Артур молчит. Когда тебе десять лет, ты не всегда знаешь, что ответить.
Погладив мальчика по голове, бабулечка вручает ему листок со списком покупок.
— Держи! Я знаю, ты любишь все выбрать сам. А мне надо зайти к мадам Розенберг. Если ты справишься раньше, подожди меня у кассы.
Артур кивает в знак согласия: он уже предвкушает, как его стальной корабль отправится в плавание вдоль длинных рядов полок.
— Могу я купить себе соломинок для коктейля? — словно между прочим, спрашивает он.
Бабулечка улыбается ему.
— Да, дорогой, сколько хочешь!
Ура, теперь у него будет все, что нужно для счастья — по крайней мере сегодня.
Движения на проезжей части нет никакого, но на всякий случай бабушка смотрит сначала налево, потом направо, и только потом переходит главную улицу. Машин здесь и вправду мало, разве что проедет какой-нибудь драндулет, вроде того, в каком они с мужем в молодости колесили по столицам Европы и Африки.
Грузная бабулечка втискивается в лавку мадам Розенберг, где торгуют скобяным товаром вперемешку с антиквариатом. Старинный колокольчик на двери лавки яркое тому свидетельство.
Словно чертик из коробочки, появляется мадам Розенберг.
Надо сказать, она уже битый час сидит у окна и смотрит на улицу, ожидая, когда, наконец, прибудет ее приятельница.
— Как это он не увязался за вами? — даже не поздоровавшись, спрашивает мадам бабулечку. Та тотчас поворачивается и выглядывает за дверь.
— Нет, никого. Он ведь ни о чем не догадывается!
— Отлично! Просто замечательно! — и мадам Розенберг с пыхтением движется вглубь лавки.
Наклонившись над внушительной стойкой из ливанского кедра, она извлекает из-под нее высокую коробку и ставит ее на прилавок.
— Ну, вот и он, — говорит она, радостно улыбаясь, отчего лицо у нее становится благостным, как у пятилетней девочки.
— Благодарю вас, вы прелесть. Вы даже не знаете, как я вам обязана. Сколько я вам должна?
— Ну что вы! Нисколько! Мне даже самой понравилось!
Бабушка вполне удовлетворена ее ответом, но, будучи прекрасно воспитанной, продолжает настаивать:
— Мадам Розенберг, я не могу принять от вас такой подарок!
Владелица лавки вручает коробку ей прямо в руки.
— Говорю же вам, нисколько, и поторопитесь, пока он ни о чем не проведал!
Она буквально выталкивает бабушку за дверь.
Бабулечка ухитряется задержаться на пороге и, придерживая дверь ногой, извиняющим тоном произносит:
— Мне неловко… Не знаю, как вас и благодарить…
Видя, что дело выпроваживания излишне вежливой подруги придется брать в свои руки, тощая, как щепка, мадам Розенберг подходит к не обиженной формами бабушке, берет ее за плечи и, насколько хватает сил, встряхивает:
— Вы же прекрасно знаете, что помочь вам в таком важном и вкусном деле для меня огромное удовольствие. Так что лучше поторопитесь спрятать коробку.
И дамы обмениваются заговорщическими улыбками. Им обеим за шестьдесят, поэтому найти общий язык для них труда не составляет.
— Ладно, пока! — говорит владелица лавки. — Жду вас завтра. Вы мне все расскажете, в мельчайших подробностях!
Улыбнувшись, бабушка кивает в знак согласия.
— Непременно. До завтра.
— До завтра, — отвечает мадам Розенберг, отправляясь на свой наблюдательный пост возле окна.
Неподалеку от скобяной лавки, на другой стороны улицы, стоит бабушкин шевроле. Старушка открывает багажник, кладет в него таинственную коробку, обернутую несколькими слоями бумаги, и прикрывает ее ветошью.
— Ах, как это трогательно! — восторженно восклицает мадам Розенберг.
