Керсти кашлянула. Впервые за время их знакомства на ее лице отразилось некоторое сомнение.
— Ну ладно, — сказала она. — Э… о'кей. Только… мы ведь не сможем отбиваться от всех игроков сразу, когда скрр-иии вернутся в игровое пространство.
— Нет. Ракет не хватит.
— А нельзя приснить себе еще ракет?
— Нет. Я уже прикидывал. Во сне получаешь тот корабль, на котором играешь. Мы же знаем, что у нас всего шесть ракет. Я пробовал приснить больше. Без толку.
— Гм. Интересный расклад. Извини, — быстро прибавила она, увидев выражение его лица.
Джонни уставился на плакаты. Сигурни! Везде игры. Бигмак воображал себя крутым парнем, а эта не давала карандашам затупиться, из кожи вон лезла ради всяких там первых мест и воображала, как гасит пришельцев направо и налево. Все кем-то себя воображали… кроме него.
Он моргнул.
Вдруг разболелась голова. В ушах зазвенело.
На него надвинулось лицо Керсти:
— Ты в порядке?
Голова болела ужасно.
— Ты болен! И такой худющий… Когда ты ел в последний раз?
— Не помню. Кажется, вчера вечером.
— Вчера вечером? А как же завтрак и обед?
— Ну, понимаешь… я все думал про…
— Ну-ка пей чай и лопай макароны. Ого! Когда ты в последний раз мылся?
— Да это просто…
— Ничего себе!
— Послушай! Да послушай же! — Очень важно было все ей объяснить. Чувствовал он себя препаршиво.
— Ну?
— Мы заснем и проберемся туда во сне!
— Ты о чем? Да тебя шатает!
— К ним на корабль!
— Но мы же не знаем, как там внутри, ты сам сказал!
— Ну да! Да! Значит, надо определиться, как там должно быть, ясно?
Ее пальцы выбили на блокноте досадливую дробь:
— Ну и как же?
— Не знаю! Как на любом звездолете! Коридоры, каюты и все прочее. Заклепки, болты, панели и раздвижные двери! Механики с приятным известием, что движок сдыхает. Яркий голубой свет!
— Гм. Ты так представляешь себе звездолет изнутри?
Керсти сердито зыркнула на него. Она постоянно зыркала. Иначе не умела.
— Когда мы уснем… то есть когда я усну… я постараюсь очнуться внутри звездолета, — сказал он.
— Как?
— Не знаю! Сосредоточусь.
Керсти подалась вперед. Впервые с тех пор, как они познакомились, ее лицо выразило озабоченность.
— Ты не похож на человека, который умеет нормально думать.
— Ничего.
Джонни поднялся.
ГЛАВА 10
В космосе вообще ничего не слышно
И открыл глаза.
Он лежал на чем-то твердом. Перед лицом маячила какая-то сетка. Некоторое время он бездумно смотрел на нее.
Пол слабо вибрировал. Слышался отдаленный гул.
Несомненно, он вновь очутился в игровом пространстве, но определенно не на борту истребителя…
Сетка колыхнулась.
Из-за нее показалась голова Капитана — перевернутая.
— Джонни?
— Где я?
— Судя по всему, у меня под койкой. Он откатился вбок, наружу.
— Я на вашем корабле?
— Да.
— Ага! Ха! Я знал, что у меня получится…
Джонни поднялся на ноги и огляделся. Ничего интересного он не увидел. Помимо койки и чего-то вроде ультрафиолетовой лампы над ней обстановку каюты составляли стол и некое подобие стула для существ с четырьмя нижними конечностями и толстым хвостом.
На столе выстроились в ряд с десяток пластиковых пришельцев и клетка с парой длинноклювых птичек. Пташки сидели на жердочке крыло к крылу и наблюдали за Джонни почти разумными глазами.
Точно. Сигурни была права. В игровом пространстве он действительно соображал лучше. Решения выкристаллизовывались гораздо четче.
Ладушки. Итак, он на борту флагмана. Он, в общем, надеялся оказаться вне каюты, где заперли Капитана, но лучше синица в руках, чем журавль в небе.
Джонни посмотрел на стену. И увидел решетку.
— Что это?
— Для подачи воздуха.
Джонни подергал решетку, прикидывая, как ее вытащить. Если бы это удалось, Капитан без труда протиснулась бы в отверстие… Значит, вентиляция. А чего, собственно, он ожидал?
— Это надо снять, — сказал он. — Пока не начались неприятности.
— Мы под замком, — вздохнула Капитан. — Чего уж хуже.
— Вы когда-нибудь слышали такое имя — Сигурни? — осторожно спросил Джонни.
— Нет. Но звучит очень мило. Кто такая Сигурни?
— Если ей удастся просниться сюда, то все. Хана. Видели бы вы картинки у нее на стенах…
— Какие?
— Э… с инопланетянами. — Джонни прикусил язык.
