когда увидел, что к его хижине приближается человек.
Думая, что это Уоррен Роди, он крикнул, что Нелати «в порядке». И несколько удивился, поняв, что пришел не Уоррен, а его отец.
— Доброе утро, сосед, — сказал Элайас.
— Доброе утро, губернатор.
— Как ваш индейский пациент? — спросил тот, кого Кэррол назвал «губернатором». — Надеюсь, он поправляется?
— О, он готов к новой драке. Рана была не очень тяжелая.
— Правда? — ответил Элайас. — А Уоррен говорил мне, что она серьезная.
— Может, ваш сын не привык к таким зрелищам. К этому нужно приглядеться. Хотите взглянуть на индейца? Он сзади.
— Нет, спасибо, Кэррол. Я пришел не к нему, а к вам. Вы заняты?
— Ну, не то чтобы очень занят. Могу поговорить с вами, губернатор. Я собирался снова в путь.
Говоря это, Кэррол предложил «губернатору» табуретку, поскольку его хижина не могла похвастать стульями или креслами.
— Значит, завтра хотите уходить?
— Да. Не могу бездельничать здесь больше, чем необходимо. Это мне не по душе. Мне подавай леса и саванны.
И при одной мысли о возвращении туда охотник облизал губы.
— Когда вы в последний раз видели Олуски? — неожиданно спросил Элайас.
— Дайте подумать. Это было на болоте Черных Кипарисов, вблизи его поселка — милях в пятидесяти отсюда по полету птицы. Дней двадцать назад, если память мне не изменяет, губернатор. Сразу после этого я подстрелил самого жирного оленя в этом году. Племя Олуски было тогда очень возбуждено.
— Почему?
— Ну, брат Олуски, вождь другого племени, незадолго до этого умер, и вождем стал его сын Вакора. Олуски очень расположен к своему племяннику, и тот как раз гостил у него, когда я там был. Думаю, скоро они будут здесь. Им пора уже появиться на берегу Тампа.
— А самого Вакору, или как вы его назвали, не видели?
— Видел, губернатор, — ответил Кэррол, — это настоящий индеец. Высокий и прямой, как одна из его стрел, а горд, как индюк. Несомненно, считает себя гораздо лучше любого белого человека.
Говоря так, охотник достал ружье, собираясь его чистить.
Элайас некоторое время сидел молча, а Крис занимался ружьем.
Немного погодя, он спросил:
— Это все, что вы хотели сказать, губернатор, или пришли сюда просто немного поболтать?
«Губернатор», как его титуловал Кэррол, вздрогнул, услышав этот неожиданный вопрос.
— Нет, Кэррол, не все. Я вот что хотел вам сказать: вы ведь дружите с краснокожими, верно?
— Да, сэр, пока они себя хорошо ведут, я их друг, — сразу ответил Крис.
— И высоко их цените?
— Ну… да. Думаю, в этом нет никаких сомнений, и не о чем тут говорить. Пытаюсь поступать с ними по справедливости. Могу так сказать. Я в этом уверен.
— Я тоже их друг, — произнес Роди.
«Ну, вот в этом-то я не так уверен», — подумал Кэррол, но вслух ничего не сказал.
— И, будучи их другом, хочу обойтись с ними по справедливости, — продолжал Роди. — Но у них какая-то дурацкая гордость, и это делает общение с ними трудным, особенно в некоторых вопросах. Вы понимаете, о чем я?
— Да, понимаю, — небрежно, растягивая гласные, ответил охотник.
— Ну, так вот, у меня есть дело к Олуски. И я решил, что его друг может с этим делом справиться лучше меня.
«Губернатор» помолчал, давая возможность Кэрролу ответить.
Но охотник молчал и, казалось, был полностью занят состоянием своего ружья.
— Послушайте, Кэррол, — продолжал Элайас, — я подумал, что вы могли бы сыграть роль их друга в таких переговорах. Понимаете меня?
— Нет, не совсем, — со странной улыбкой на лице и с огоньком в глазах ответил Крис. — Но послушайте, губернатор, хватит ходить вокруг да около. Скажите, чего вы хотите, и я вам сразу скажу, согласен я сделать это или нет.
— Ну, хорошо, Кэррол.
