— Дайте мне, пожалуйста, немного олова, чтобы припаять моему брату замечательный нос из водопроводного крана!
Луди Паяти охотно дал мальчику олова и канифоли. И папа Карло ловко припаял железному человечку великолепный блестящий нос.
Затем папа Карло покапал на человечка машинным маслом из масленки, и тот мгновенно задвигался: повращал глазками — малюсенькими шарикоподшипниками, подвигал ушками — бабочкообразными гайками и пригладил чубчик — стальную спиральку, которая тут же снова встала торчком.
— Как же мы его назовем? — спросил папа Карло.
— Меня зовут Ферручино! — проскрежетал железный человечек.
— Ну вот и хорошо! Сам назвался, — обрадовался папа Карло.
В отличие от своего брата, Ферручино вовсе не стал озорничать после своего появления на свет. Он схватил молоток, гвозди и ловко прибил две доски на новую дверь, которую столяр Джузеппе сколотил вместо двери, сломанной котом.
— Прекрасно сделано! — одобрил папа Карло. — Но поздоровайся же со своим братом Буратино!
— Что? — поморщился Ферручино. — С этим бездельником? Здороваться? Не буду. Да что он умеет? Насколько мне известно, умеет прыгать на одной ножке и есть мороженое. А может ли он забить гвоздь? Не думаю.
— Это я-то не могу? — взвился Буратино. Он схватил молоток, гвоздь, размахнулся и крепко стукнул себя по пальцам!
— Ой-ой! — завопил Буратино.
— Ничего, сынок! — утешал его папа Карло. — Боль скоро пройдет, а брат научит тебя мастерить!
— Как же, буду я учить этого длинноносого разгильдяя! — буркнул Ферручино.
— А я и не собираюсь учиться у этого железного болвана! — заявил в ответ Буратино.
— Ах ты, неотесанное полено! — процедил Ферручино.
— Ах ты, ржавая бочка! — размахивал руками Буратино.
— Дети, перестаньте ссориться, — сказал папа Карло. — Я-то думал, что вы будете помогать друг другу. А если вы будете ссориться, вы никогда не одолеете Карабаса Барабаса.
После этих слов Буратино и Ферручино присмирели.
— Неужели я не справлюсь с Карабасом без этого полена?.. — проворчал Ферручино.
— Неужели я не разделаюсь с Карабасом без этого… металлолома? — проворчал Буратино.
— Нет, в одиночку вам не сладить с ним, — твердо сказал папа Карло.
Тогда Буратино и Ферручино приумолкли. А потом стали о чем-то шептаться с папой Карло. Так они шептались целую неделю и заодно делали большой железный сундук. Над ним трудились и папа Карло, и Ферручино, и Буратино, который понемногу научился мастерить. Артемон приносил различные железные предметы и ловко смахивал хвостом металлические стружки. Мальвина шлифовала готовые детали маленьким напильничком. Пьеро постукивал, побрякивал, подтачивал, закручивал гаечки и напевал песенку:
Что за милый сердцу звук!
Тук-тук!
Тук-тук!
Все подправлю, что не так, Бряк-бряк!
Бряк-бряк!
Я стучу не наобум.
Бум-бум!
Бум-бум!
ВСТРЕЧА В ГОСТИНИЦЕ «ДВЕ СЕЛЕДКИ»
И вот однажды утром Буратино выкатил на улицу тележку, на которой стоял здоровенный железный сундук, на четырех замках, весь в обручах и заклепках, одним словом, сработанный на совесть.
Никто из друзей его не провожал. Чтобы не напугать Карабаса Барабаса. Буратино один кряхтел, пыхтел, морщился, но все-таки тащил тележку и прикатил ее на вокзал.
Там он сдал тележку и сундук в багаж, влез в вагон, улегся на нижнюю полку и стал ждать отправления поезда.
Зазвенел колокол, раздался гудок и старый дребезжащий паровозик потащил скрипевшие вагончики через поля и леса, мимо деревень и городков Тарабарского королевства. Причем ехал паровозик только тогда, когда его топили старыми, вышедшими из моды платяными шкафами. А если в топку кидали полено или ведерко угля, паровоз обижался и останавливался.
