Совершенно замотанный, мой приятель сидел в своем кабинете среди трезвонящих телефонов и перебирал какие-то бумаги. Увидев меня, он в отчаянии вскинул руки.
— Сил моих нет! Мы уже не помним, когда нормально работали. Почему эти идиоты надумали разорить именно наш отель?
— А в чем дело?
— Как всегда. Прислуга злится, потому что фараоны не только ходят за ними по пятам, но и мешаются под ногами, как будто весь персонал — преступники. Сегодня уволились шесть человек. Хорошо, что ты мне прислал двоих своих ребят. Кажется, только их ничто не раздражает. А маленький — просто чудо. Хочу оставить его в штате.
— А как Тейшу понравилось национальное блюдо?
— Он просто в восторге. Только остальных, по-моему, мутило. Шеф-повара чуть не вырвало, когда он увидел украшавшие блюдо бараньи глаза. Как только они едят такую гадость!
— Они другой еды не знают.
— Но если подержать их здесь подольше, может, они привыкнут к нашей еде. Только не хотел бы оплачивать их счета.
— Придется, дружище... за счет налогов, которые с нас взимают, — сказал я и, сменив тему разговора, продолжал: — Я хотел бы поговорить с Гарри и Ленни наедине. Сможешь устроить, а?
— Нет проблем. — Он вынул из ящика и подал мне ключ. — Внизу за кухней есть кладовая. Иди туда. А им я скажу, чтобы они тебя там поджидали.
— Спасибо.
— Ты — мой должник, — засмеялся он. — Рад услужить.
Когда я спустился, они уже ждали меня. Мы заперлись в кладовке. Ленни успел привыкнуть к своей униформе и чувствовал себя в ней вполне нормально. Он извлек из-под куртки свою пудреницу и вручил ее мне.
— Сначала расскажи, что сам слышал.
— Идут переговоры. «Ам-Пет» — фаворит в сделке, и многим это не нравится. Ты в центре внимания, отношение к тебе настороженное, потому что тебя мало знают. Тебе хотят устроить экзамен.
— Я этого не боюсь.
— Они пригласили специалистов-нефтяников.
— Я расскажу им много нового.
— Будем надеяться, что мы тоже узнаем кое-что новое из этой штуки. — Он показал на магнитофон в пудренице. — Я положил его под салфетку на поднос, когда накрывал стол для Тейша и Сарима Шея.
Я включил запись. Раздался звон посуды и шум голосов. Потом я различил голос Ленни и довольный смех Тейша и Сарима Шея, удивленных неожиданным приветом с родины, и адресованные Ленни слова благодарности.
Затем к магнитофону склонился Гарри. Он молча кивал, напряженно вслушиваясь в каждое слово. Наконец он заговорил:
— Сарим Шей убеждает Тейша, что еда отравлена, что американские заговорщики хотят убить короля и завладеть всеми богатствами Селачина. — Гарри усмехнулся. — Тейш велел ему попробовать первым.
После двух-трехминутной паузы разговор возобновился и послышался тихий смешок.
— Тейшу смешно, — прокомментировал Гарри. — Он говорит, что у Сарима хороший аппетит, но пусть он оставит хоть немного своему королю. Сарим отвечает, что он всего лишь заботится о безопасности короля. Теперь они оба едят.
Когда они снова заговорили, Гарри с трудом мог разобрать слова. Я дважды останавливал аппарат и перематывал пленку, чтобы он мог понять, о чем речь.
— Сарим Шей советует Тейшу не спешить. Если он возьмет заем у Штатов, его могут свергнуть.
— А что Тейш? — спросил я.
— Он больше помалкивает. Внимательно слушает. Сарим просит подождать. О... минуточку. Теперь говорит Тейш. Он считает предложение выгодным. Оно усилит его власть в стране. Были бы деньги, а кто их дает — не важно. Опять Сарим. Говорит, что американцы хотят его смерти. Они убьют его потому, что они жадные. Тейш должен выслушать все предложения и внимательно их изучить. Он великий вождь, и народ верит в него, как в религиозного руководителя. Чтобы обладать властью, он должен... — Гарри опять усмехнулся. — Тейш велел ему заткнуться.