«Губернатор» пододвинул ближе к Кэрролу свою табуретку, как будто собирался поделиться с ним тайной.
Но проделал это в самой дружеской манере.
Охотник сохранял настороженность, как будто подозревал, что его собираются подкупить. Он не тревожился. Крис знал про себя, что он неподкупен.
Глава V. ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР
— Ну, мистер Кэррол, — объявил «губернатор» после паузы, — вы знаете, что наш поселок процветает, и, как вы можете себе представить, я тоже заработал немало денег.
— Да, это я знаю, — последовал краткий ответ.
— И теперь, разбогатев, я считаю, что имею право исполнить некоторые свои желания. Например, мне нужен дом получше.
— Правда? — спросил Крис.
—Да. Мой дом нуждается в ремонте, и мне будет стоить ненамного дороже построить новый.
— Правда?
Кэррол был неразговорчив. «Губернатору» придется с этим смириться, если он хочет получить от него помощь.
— Я принял решение строиться, и мне нужно хорошее место. Теперь вы понимаете, к чему я клоню?
— Нет, не могу сказать, что понимаю.
— Ну, Крис, вы сегодня недогадливы. Я сказал, что мне для нового дома нужно хорошее место.
— Ну, так у вас есть сотни акров. Можете построить такой дом, какого еще никто не строил.
— Это верно, но на моей земле нет места, которое мне нравилось бы. Это кажется вам странным?
— Ну, может, мне это странно, но не вам, губернатор.
— Но такая земля есть, Крис, — продолжал Элайас. — Есть участок, который мне чрезвычайно нравится. Хуже всего то, что он не мой.
— Почему бы вам его не купить?
— Именно это я и хочу сделать! Но владелец не продает.
— Может, вы недостаточно предлагаете?
— Нет, причина не в этом.
— В чем же тогда?
— Вы знаете вершину холма? — неожиданно спросил Элайас.
— Что? Там, где индейцы разбивают лагерь?
— Да. Вот там я хочу построить дом. Олуски не желает продавать мне эту землю. Почему — не знаю.
В деловых вопросах «губернатор» не всегда придерживался истины.
— Ну, а я какое к этому имею отношение? — спросил охотник.
— Я подумал, что если вы увидитесь с Олуски, может, уговорите его уступить мне землю. Я принял решение, и мне все равно, даже если дело обойдется в круглую сумму. Я и вам заплачу, если вы мне поможете.
Элайас Роди всех оценивал по-своему, и для всего у него была цена.
Но в данном случае он ошибался.
— Не пойдет, губернатор, не пойдет! — сказал Кэррол, качая головой. — Теперь я ясно понимаю, что вам нужно. Но не могу вам помочь. Если вам нужна земля, а Олуски не отдает ее, значит, у индейца есть свои причины, и не мне уговаривать его. К тому же, — добавил он, — мне это дело не нравится. Не хочу вас обидеть, но должен сказать «нет». И сказать раз и навсегда. Это все, о чем вы хотели поговорить со мной?
«Губернатор» раздраженно прикусил губу, но, обладая удивительным самообладанием, он просто перевел разговор на другую тему. Он сделал вид, что его интересует дружба сына с Нелати.
— Ну, сэр, ничего особенного. Ваш сын попросил присмотреть за индейцем и позаботиться о его ранах. Я сделал это по первому классу, и, как уже говорил вам, с ним теперь все в порядке. Ваш сын ежедневно заходит к моему пациенту. Он как будто очень хочет узнать, почему индеец оказался здесь один и где молодая девушка, его сестра.
— Ага, значит он о ней спрашивал? — воскликнул Роди, вскакивая и начиная расхаживать по хижине. Он был рад дать выход гневу.
Охотник протяжно свистнул.
Неожиданно прервав нетерпеливое расхаживание, «губернатор» снова повернулся к нему и переспросил:
— Значит, он о ней расспрашивал?
Элайас Роди явно рассердился и не боялся показать это. Но Кэррол был не из тех, кто на это реагирует.
— Да, — последовал его холодный ответ, — но не понимаю, какое я имею к этому отношение. Могу только сказать и ему и вам, что у краснокожих есть свои чувства и свои права.