— Ах, как это трогательно! — восторженно восклицает мадам Розенберг.
Когда бабулечка возвращается в супермаркет, Артур уже выкладывает содержимое тележки на ленту транспортера. Ему нравится составлять паровозик из покупок: макароны едут следом за зубной пастой, сахар за яблочным шампунем.
Бабушка с тревогой смотрит на кассиршу: не станет ли та ворчать, увидев замысловатые построения внука, изрядно замедляющие подсчеты?
Кассирша, молодая женщина в голубом фирменном халатике, поймав ее взор, подмигивает ей в ответ. Народу никого, и она готова поддержать игру мальчика.
Из тележки извлекается упаковка пластиковых соломинок для коктейля.
— Нашел такие, какие хотел? — интересуется бабулечка.
— Да, да, — отвечает Артур, поглощенный процессом выкладывания покупок.
Перед бабушкой появляется еще одна упаковка соломинок.
— Похоже, ты не сумел разобрать мой почерк: я же дала тебе список необходимых продуктов.
— Я все нашел. А ты успела сделать то, что хотела?
Бабушку внезапно охватывает смущение. Обманывать ребенка крайне трудно.
— Кхм… да… Впрочем, нет. Знаешь… Это еще не готово. Наверное, на следующей неделе, — бормочет она, нервно заталкивая в пакет упаковки пластиковых соломинок.
Расстроившись оттого, что ей пришлось солгать, бабулечка не замечает, сколько этих соломинок выложил перед кассой внук, и только когда в пакет отправляется шестая упаковка, она, наконец, решает поинтересоваться, что он собирается делать со всем этим богатством.
— Артур! Зачем тебе столько?
— Но ты же сама сказала, что я могу купить столько, сколько захочу, разве нет?
— Да, конечно… Но на такое количество я как-то не рассчитывала… — бормочет она.
— Это последняя, — заявляет он, подталкивая к кассе еще одну пачку.
Нагруженные покупками, Артур с бабулечкой направляются к машине. Обратно старенький шевроле мчится словно рысак на скачках. Ему не терпится вернуться домой.
Утомленный автомобиль подъезжает к дому и останавливается возле кухонного окна. Так будет легче загрузить продукты в холодильник.
Артур начинает вынимать из машины пакеты и складывать их на подоконник.
Обычно наш герой любит помогать бабушке разгружать покупки, но сегодня ему не терпится покончить с этой работой. Он хочет приступить к выполнению собственного плана!
Почувствовав нетерпение внука, бабушка отпускает его:
— Довольно, дорогой. Остальное я достану сама. Пойди поиграй, пока не стемнело.
Артур не заставляет себя упрашивать. Он хватает набитый соломинками рюкзак, и с лаем мчится в сад. Нет, лает, конечно, не он, а Альфред: разделяя радость хозяина, пес мчится за ним по пятам.
Бабушка довольна, что внук и пес исчезли так быстро. Теперь она без помех вытащит свою таинственную коробку и спокойно спрячет ее в доме.
Ворвавшись в сарай, Артур сразу зажигает длинную люминесцентную лампу; лампа мигает, потрескивает и заливает просторное помещение ровным светом.
Исполняя заведенный им самим обряд, мальчик выдергивает стрелу, торчащую из стены возле двери, и посылает ее в дальний конец сарая. Стрела летит прямо в цель — в яблочко нарисованной мишени.
— Йес! — кричит Артур, потрясая руками в знак победы.
И направляется к верстаку, заваленному невероятно нужным рабочим хламом.
Сейчас большую часть верстака занимают разрезанные вдоль стебли бамбука, в каждой половинке которых проделано множество дырочек.
Артур радостно вытряхивает на верстак содержимое рюкзака — упаковки соломинок для коктейля. Соломинки разной толщины, разной длины и разных цветов.
Артур никак не решится, какую упаковку вскрыть первой: в эту минуту он похож на хирурга, выбирающего скальпель для предстоящей операции.