На этом кассета кончилась.
Я вынул ее и положил в карман, а Ленни вставил другую. Я отправлю запись Чарли Корбинету вместе с переводом, пусть государственные мужи послушают, как эти пастухи с гор реагируют на все почести.
— Что мне дальше делать? — спросил Ленни.
— Оставайтесь оба на местах. Вдруг Тейшу захочется еще полакомиться. А кроме того, ваше исчезновение может вызвать подозрение. Держи магнитофон под рукой. Теперь мы знаем, куда клонит Сарим. Он для чего-то тянет время. Тейш, видимо, будет действовать по настроению, и если слишком скоро подпишет договор со Штатами, Сариму это придется не по вкусу. — Припомнив кое-что, я спросил: — Кстати, Сарим не выходил один?
— Выходил, — ответил Ленни. — Я собирал тарелки. Он вынул сигару, а Тейш запротестовал и велел ему не курить в комнате. Сарим вышел в соседнюю комнату, но скоро вернулся.
— А как он вел себя, не нервничал?
— До этого он часто поглядывал на часы.
В кладовке был телефон, и я позвонил в кабинет своему приятелю.
— Сколько комнат в апартаментах Тейша?
— До сегодняшнего утра было девять. А утром мистер Шей попросил добавить десятую, маленькую комнату в самом конце коридора. Она даже не входит в гостевой комплекс, и вход в нее из другого коридора.
— Это рядом со служебным выходом?
— Минутку. — Я слышал, как он выдвинул ящик письменного стола, сверился с планом этажа и продолжал: — Да, совсем рядом. Что-нибудь не так?
— Нет. Спасибо. — Я положил трубку. — Сарим Шей с кем-то встречался на улице. У него был ключ от служебного выхода, и он выскользнул из здания на несколько минут.
— Зачем?
— Пока не знаю. Трюк с сигарой был заранее продуман. Дверь, видно, не охраняли, потому что она всегда заперта.
Я взглянул на часы. Было почти восемь вечера. Меня ждала Вей. Вежливый молодой человек, дежуривший в регистратуре, сообщил, что Вей Локка велела немедленно проводить меня в ее апартаменты.
Униформа на молодом человеке была явно тесной, потому что под ней отчетливо проступали контуры пистолета.
Он жестом пригласил меня пройти к лифту в дальнем конце холла, стоявшему наготове с открытыми дверями, хотя свет внутри не горел.
Следуя за своим провожатым, я невзначай обернулся и у лифта в противоположной стороне холла увидел огромную толпу нарядных мужчин и женщин, направляющихся на прием.
В этой красочной толпе я увидел улыбавшуюся мне Рондину, такую очаровательную и царственную в своем великолепном вечернем туалете, в окружении мужчин, одним из которых был Тэлбот — человек мира, разведчик высочайшего класса, наслаждавшийся обществом Рондины в ущерб мне.
Я вошел в лифт и поднялся к апартаментам Вей.
Дверь открыла сама Вей Локка. В гостиной звучала музыка, великолепно подобранная, как в кино, чтобы подчеркнуть выразительность происходящего действия. Я как-то не думал о предстоящей встрече, но то, что оказалось в действительности, буквально поразило меня. И прежде всего сама Вей. Сейчас в ней не было ничего от западного мира, ее фигура была окутана ниспадающими складками ослепительно белого шелка, переливающегося удивительными перламутровыми бликами. На этом фоне ее смуглая кожа и блестящие черные волосы выглядели еще прекраснее. Шелк прикрывал лишь одно плечо, оставив другое открытым, искусная драпировка охватывала ее талию и в центре, на уровне бедер, расходилась фестонами, заканчиваясь разрезом сбоку. При ходьбе мелькало непорочное тело женщины, восхитительный плод, который еще предстоит вкусить.
Вей Локка прочла мои мысли и была довольна произведенным эффектом и желанием, которое зажглось в моих глазах.
— Ты произведешь сенсацию, — усмехнулся я, понимая, что она ждет комплимента.