— Она интересуется инопланетными расами? — обрадовалась Капитан.
— Э… да. — Мысль о появлении Сигурни заставила его энергично рвануть решетку. — М… там внутри что-то есть… у меня рука не пролезает.
Капитан с интересом наблюдала за ним.
— Что-то вроде гаек-барашков, — пропыхтел Джонни.
— Доходчиво объясняешь. — Капитан заглянула ему через плечо.
— Не могу ухватить!
— Ты хочешь их отвернуть?
— Да!
Капитан вперевалку подошла к столу и открыла клетку. Птички выпрыгнули ей на ладонь. Капитан сказала что-то по-скррииийски; птички порхнули над головой Джонни, протиснулись сквозь ячейки решетки и исчезли. Через пару секунд он услышал поскрипывание отвинчиваемых гаек.
— Кто это? — спросил он.
— Чий, — сказала Капитан. — Птицы-зубочистки. Видишь? — Она раскрыла пасть, показав желтоватые зубы в несколько рядов. — Для гигиены.
— Живые зубные щетки?
— Они были всегда. Они… часть нашей исконной культуры. Очень понятливые. Их специально разводят, понимаешь? Умницы. Понимают речь.
Поскрипывание продолжалось. Потом что-то лязгнуло, и из-за решетки выкатилась гайка.
Решетка выпала в каюту.
Джонни посмотрел на отверстие.
— Готово, — неуверенно сказал он. — Вы случайно не знаете, куда ведет этот ход?
— Нет. Вентиляционные туннели пронизывают весь корабль. Ты пойдешь первым?
— Э…
— С радостью предоставлю тебе эту честь, — продолжала Капитан.
Джонни влез на койку и заполз в прямой туннель. Впереди тот открывался в более просторную шахту.
— Весь корабль? — переспросил он.
— Да.
Джонни на мгновение замешкался. Он никогда не любил узких темных лазов.
— Угу. Ладно, — решился он.
Мама Керсти опустила телефонную трубку на рычаги.
— Никто не отвечает.
— Кажется, он говорил, что его отец приходит поздно, а мама иногда работает по вечерам, — вспомнила Керсти. — И потом, доктор сказала, что в принципе с ним все в порядке! Обычное переутомление. Что за гадость она ему дала?
— Какое-то снотворное. Он недосыпает. Двенадцатилетним мальчикам нужно много спать.
— Ему точно нужно, — кивнула Керсти.
— И еще она сказала, мальчик недоедает. Кстати, где ты с ним познакомилась?
— Э…—начала Керсти и улыбнулась. — Да вот познакомилась.
Мама Керсти тревожно спросила:
— Ты уверена, что у него все в порядке с головой?
— Уверена, — откликнулась Керсти, поднимаясь по лестнице. — Может, он и не от мира сего, но с головой у него все в порядке.
Она заглянула в комнату для гостей. Джонни, облаченный в пижаму одного из ее братьев, крепко спал. И казался совсем маленьким. Поразительно, какой мелюзгой кажутся двенадцатилетние, если тебе тринадцать.
Керсти отправилась в свою спальню, умылась, почистила зубы и скользнула под одеяло.
Было совсем рано. Впрочем, вечер выдался хлопотный.
Неудачник. Сразу видно. И одет как неудачник. Мямля. Все время экает и старается прожить жизнь тише воды, ниже травы.
А вот она всегда шла по жизни так, словно над планетой реяла большая красная стрелка, точно указывающая, где она, Керсти, сейчас.
С другой стороны, он так старался…
Этот мальчишка наверняка прослезился, глядя, как умирает ИП-инопланетянин.
Она приподнялась на локте и уставилась на плакаты.
Да. Надо стараться.
И побеждать. Иначе что толку жить?
— Застряли? Вы же пришелец, — сказал Джонни. — Пришельцы не застревают в вентиляции! Это всем известно!
Пятясь, он выбрался в боковой туннель и развернулся.
— Прошу прощения. По-видимому, я неправильный пришелец, — вздохнула Капитан. — Я могу отползти назад, но вперед — увы.
— Ладно. Тогда ползите ко второй развилке от начала, — решил Джонни. — Все равно мы заблудились.
— Нет, — возразила Капитан. — Я знаю, где мы. Тут написано. Это узел XΘН.
— А вы знаете, где это?
— Нет.
— Я смотрел фильм про пришельца, который ползал по корабельной вентиляции и вылезал где вздумается. — В голосе Джонни звучало неодобрение.
— Он, несомненно, располагал картой, — сказала Капитан.
Джонни свернул за угол и обнаружил…
…новую решетку.
За ней как будто бы царила тишина. Он отвинтил гайки. Решетка вывалилась.
Коридор. Джонни спрыгнул на пол, обернулся и помог Капитану выбраться из отверстия: скрр-иии произошли от крокодилов, а те, как известно, отдают предпочтение песчаным бережкам и вовсе не приспособлены для лазанья по узким ходам.