Но садовник, который лучше их знает, что нужно, сажает бесполезные недолговечные цветы, а глупые умники спрашивают: для чего он это делает?
Доблестный Трэдлс, со стойким сердцем и непокорной шевелюрой; Софи, милейшая из девушек; Бетси Тротвуд с манерами мужчины и мягким сердцем женщины - все вы приходили в мою убогую комнату, и она казалась мне светлее. В тяжелые минуты ваши добрые лица смотрели на меня из темных уголков; ваши добрые голоса подбадривали меня.
Может быть, у меня плохой вкус, но по отношению к малютке Эмили и Агнес я не могу разделить энтузиазма моего друга Диккенса. Диккенсовские хорошие женщины слишком хороши на каждый день. Эстер Самерсон, Флоренс Домби, крошка Нелли - у вас нет ни одного недостатка, за который вас можно было бы полюбить.
Женщины Вальтера Скотта тоже просто раскрашенные картинки. Он нарисовал только одну живую героиню - Кэтрин Сэтон. Все остальные были лишь наградой, вручаемой герою в конце книги, - вроде молочного поросенка или телячьей ножки, за которыми деревенские парни взбираются на верхушку смазанного жиром шеста. То, что Диккенс может рисовать живых женщин, он доказал Бэллой Вильфер и Эстеллой из "Больших ожиданий". Но реальные женщины никогда не пользовались популярностью в художественной литературе. Мужчины-читатели предпочитают ненастоящих, и женщины-читательницы тоже протестуют против правды.
С точки зрения художественного мастерства, "Давид Копперфильд", несомненно, лучшее произведение Диккенса. Здесь его юмор не так шумлив, пафос не так преувеличен.
На одной из картинок Лича нарисован кэбмен, мирно спящий в канаве. "Ах, бедняжка, он болен", - говорит мягкосердечная дама в толпе. "Болен! запальчиво возражает стоящий тут же мужчина. - Ему перепало слишком много того, чего мне почти совсем не досталось". Диккенс слишком мало пострадал от того, от чего многие из нас претерпели с избытком, - от критики. Его книги встречали слишком мало противодействия, чтобы его творческие силы пробудились полностью. Слишком часто его патетика переходит в ложный пафос, и не от недостатка умения, а от недостаточной требовательности. Трудно поверить, что писатель, который позволил своей сентиментальности вернее, сентиментальности публики - увлечь его за собой, особенно в таких сценах, как смерть Поля Домби и крошки Нелли, - тот самый художник, который нарисовал картины смерти Сиднея Картона и Баркиса: "Баркис согласен"... Смерть Баркиса, наряду с кончиной полковника Ньюкома, по-моему, один из совершеннейших образцов пафоса в английской литературе. Не ищите здесь особых эмоций. Он простой старик, глупо цепляющийся за простые козлы. Его простая жена и старые рыбаки стоят рядом, спокойно ожидая конца. Автор не стремится к эффектам. Чувствуешь, как входит смерть, придавая всему особую значительность, и как от прикосновения ее руки глупый старый Баркис становится великим.
В Урии Гипе и миссис Гаммидж Диккенс показывает скорее типы, чем характеры. Пексниф, Подснап, Долли Варден, мистер Бамбл, миссис Гамп, Марк Таили, Турвидроп, миссис Джеллиби - все это не живые люди, а персонифицированные человеческие качества.
После Шекспира не было писателя, который столько внес бы в сокровищницу человеческой мысли. Даже если бы у Диккенса было в два раза больше недостатков, все равно он - один из величайших писателей современности. Таких людей, каких мы видим у Диккенса, никогда не существовало, - говорит наш маленький критик. Но не существовало также и Прометея, олицетворяющего гордый человеческий дух, и Ниобеи, матери всех матерей, и их вовсе нельзя назвать правдиво изображенными жителями Афин, срисованными с тех, кого можно было бы встретить во время утренней прогулки по городу. Нигде и никогда не произрастал лес, подобный Арденскому, однако каждая Розалинда и каждый Орландо знают тропинки к полянам, весьма напоминающим поляны в этом лесу.
