Этот ваш мусорный сарай был заперт?
Тут прозвенел звонок от калитки и сразу же хлопнули двери.
— А вот и пан Тадеуш, — сказала я. — Все нараспашку, но он человек воспитанный и поэтому звонит. Мартуся, займи его пока чем-нибудь.
— Нет проблем! — Мартуся сорвалась с места. — Пойду расскажу ему о своём договоре с телевидением.
— Кто этот пан Тадеуш?
— Мой поверенный в делах, агент и жертва.
Я над ним издеваюсь как хочу и использую в хвост и в гриву, почти без угрызений совести.
Тут в комнату вошёл пан Тадеуш с явным намерением сказать какую-нибудь любезность, но ему и рта не дали раскрыть. Все заговорили разом, но Мартуся оказалась голосистее всех.
— Тадеуш, ты знаешь какую-нибудь Барбару Борковскую? — крикнула она.
— Барбару Борковскую? — переспросил пан Тадеуш. — Кажется, есть такая журналистка… Вроде бы занимается всякими криминальными историями. Лично я с ней не сталкивался, но кто-то мне говорил, что это совершенно неинтересная личность… Она просила у вас интервью?
— Не знаю, но вроде как нет… — неуверенно ответила я. — Правда, какая-то наглая и бесцеремонная фря грозилась ко мне приехать и выложить мне какую-то историю, невзирая на мои протесты. А что, эта Борковская слывёт нахалкой?
— Говорят, что да, вплоть до форменного хамства.
— Тогда это могла быть и она… Вы же знаете, я ничего не записываю.
— Ага, и ты её замочила, чтобы не хамила тебе, — обрадовалась Мартуся.
— Мартуся, тут ведь полиция!
— А что случилось? — встревожился пан Тадеуш. — К вам снова вломились?
— Да нет, обычный труп.
— В вашем доме?!
— Почему обязательно в доме? За оградой, под ивой. Вот черт! — Я повернулась к комиссару:
— Вы правы, я ведь могла её застрелить из сада. Ну нет, теперь уж вы точно должны поискать у меня огнестрельное оружие! Разве что вам удастся научно установить направление и место выстрела по отношению к моей помойке. Я охотно приму в этом участие, если понадобится.
Пан Тадеуш, понятия не имея, что, собственно говоря, произошло, тоже преисполнился желания поучаствовать в следственном эксперименте.
Он мой поверенный в делах и не позволит мне —.совершать всякие глупости, не допустит никаких издевательств, он обязан охранять мои интересы!
— Да не собирается Иоанна издеваться над полицией, она их любит, — утешила его Мартуся.
Комиссар все это время хранил философское спокойствие. Протокол лежал перед ним, ему не требовалось даже вспоминать, на чем мы остановились.
— Я вас спросил, был ли заперт ваш мусорный сарай. И с каких пор? Снаружи или изнутри?
— А как это можно — изнутри? Снаружи я его запирала. Недели три тому назад, когда полола сорняки.
— А что лежит внутри?
— Надеюсь, не очередной труп? — насторожилась Мартуся.
— Нет, — успокоила я её. — Раз ничем не воняет… Но если сосед вам скажет, пан комиссар, что с месяц назад у меня там чудовищно воняло, я вам сразу отвечу, что то был коровий навоз. Его только через два дня засыпали землёй. У меня есть свидетели.
— Ну и отлично. А где у вас ключи от этой помойки?
Тут я сконфузилась. Мне смутно припоминалось, что, получив дом в полное своё владение, я возилась со всякими там ключами, с огромными связками с какими-то бирочками, но вот что я с этими ключами сделала, одному богу ведомо.
Несомненно, я положила их так, чтобы легко было найти в случае надобности, так что теперь, и сомневаться нечего, они благополучно сгинули на веки веков.
— То-то и оно, что не знаю, — смущённо ответила я. — Возможно, они где-то в кухне.
Если хотите, можем прямо сейчас поискать, но за результаты я не ручаюсь.
— Пани Иоанна, это очень серьёзно, — встревожился пан Тадеуш, и в глазах комиссара зажёгся сочувственный огонёк. Похоже, комиссар был Тадеушу благодарен.
