Да и бывали мы не в таких передрягах!
– Но там всегда враг стоял с нами лицом к лицу – возразил Донателло. – И спрятаться мы могли в любую секунду, используя искусство ниндзя!
– Ага, а тут, когда прячется враг, так мы сразу и струсим?! Это же очень хороший экзамен! Такие ли мы герои, как ими представляет нас Эйприл в своих репортажах?
– Ты же сам прекрасно понимаешь, – спорил Донателло, – что непобедимые герои мы исключительно в репортажах нашей подруги. Позволь не согласиться…
– Ты же не будешь, например, спорить, что всем нам вместе взятым очень далеко до учителя Сплинтера?
– С этим спорить не приходится. Но со злостным завоевателем Вселенной и его прихвостнями мы до сих пор боролись умело и небезрезультатно.
– Да, но тут…
– А тут я чувствую явные происки Кронка и Шреддера!
– Только на этот раз они разбудили какие-то страшные силы. Хуже всего то, что мы совершенно не предполагаем, откуда ожидать первый удар.
– И второй, и третий…
Все опять притихли. В замке стояла глухая тишина. Только потрескивали дрова в камине.
Внезапно они начали гореть так сильно, что от камина повеяло невыносимым жаром.
Черепашки непроизвольно отодвинулись от камина вместе с креслами, но жар опять догонял их.
В этом было что-то зловещее.
– Я думаю, всё-таки не мешает проверить машину! – заметил Донателло, вытирая пот со своего лба.
– И мне кажется, что мы должны попытаться смотаться отсюда, – согласился Микеланджело. Как по команде, трое черепашек поднялись.
– Честное слово, мне непонятен ваш страх, – попробовал остановить их Леонардо.
– Ты можешь посидеть и подождать нас тут, – ласково предложил Донателло.
– Ладно, я, так уж и быть, схожу с вами, – мысль остаться одному в жутком замке даже на короткое время показалась Леонардо не очень симпатичной.
– Не надо делать нам одолжений, – снова ласково сказал Донателло и толкнул Лео обратно в кресло.
Леонардо подскочил как ошпаренный.
– Не будешь притворяться, герой! – усмехнулся Донателло.
– Ладно, не злись. Я только пошутил. С опаской озираясь по сторонам, черепашки вышли в тёмный двор, пересекли его по мощёной дорожке и через ворота вышли наружу.
Очень ярко блестели звёзды, а ветер исчез бесследно. Было даже душно.
На фоне скал белел силуэт старого «бьюика». Он был на прежнем месте. Друзья подошли к машине.
Рафаэль сел за руль и повернул ключ зажигания. Двигатель безмолвствовал.
Черепашки подняли капот и посветили внутрь, Двигатель был абсолютно исправен, и сколько друзья ни бились, никаких поломок не нашли.
Дальше они просто не могли стоять у машины, освещённые светом электрического фонаря. Черепашки чувствовали себя настолько неуютно, что это стало просто невыносимо.
Каждому мерещилось, будто ему в спину направлен тяжёлый и недобрый взгляд.
Все с наигранной беззаботностью то и дело оглядывались по сторонам, но ничего подозрительного не замечали.
– Так, никаких посторонних рычагов управления в машине нет, а значит она не могла двигаться, подчиняясь радиосигналам, – Рафаэль развеял последние сомнения в том, что затянули их сюда некие нематериальные силы.
– Спасибо, обрадовал, дружок, – съязвил Донателло.
– Ну, решаем, – Микеланджело посмотрел в глаза друзей. – Либо мы сейчас же идём пешком, либо дожидаемся утра в замке.
– В любом случае, – пробормотал Донателло, – спать – отменяется!
Они стояли в нерешительности возле бесполезной машины и озирались по сторонам.
– Я предлагаю расположиться в замке! – бодрым голосом прервал молчание Леонардо.
Нельзя сказать, что ему очень хотелось возвращаться в зловещий зал, чтобы сидеть всю ночь перед неуютным, походящим на доменную печь, камином.
