Именно это вы и сделали, – закончил Райан и помолчал с минуту, чтобы дать собеседнику обдумать сказанное. – Вы поступили именно так, как следовало. Черт побери! – забывшись, Райан подался вперёд всем телом, но плечо тут же дало о себе знать, и он снова откинулся на подушку. Видно, не так уж и много дали ему этих обезболивающих. – О Боже, – больно! Смотрите, сэр: вас прихватили там, и набор ваших возможностей был довольно вшивым. Но вы пораскинули мозгами и выбрали единственно верный путь. Лучшего в той ситуации просто не было. Поэтому вам не из‑за чего пребывать в дурном расположении духа – повторяю: не из‑за чего. Если не верите мне, спросите Вильсона. Он полицейский.
Принц взглянул на Вильсона, и тот откашлялся, прочищая горло.
– Простите, Ваше высочество, – сказал он, – но доктор Райан совершенно прав. Мы в Отделе борьбы с терроризмом вчера обсуждали это… эту проблему и пришли именно к этому выводу.
– И долго вы обсасывали этот вопрос, Тони? – обратился нему Райан.
– Минут десять, – ответил Вильсон.
– Это, Ваше высочество, целых шестьсот секунд. А вам на то, чтобы все обдумать и начать действовать было дано сколько? Пять? Три? Не слишком много времени для решения, от которого зависит жизнь и смерть. Сэр, я вам скажу, что действовали вы чертовски верно. Вам пошло на пользу все то, чему вас когда‑то учили. И если бы вы сейчас анализировали не своё поведение в тот день, а кого‑нибудь другого в той же ситуации, вы пришли бы к тому же выводу. Как пришли к нему Тони и его коллеги.
– Но пресса…
– Да пошлите вы её подальше. – Райан откинулся на подушку прикидывая, не слишком ли далеко он зашёл. – Что газетчики вообще знают – о чём бы то ни было? Сами они не делают ничего, достойного сообщений, они всего лишь пишут о том, что делают другие. Вы можете сесть за штурвал самолёта, вы прыгали с парашютом… Я, к примеру, терпеть не могу летать, а о том, чтобы прыгать с парашютом, я даже и думать не хочу… Вы командовали кораблём. Плюс к этому вы ездите на лошадях, то и дело рискуя свернуть себе шею, и, в конце концов, вы теперь ещё и отец семейства, не так ли? Разве всего этого мало, чтобы доказать миру, что вы настоящий мужчина. Вы же не сопливый новичок, сэр. Вы профессионал. Ну так и действуйте соответственно.
Принц теперь сидел уже чуть попрямее. Джек видел, что он обдумывал только что услышанное. Губы принца тронуло некое подобие улыбки – свидетельство, что слова Джека имели какое‑то воздействие.
– Я не привык, чтобы со мной говорили так напористо.
– Ну, так велите отрубить мне голову, – усмехнулся Райан. – Мне казалось, что вам надо было кое‑что объяснить, но прежде всего надо было заставить вас выслушать меня, не правда ли? Я не собираюсь извиняться, сэр. Вместо этого я предлагаю вам посмотреться вон в то зеркало. Бьюсь об заклад – тот, кого вы увидите там, выглядит лучше того, кого вы видели сегодня утром во время бритья.
– Вы в самом деле верите в то, что говорите?
– Безусловно. Все, что вам нужно, сэр, так это взглянуть на ситуацию со стороны. Положение ваше вчера было куда труднее всех ситуаций, которые мы разбирали в Куантико, и всё же вы сумели выкарабкаться. Послушайте, я вам расскажу кое‑что.
– Это был мой первый день в Куантико, первый день офицерских курсов. Нас выстроили, и вот появился инструктор строевой подготовки, сержант Вилли Кинг, громадных размеров негр – позже мы его прозвали Сын Конго. Он оглядел нас снизу доверху и сказал: «Девочки, у меня есть для вас хорошие вести, но есть и плохие. Начнём с хороших: если вы докажете, что способны пройти эти курсы, вам больше ничего в жизни доказывать не придётся, – потом помолчал секунду‑другую и продолжал: – Плохая весть это то, что вам придётся доказывать это мне!»