— Нельзя к этому так легкомысленно относиться, вам же передали все ключи! Или они у пана Рышарда?
— Может, и у него, — с готовностью согласилась я. — А если хотите, обыщите гостиную и кухню. Кроме того, можете открыть бутылку вина и вообще сесть нормально, а не торчать столбом.
— Или пойдём в кабинет, и я тебе все расскажу про контракт с телевидением, — соблазняла его Мартуся. — Они мне делают всякие предложения, но я сама не могу решить, это же касается и Иоанны. Но мне кажется, дело выгорит! Пошли, а? На какой-то миг пан Тадеуш напомнил мне человека, который мужественно поддерживает два падающих бревна и очень надеется поймать на лету ещё и третье.
Как человек мыслящий, он все-таки нашёл выход.
— Может, сначала решим вопросы с паном…
— ..комиссаром, — великодушно подсказала я.
— С паном комиссаром, а потом займёмся другими делами. Пани Иоанна, я позвоню пану Рышарду и спрошу насчёт ключей…
— Но только из кухни! — вскинулась я. — На террасе сидят коты!
— Кто такой пан Рышард? — терпеливо спросил комиссар.
— Вы уж сразу настройтесь на целый телефонный справочник, — сочувственно посоветовала ему Мартуся.
— Это мой строитель, — ответила я. — Можно сказать, младший коллега по невероятно давней профессии, сущий ангел. Мало того, что он построил мне дом, так ещё и взял надо мной шефство и заботится обо всем гораздо добросовестней, чем я. Не хочется это подчёркивать, но вы, наверное, уже поняли, что перед вами законченная идиотка, за которой нужен глаз да глаз.
— Дай бог, чтобы в мире были только такие идиотки, — вежливо отозвался комиссар. — Но возвращаясь к нашей теме: вы говорите, что помойка была заперта. Кроме того, возможно, именно Барбара Борковская договаривалась с вами о встрече?
— Что не мешает мне утверждать, что я её знать не знаю, — сердито ответила я и выбралась из-за стола. — Погодите, пойду найду бумажку, вдруг я что-то все-таки записывала.
Маленькие обрывки валялись на кухонном столе, возле подставки для книжек, которые я постоянно читала за едой. Привычка, говорят, предосудительная, но если учесть, что я предаюсь ей вот уже более полувека, а никаких язв-раковбулимии-анорексии пока не заработала, для меня она явно безвредна. Мобильник лежал рядом, и, если кто-нибудь звонил во время моей трапезы, информацию я записывала на том, что попадалось под руку. А попадались обычно маленькие листочки из блокнота.
Пан Тадеуш пристроился со своим мобильником у кухонного окна, поэтому я могла беспрепятственно обыскать стол. Нужный обрывок, к счастью, нашёлся.
Я с торжествующим видом вернулась в гостиную. — Вот, пожалуйста! Пятнадцать часов, интервью и вопросительный знак, потому что мне очень уж не хотелось с этой бабой встречаться.
А она упёрлась — и все тут. И должно быть, она представилась, потому что внизу какая-то каляка-маляка, не прочесть, но дважды попадается заглавная буква Б. Если бы вы не поминали Борковскую, я бы прочитала её как Божицкую, Бжезинскую… как-нибудь так. И ещё приписано «фот», значит, она должна была приехать с фотографом, что меня совсем уж взбесило. Получается, что она ехала ко мне и кирдык ей настал по дороге.
Комиссар внимательно рассмотрел обрывок.
— А тут что написано выше?
— А, ничего такого. Список покупок. Видите: арбуз, коты и «Кристалл», то есть котам консервы и жидкость для посудомоечной машины.
Пан Рышард как раз мне все это утром и привёз.
— Позвольте, я это приложу к протоколу.
— Если на обороте ничего нет…
На обороте ничего не было, и я с готовностью пожертвовала этим клочком. Тут возвратился пан Тадеуш.
— Пани Иоанна, у вас два экземпляра ключиков от помойки, у пана Рышарда третий комплект, а ваши ключи лежат на буфете. Рядом с микроволновкой или на полке в углу.