Но он решил до последнего защищать честь «мундира»: Леонардо ни на секунду не забывал, что именно по его глупости они все оказались ночью в этом проклятом месте.
– А я предлагаю убираться отсюда как угодно, и побыстрее!
Донателло совсем не хотелось тягаться в непроглядной ночной тьме по скалам и гнилым доскам моста, перекинутого через бездонную пропасть. Но мысль о том. что надо будет снова вернуться в жуткий мёртвый замок, была для него просто невыносима.
Друзьям предстояло решить очень непростую задачу.
– Мы должны отвлечься от эмоций и трезво взвесить все «за» и «против», – Микеланджело стоял на своём.
Во всяком случае для себя он пока что не решил, какое из двух решений лучше.
– Как по мне, – Рафаэль пожал плечами, – то сидеть без дела – просто невыносимо. Я бы лучше пошёл, прогулялся… Да и погода, посмотрите, просто прекрасная!
Но решения принимать не пришлось, потому что оно явилось само. После слов Рафаэля неожиданно подул ветер ураганной силы. Он буквально сдувал черепашек с ног. Но это было ещё не всё. Озаряя окрестности неестественным голубым светом, все небо прошил разряд молнии чудовищной силы. Раскат грома, который докатился через несколько секунд, можно было сравнить разве что с залпом линкора орудиями крупного калибра. Небо прорвалось, и на землю обрушился сплошной поток не по-летнему холодной воды. Земля вокруг превратилась в сплошную вязкую кашу, в которой ноги вязли по щиколотки.
– Ничего не поделаешь! – пытаясь перекричать стихию, заорал Микеланджело. – Придётся возвращаться в замок!
Поскальзываясь и поддерживая друг друга, черепашки бросились к крепости. Но пока они добрались до каминного зала, на них не осталось ни одного сухого местечка.
Огонь ещё горел, а за тяжёлыми дубовыми дверьми почти не слышен был шум урагана.
Друзья присели на корточки поближе к огню. Леонардо подкинул дров и пламя разгорелось с новой силой. От черепашек повалил пар.
– Я так гляжу, – негромко заметил Рафаэль, – что нас кто-то упорно подслушивает. Во всяком случае, свои мысли лучше держать при себе.
– А мне кажется, – не согласился Донателло, – что и это не имеет смысла. Тут и мыслей своих не утаишь!
– Как бы то ни было, – сказал Микеланджело с задумчивым видом, – но то, что кто-то не желает нас отсюда отпускать, – это факт!
Все притихли и как заворожённые наблюдали за пляской пламени в камине. Шум снаружи давно стих, и у каждого снова появилось чувство насторожённости и необъяснимого дискомфорта.
Не шумел ветер в трубах. Весь замок укутала глухая тишина. Только потрескивали дрова в камине.
– Понял! – прервал молчание Леонардо. – Часы!
Все посмотрели на огромный чёрный корпус старинного механизма. Часы остановились. Леонардо приблизился к ним.
– О, чёрт! – воскликнул он.
Друзья быстро подошли к нему и тут же догадались, почему тот удивился.
Стрелки на циферблате замерли, показывая без одной минуты двенадцать.
Но самое странное было то, что маятник замер в своём крайнем левом положении, как будто кто-то невидимый придерживал его рукой.
– А сколько уже времени? – спросил Микеланджело.
– Почти три часа ночи! – воскликнул Рафаэль.
– Тогда почему же они остановились именно в полночь?!
После этих слов маятник сорвался с места и пошёл вниз. Минутная стрелка передвинулась на одно деление, и послышался бой часов.
– Раз, два, три… – сам не понимая зачем, начал считать Донателло.
С каждым новым ударом тревога все больше охватывала друзей, кровь стыла в жилах, ужас глубже проникал в душу.
– Двенадцать, – остановился Донателло. Но часы не остановились и пробили тринадцатый раз.
В это мгновение высоко над потолком оборвалась тяжёлая свинцовая рама гигантского витража и с грохотом полетела вниз. Миллионы разноцветных стеклянных осколков разлетелись по мраморному полу.