– Говори, дурища, какого хрена ты его чуть не прибила! – заорал я, треснув ладонью по столу. – И убери к чертовой матери свой поднос, у меня от одного его вида голова начинает болеть!
ГЛАВА 3
– Да он сам меня достал, липучка хренова! – вопила что есть мочи Лена.
– И что, это повод для того, чтобы бить человека по башке? Подумаешь, за попку ущипнул!
– Вот так вот! – взорвалась Лена. – Все вы, мужики, такие сволочи...
И тут же разревелась, видимо, в полной мере осознав справедливость своих слов.
– У вас только одно на уме, – продолжила Лена. – Но этот – этот вообще нечто... Он какой-то шизанутый. Пристал ко мне, как банный лист, прохода не дает. Я уже к директору собиралась. С ним заведующая ресторана два раза беседовала, а ему все по хрену, он все равно продолжает. Ходит за мной и несет какую-то ересь...
– Какую ересь? – спросил я.
– Что он ничего не может с собой поделать, что его влечет ко мне, что я ему снюсь по ночам.
– Ну и хорошо, – сказал я. – Может быть, он влюблен!
– Да? – проорала Лена с вытаращенными глазами. – И при этом заявляет, что я ему особенно нравлюсь в позе ра... Ну, в общем, говорит всякую чушь.
– Да? – удивился я.
– Говорит, что даже видел меня в разных позах, только не может вспомнить где.
– А что, у него была такая возможность?
– Да ну вас к черту! Не было у него ничего! А он утверждает, что было.
Лена снова начала размазывать платком поток слез, хлынувших из ее глаз.
– Ну что ж, у человека на редкость образное мышление, – задумчиво произнес я, глядя на дверь спальни.
– Последние три дня он словно взбеленился, – продолжила Лена. – Куда ни пойду – он тут как тут.
– Кто он? – спросил я, отрывая взгляд от двери.
– А я откуда знаю?! Хрен с горы, постоялец какой-то. Две недели тут живет, видимо, один из тех, кто на наших серных водах свои геморрои лечат. Знаю только, что его Алик зовут.
Неожиданно дверь номера открылась, и в нее ворвался Санчо в сопровождении сантехника, секретарши и горничной Раисы Ивановны.
– Так, я все понял, все понял, – энергично произнес Челобанов. – Моему терпению пришел конец, мне это надоело. Этот бардак надо прекращать в корне и самым решительным образом. Ольга! Пиши! Немедленно! Приказ!
Секретарша меланхолично раскрыла блокнот и приготовилась внимать шефу.
– Так, эту дуру, – он указал на Лену, – уволить с сегодняшнего дня. Этого козла, кстати, где он? – Челобанов вопрошающе посмотрел на меня.
– В спальне, – коротко ответил я.
– Этого козла в спальне выкинуть из отеля сегодня же на х...! Стоп, «на х...!» вычеркни, – повернулся он к Ольге.
Секретарша аккуратненько стала зачеркивать у себя в блокноте слова.
– Вот так! Вы мне все надоели! Все!!! Разбаловались к чертовой матери... – бушевал Челобанов.
Его слова оборвал вой волчицы, потерявшей супруга. Он исходил от сидевшей рядом со мной Лены.
– Сергей Ан-то-но-вич! – завопила она. – Не ви-но-ва-тая я!!! Он сам ко мне пристал...
– А подносом по кумполу он тоже сам себя отхлестал? Да заодно и нашего нового сотрудника... Так, да? – яростно вопрошал Челобанов. – Нет, всех выгоню к чертовой матери!
Я понял, что ситуация накаляется, и, чтобы избежать массового падения голов с плеч, решил подставить себя под удар.
– Сергей Антонович, – обратился я к нему.
– Да! – волчком повернулся ко мне Челобанов.
– Может быть, мы все-таки успокоимся и не спеша поговорим о делах наших скорбных? У меня есть информация, говорящая о том, что здесь не все так просто. Возможно, она касается общих проблем отеля.
– Да? Хм. – Челобанов кашлянул. – Очень хорошо, очень хорошо...