Буратино сидел на своей нижней полке и смотрел в окно. Там мелькали елки и палки.
И палок было значительно больше, чем елок. А предназначались эти палки для тех, кто был против Тарабарского короля. Дней через пять дребезжащий паровозик остановился на станции в маленьком городке, в том самом, где находилась гостиница «Две селедки».
Буратино снова пыхтел, кряхтел, морщился и тащил по улицам тележку со здоровенным железным сундуком. На одном перекрестке он остановился, чтобы перевести дух, и увидел надпись на стене: «Долой Тарабарского короля! „ «Эге! — подумал Буратино. — И тут завелись недовольные“.
В гостинице мальчик уселся за длинный деревянный стол, и перед ним мгновенно появилось глиняное блюдо. На блюде лежали две жареные селедки, любимое кушанье хозяина, которое он любезно предложил Буратино.
Но Буратино селедки есть не стал, а поинтересовался, не ждет ли его здесь огромный толстый господин с бородой до колен. На что хозяин ответил, что в его гостинице нет толстого господина с бородой до колен, а есть очень худой господин, лишенный какой бы то ни было бороды.
И через несколько минут по узенькой деревянной лестнице спустился продавец пиявок Дуремар. Он зевнул, съел две селедки, а потом еще две. «Два плюс два равняется четыре», — сложил в уме Буратино. Сейчас он пропускал уроки и, чтобы не отставать, частенько сам себе задавал задачи по арифметике.
А Дуремар, съев подряд четыре селедки, спросил:
— Где же уважаемый папа Карло?
— Я за него, — бодро заявил Буратино. — Папа Карло занят в кинотеатре. А где же уважаемый Карабас Барабас — друг бедняков?
— Он тоже занят. Участвует в одном театральном представлении! Хи-хи! — своим тоненьким голоском пропищал Дуремар. — А что у тебя за дело? Расскажи мне, я ему передам.
— Это я могу рассказать только лично другу бедняков! — заявил Буратино. — В испорченный телефон я не играю.
— Тогда прощай, Буратино, — грустно заметил Дуремар. — Господин Карабас Барабас очень занят и побеседовать с тобой не имеет возможности.
Дуремар расплатился с хозяином за съеденные селедки и отправился к выходу.
— Постойте, постойте! — сказал Буратино. — Учтите! Если уважаемый Карабас Барабас не найдет возможности побеседовать со мной, то он потеряет очень много денег. А кроме того, передайте ему, что Говорящий Сверчок рассказал мне кое-что интересное!
Дуремар насторожился.
— Что могла рассказать эта букашка? — процедил он. — Этот Сверчок, наверное, и кусаться как следует не умеет, не то что мои дорогие пиявочки. Однако я слышал, что господин Карабас Барабас может потерять много денег. Этого он не любит. Не исключено, что он найдет возможность побеседовать с тобой.
И Дуремар направился к телефону. В телефон он опустил не монету, а крышку от стеклянной консервной банки, иначе тот телефон не работал.
Трубка фыркнула, крякнула, чихнула и рявкнула голосом Карабаса:
— Что надо?
Дуремар что-то зашептал в трубку…
— Ладно. Приеду. Ждите! — рявкнула трубка. — Я возьму эти деньги только ради бедняков, чтобы открыть еще одну столовую. Пока!
В трубке свистнуло и брякнуло.
А Буратино и Дуремар стали ждать приезда Карабаса.
Буратино для развлечения «ловил» удочкой селедок, плавающих в бочках, и отправлял их на сковородку, стоящую на плите.
Кроме того, он упражнялся в счете: делил и умножал кошек, которые в огромном количестве прогуливались возле гостиницы в ожидании объедков.
От постоянных посетителей ресторанчика при гостинице Буратино узнал местные новости.
Часы на главной площади испортились. Городские власти не стали вызывать мастера, чтобы их чинить, а купили ученого петуха, который кукарекал каждый час.
Буратино слушал местные новости, а Дуремар усиленно занимался селедками, жареными и засоленными. Вместо салфеток на столах лежали старые газеты.