Он направился прямо в храм «Того Кто Должен», где готовилась церемония инициации дюжины дочерей новой знати Крэхина. Вооруженный мечом и копьем часового, Пророк перебил всех молодых девушек. Он убил даже несколько матерей, жен самых известных полководцев его собственной армии.
Едва узнав о случившемся, Кригсброк бросился в храм. Прибежав, он застал Удула и Шакка, удерживающих Пророка неподвижным, в то время как Байронд запирал дверь.
На полу лежали тела молодых женщин. Одних пронзило копье, других разрубил меч. Все удары были нанесены со спины. Мертвые жрицы были свалены на алтаре. Кригсброк окинул взглядом открывшуюся ему картину – помещение напоминало мертвецкую – и посмотрел на Пророка.
«Тот Кто Должен» ничего не ответил, взор его был туманен, и он испускал вздохи удовлетворения.
Теперь Кригсброку предстояло каким-то образом успокоить мужей и родственников убитых. Как он сможет объяснить им, что Пророк нуждается в чужой крови для поддержания силы? Как объяснить страсть к убийству, движущую «Тем Кто Должен»?
Глава 30
Мальчики немного постояли в приятной послеобеденной истоме, глядя, как удаляются король и его советник. Потом Энди икнул:
– Должен отметить, это был очень хороший обед.
– Я объелся, – заметил Релкин со слабым стоном.
– Удивительно, что твой дракон еще может плавать.
– Он наслаждается, это правда.
– О чем вы говорили с королем?
– Король – мудрый человек, Энди. В нем скрыта великая сила. Интересно, все короли такие? Уилиджер громко хмыкнул:
– Драконир Релкин, вы должны вернуться в наше расположение к следующему сигналу горна. Перед вечерним приемом пищи состоится полная проверка снаряжения. Впрочем, я не думаю, что вашему дракону или вам понадобится сегодня пища из легионерского котла!
– Да, сэр. – Релкин хорошо знал, что ничего другого говорить не следует, ибо любой другой ответ влечет за собой риск навлечь гнев этого вздорного человека.
– Драконир Релкин, хоть мы сегодня и разговаривали с королем, это не значит, что мы должны забывать наше положение. Вы – драконопас; вы должны работать. Я – ваш командир эскадрона, ясно?
– Да, сэр.
Уилиджер гордо удалился.
Релкин посмотрел на далекий противоположный берег озера. В саду уже зажглись фонари, хотя сумерки еще не сгустились. Среди деревьев мелькали неясные силуэты. Едва различимо доносились звуки музыки – хор женских голосов пел что-то печальное.
– Чего этому человеку неймется? – спросил Энди.
– Думаю, у него внутри трещина. Он хочет быть хорошим командиром, а поскольку он дурак дураком, ничего путного у него не выходит; действует он исключительно импульсивно, совершенно не думая. Помнишь ту ужасную кокарду, которой он тогда сверкал по сторонам?
– Кто ее может забыть?! Я каждый раз ежился, как ее видел.
– Вот-вот, а ведь если бы он захотел, легко мог бы проверить, какую кокарду положено носить драконьему командиру. Но он этим не озаботился. Он полагал, что здесь те же порядки, что и в легионе, где он служил раньше – где все носят, что хотят. Он никогда толком не присматривался к драконьим эскадронам, иначе заметил бы, что все дракониры носят одинаковые кокарды.
– Во имя Ее Руки! На что он будет похож, когда дойдет до настоящего сражения? Релкин пожал плечами:
– В настоящем бою ему лучше держаться подальше от нас. Он ведь не учился воевать рядом с разбушевавшимся драконом.
– Рано или поздно его пристукнут. Это решит все наши проблемы.
Релкин рассмеялся, стараясь, чтобы его смех звучал не очень резко.
Энди поднял и бросил камешек в озеро:
– Как ты думаешь, мы пойдем туда, Релкин? Я имею в виду, что все только и говорят об этом, а ты вроде помалкиваешь.
– Почему ты спрашиваешь?
– Богонец, который сидел справа от меня, говорил, что Крэхин непобедим.