– Вы были в числе первых на этих курсах, – сказал принц.
Его тоже проинформировали о прошлом Райана.
– Там я шёл третьим. Первым я был позже, на офицерских курсах. Да, я был ничего. Курсы те, я вам скажу… Только сон нам давался там легко – к тому времени, как ты добирался до постели, ты уже с ног валился. Но, знаете. Сын Конго был почти прав. Коль скоро ты прошёл через Куантико, ты знаешь, что кое‑что ты уже сделал. С тех пор мне пришлось трудно только в одном случае, но никакая морская пехота тут ничем бы не помогла, – Райан выдержал паузу. – Имя этому случаю Салли. Но ваша семья и вы сами в порядке, сэр. Допустим, я помог этому, но и вы тоже. А если какой‑нибудь газетчик считает иначе, у вас ведь есть Тауэр, не так ли? Я помню, что пресса писала о вашей супруге в прошлом году. Да если бы, черт побери, кто‑нибудь осмелился так отозваться о Кэти, я бы заставил его запеть иначе.
– В каком смысле? – спросил принц.
– Ну, в смысле, не стал бы с ним церемониться, – засмеялся Райан. – Когда ты важная фигура, то проблема, полагаю, в том, что тебе не к лицу ввязываться в драку. Это хуже некуда. Этим газетчикам не мешало бы поучиться хорошим манерам. Ведь люди вашего круга имеют, в конце концов, право на частную жизнь, как и все мы, простые смертные.
– А что вы скажете по поводу ваших манер, сэр Джон? – спросил принц, наконец‑то по‑настоящему улыбнувшись.
– Меа maxima culpa, мой принц! Тут вы правы.
– И всё же – когда бы не вы, нас не было бы в живых.
– Просто я не мог остаться в стороне, когда убивают людей. Если бы вы оказались на моём месте, то, готов спорить, вы сделали бы то же самое.
– Вы в самом деле так думаете? – удивился принц.
– Вы шутите, сэр! Всякий, способный прыгнуть с парашютом, способен и на все прочее.
Принц встал со стула и подошёл к настенному зеркалу. То, что он увидел там, ему явно пришлось по душе.
– Хорошо, – пробормотал он, обращаясь к зеркалу. И, вернувшись назад, высказал своё последнее сомнение:
– Ну, а если бы вы были на моём месте?
– Я, наверное, намочил бы в штаны, – ответил Райан. – Но вы ведь тут в лучшем положении, чем я, сэр. Вы ведь думали о возможности такой ситуации не один год, верно? Вы фактически выросли с этим. А кроме того, вас ведь и учили кое‑чему. Может, тоже в морской пехоте?
– Да.
– Вот видите, – сказал Райан. – Так что вы как‑то проигрывали в голове разные варианты такой ситуации. Конечно, они захватили вас врасплох, но тренаж всё‑таки сказался. Вы вели себя отлично. Честно говорю. Присядьте на минутку, может, Тони нальёт нам немного кофе.
Тони налил им кофе – чувствовалось, что он всё ещё не в себе от присутствия столь знатной персоны. Принц Уэльский отхлебнул глоток‑другой, а Райан закурил очередную сигарету из пачки Вильсона.
– Это ведь вредно вам, – неодобрительно покачал головой принц.
Райан только рассмеялся.
– Ваше высочество, с первого дня пребывания в вашей стране со мной много чего случилось! Сперва меня чуть не раздавил автобус, потом едва не выпростал мне мозги этот чёртов маоист, а затем чуть не насадил на шампур парень из дворцовой охраны. Так что, – помахал сигаретой Райан, – это самое безопасное из всего, что со мной случилось тут. Ну и отпуск у меня получился!
– Что же, в этом есть свой резон, – признал принц. – И чувство юмора тоже.
– Наверное, валиум – или что они тут дают – помогает. И зовите меня Джеком. – Он протянул руку. Принц пожал её.
– Вчера я видел вашу жену и дочку – вы тогда были ещё без сознания. Я слышал, ваша жена превосходный врач.