Стирфорт, которым Диккенс, по всей видимости, гордился, никогда, должен признаться, не вызывал во мне симпатии.
Весьма мелодраматический молодой человек. Худшее, что я мог бы ему пожелать, - это жениться на Розе Дартль и жить вместе с матерью. Так ему и надо: не будь смазливым и обаятельным. Старый Пеготти и Хэм, конечно, в жизни невозможны. Их также надо рассматривать как типы. Всех этих братьев Чирибл, Китов, Джо Гарджери, Боффинов, Гарландеров, Джонов Пирибинглей мы воспринимаем-как олицетворение доброго начала, заложенного в человеке, хотя количество добродетелей, которое Диккенс тратит на одного героя, в действительной жизни было бы распределено более экономной природой человек на пятьдесят.
Подведем итог: "Давид Копперфильд" - обыкновенная история, рассказанная простым языком, и таковы все книги, сохранившиеся в веках. Эксцентрический стиль, художественные фокусы могут прийтись по вкусу критику сегодняшнего дня, но для нас, мужчин и женщин, мальчиков и девочек, главное в литературном произведении - это жизнь. "Давид Копперфильд" - грустная книга, и это только прибавляет ей очарования в наши грустные времена. Человечество приближается к старости, и мы полюбили грусть, как любим друга, который почти никогда с нами не расстается. В дни нашей юности мы были сильны и веселы. Вместе с Улиссом и его товарищами мы радостно приветствовали и солнце и дождь. В наших жилах текла красная кровь, и мы смеялись, и рассказы наши были полны силы и надежды. Сейчас мы, как старики, сидим у камина, глядя на образы, возникающие в огне, и истории, которые нам нравятся, - это грустные истории, похожие на нашу жизнь.
КОММЕНТАРИИ
Сестры Бронте - три английские писательницы: Шарлотта Бронте (1816-1855), Эмилия Бронте (1818-1848) и Анна Бронте (1820-1849). "Грозовой перевал" - роман Эмилии Бронте (1847).
Олив Шрейнер (1855-1920) - английская писательница, выступавшая под псевдонимом Ральф Айрон; в повести "История африканской фермы" она выступает в защиту прав женщин и против религиозного ханжества.
Миссис Гранди - нарицательное имя, воплощение ханжества и рабского преклонения перед условностями; по имени персонажа комедии Томаса Нортона (1764-1834) "Опережая события"; другие персонажи этой комедии часто говорят: "А что скажет миссис Гранди?"
Джордж Элиот - псевдоним английской писательницы Мэри Энн Эванс (1819-1880), автора известных реалистических романов "Адам Бид", "Сайлас Марнер", "Мельница на Флоссе" и др.
С террас ее сада я смотрю вниз на Лоумшир... - Лоумшир - вымышленное название графства, где происходит действие романа Дж. Элиот "Адам Бид", на самом деле - графство Стэфордшир.
...о мятущихся сердцах, скрытых под вельветовыми куртками и кружевными пелеринками. - Речь идет об излюбленных героях Дж.Элиот: бедном труженике из простонародья (в середине XIX в. английские мастеровые и крестьяне часто носили вельветовые куртки) и девушке из среднего сословия.
"Джеймс де ля Плюш" - образ из сатиры Теккерея "Книга снобов"; в переносном смысле - высокопоставленный лакей, - от нарицательного имени лакея в Англии Джон Плюш (лакеи обычно носили бархатные или плюшевые штаны). Под Джеймсом де ля Плюшем подразумевается, по-видимому, английский король Яков (Джеймс I), носивший накладные икры; Теккерей часто высмеивал Якова I как первого английского сноба.
Клубленд - район лондонского Вест-Энда, где сосредоточено большинство светских и деловых клубов.
"Том Джонс", "Перигрин Пикль" и "Тристрам Шенди" - английские реалистические романы XVIII в. "История Тома Джонса, найденыша" написана Генри Филдингом (1707-1754). "Приключения Перигрина Пикля" - Тобиасом Смоллеттом (1721-1771) и "Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена" Лоренсом Стерном (1713-1768).
Приятно летней ночью помечтать о нежных влюбленных, которых Пак путаными дорожками ведет к счастью...