Они находятся под чарами своего Пророка и не испытывают страха смерти.
Релкин покачал головой, отгоняя неприятные воспоминания:
– Фанатики, даже лишенные страха смерти, – слабые противники драконам. Если у них нет дисциплины, они не способны противостоять легионам. Я видел нечто подобное.
– Ты ведь был в Селпелангуме? Релкин кивнул.
– Мы слышали о нем в своей деревне.
– Это была страшная резня, больше я ничего не помню. Из фанатиков получаются плохие солдаты.
– Ну а что будет после сражения? Релкин улыбнулся:
– Не знаю, Энди. Когда в деле замешана Серая Леди, может случиться все, что угодно. Возможно, мы и впрямь пойдем на край света. Когда-нибудь с нами и такое случится.
– Итак, – Энди покачал головой, – Земли Ужаса, как их все тут называют. Релкин снова рассмеялся:
– А знаешь, я бы тоже чувствовал себя паршиво, если бы не одно обстоятельство.
– Какое же?
– Если я пойду в эти страшные земли, то пойду с самым лучшим в мире драконьим эскадроном. Я еще не встречал врага, который бы мог нас победить.
Мальчики посидели еще, слушая пение женщин на далеком берегу озера, окруженного фонарями, сверкающими в темноте. Неожиданно вынырнул Базил, весь покрытый искрящимися каплями, да и сам он сиял от счастья.
– Думаю, можно побыть здесь еще немножко, – ответил он, когда Релкин заявил, что пора возвращаться в часть.
– И Уилиджер отправит меня в наряд, если мы так поступим.
– Может, тебе это пойдет на пользу.
– Тогда я долго не смогу ухаживать за драконом.
– М-м-м, здесь ты прав.
Все еще чувствуя приятную тяжесть в желудках и благодушие, триумфаторы отправились в часть. Там Релкин первым делом вещь за вещью пересмотрел все свое снаряжение и убедился в его отличном состоянии, можно сказать, в блестящем. Все было совершенно цело, даже джобогин был полностью отремонтирован, запас ремней оправдал себя.
Появился Уилиджер, и началась инспекция. Командир эскадрона изо всех сил старался найти повод придраться к Релкину, но ничего обнаружить не смог, как ни затягивал проверку. Так он и ушел, разочарованно шипя сквозь зубы.
Прозвучал горн, сзывающий к вечернему приему пищи, но ни свежий хлеб, ни горячий акх, ни лапша не в силах были прельстить дракона со сломанным хвостом, уже отправившегося на боковую.
Да и Релкин едва прислушивался к звукам знакомой суеты. Вокруг него мальчики толкали тележки и тачки, нагруженные титаническими порциями пищи, предназначенной для вивернов. Откуда-то издалека доносился шум походных кухонь. Крики и смех, далекий звон котлов – все, что обычно сопровождает в легионах прием пищи.
Релкина окончательно одолел сон, и он растянулся на своей койке, мгновенно отключившись.
Ему снилась Эйлса с развевающимися за спиной белокурыми волосами, на ней был зеленый плащ, и она ехала на маленькой белой лошади – пони, которых выращивали в клане Ваттель. Потом мальчишке приснился он сам. Они вместе с Эйлсой гуляли по высокогорной долине, а над ними, на фоне голубого неба, возвышался Мальгунский хребет. Это был совершенно чудесный сон.
Проснулся Релкин под тревожное пение труб, дробь барабанов и ржание коней. Вокруг истошно заливались сигнальные горны, поднимая армию.
Пробежал командир эскадрона Уилиджер, выкликая подчиненных по именам. Со всех сторон слышались голоса других командиров, отдающих приказы. Снова и снова заливались рожки, призывая солдат на бой.
Сначала мальчишка двигался очень вяло. Давали себя знать последствия вчерашнего чревоугодия, да и пива он выпил больше, чем следовало. Чувствовал он себя очень странно – словно все эти бесчисленные лакомства до сих пор не переварились. Все же он сумел одеться и пристегнуть меч. Дракон уже был на ногах.
В дверь просунулась голова Джака.