Тут самое бойкое место, всегда толчется уйма народу, и через какие-нибудь четверть часа весь наличный состав нашей проектно-архитектурной мастерской был в курсе дела. Встревоженные отсутствием на работе Тадеуша Столярека и сбитые с толку дурацким объявлением, в наш архитектурный отдел стали наведываться коллеги из других отделов — конструкторского, сантехнического, сметного, электрического, а также представители администрации. Ничего не скрывая, мы охотно посвящали их в суть страшного преступления, надеясь, что кто-нибудь из них наконец выявит убийцу. Ум хорошо, а тридцать лучше… Наш дружный коллектив бросил работу, все оживленно обсуждали происшествие.
— А у меня нет алиби! — радостно выкрикивала Алиция. — И халата нет! Я взяла его домой постирать. Вместе с пояском!
— Ну так что? Твоим халатом душили Тадеуша, что ли? А раз он у тебя дома, вот тебе и алиби. И перестань говорить глупости, веди себя прилично. Я уже сказала — ты мне понадобишься для другого, так что не порть сюжет.
Ядвига, наоборот, столь же бурно протестовала против внесения ее в список подозреваемых, требуя немедленно ее из списка вычеркнуть. Естественно, это лишь усилило подозрения против нее. Остальные сотрудники никаких претензий не высказывали, согласившись играть предназначенную им мною роль. Очень хотелось знать версию Зенона, руководителя нашей мастерской, но к нему мы не рискнули обратиться.
Выслушав мнения собравшихся и обсудив их, мы обнародовали результаты предварительного следствия. Рядом с первым объявлением появилось второе: «В ходе предварительного расследования выдвинута следующая версия гибели гр. Столярека. По всей вероятности, задушил его гр. Владя, силой затолкав в горло покойного два крутых яйца в скорлупе».
Естественно, расследование этим не ограничилось. Разойдясь по отделам, сотрудники мастерской продолжали обсуждать происшествие и высказывать свои предположения.
— Вероятнее всего, Тадеуша все-таки прикончил Кайтек, — глядя в окно, задумчиво промолвил Янек. И, предвосхищая наш вопрос, пояснил: — Одолжил у Тадеуша бешеную сумму денег и, чтобы не отдавать, значит, того…
— Не пойдет. Последнее время Тадеуш сам что-то у него брал в долг, а кто станет убивать своего должника?
— Ну, не знаю, а мне эта кандидатура кажется очень подходящей.
И вдруг меня осенило.
— Знаю! — крикнула я. — Знаю, кто убийца!
— Кто? Говори же!
— Не скажу. Знаю, но не скажу. Думайте сами!
— О-о-о-о! — неожиданно произнес Янек, уставившись на дверь. Мы обернулись.
В дверях стояла несчастная жертва с потрясающе глупым выражением лица. Голос отказался Тадеушу Столяреку повиноваться, и прошла, наверное, целая минута, пока он не набросился на нас:
— Что это значит? С ума вы тут, что ли, все посходили? Кто меня задушил? Почему яйцами? Совсем спятили!
И почему именно меня?
— Хорошо, что вы пришли, пан Тадеуш! — обрадовался Януш. — Скажите же нам наконец, за что вас прикончили?
Тадеуш даже задохнулся от возмущения.
— Нет, вы и в самом деле ненормальные. Или немедленно объясните, в чем дело, или я подаю на вас в суд!
Довольные произведенным эффектом, мы всё ему объяснили. Тадеуш внимательно выслушал нас, остался очень недоволен и решительно потребовал от меня немедленно сообщить ему фамилию убийцы.
Я не менее решительно отказалась. — Фиг вам! Сами думайте. Ведь вы, пан Тадеуш, лучше нас знаете, кто вас так не любит.
Тут в комнату вошел Збигнев, наш главный инженер, и он же завотделом сантехники, а значит, непосредственный начальник Тадеуша. Столярек немедленно обратился с жалобой к начальству:
— Вы только посмотрите, пан Збигнев, что они из меня сделали! Покойника!
— Пан Збышек! — закричали мы хором.
— Лучше ничего не говорите! Вы тоже под подозрением!
— Если бы это вас задушили, — с отвращением глядя на меня, процедил Збигнев, — я был бы первым подозреваемым! С каким удовольствием я бы задушил вас вот этими руками!
— В другой раз! Сейчас задушили Тадеуша! Збигнев забрал подчиненного, и они покинули нашу комнату, громко выражая свое возмущение. Из города вернулся Лешек и тоже попытался взяться за работу. Я перестала реагировать на окружающих, обустройство сложных склонов в нашем проекте поглощало все внимание.
— У кого из вас свод положений о противопожарной охране? — внезапно нарушил установившуюся тишину Януш.
— Последним все постановления брал Казик, — ответила я. — Если не забрал домой, должны быть в шкафу в конференц-зале.
Тяжело вздохнув, Януш встал и отправился за положениями. Какое-то время мы сосредоточенно работали. Вдруг за мной громко хлопнула дверь. Я обернулась. Смертельно бледный Януш, привалившись к косяку двери, молча смотрел на меня огромными глазами. Так выглядит человек, который только что пережил тяжелое потрясение. Неизвестно почему я ощутила холодок в желудке и тоже с ужасом уставилась на него. Встревоженные Янек и Лешек с недоумением смотрели на нас.
— Что с тобой? — первым опомнился Янек. — Тебе плохо?
— Слушайте, — не своим голосом провыл Януш. — Слушайте!
— Да слушаем же! Говори! Что случилось?
— В конференц-зале лежит Тадеуш… — все тем же завывающим голосом начал Януш, но закончить ему не хватило сил.
Неужели он так здорово вошел в роль и продолжает нашу игру? Видимо, остальные подумали о том же, потому что Янек с надеждой в голосе спросил:
— Дурака валяешь, да?
Януш стоял неподвижно, не сводя с меня зачарованного взгляда. Потом медленно произнес:
— Идите и посмотрите сами.
Оторвавшись от косяка, он неверными шагами подошел к своему стулу и рухнул на стул. Переглянувшись, мы сорвались с мест, кучей вывалились в коридор и застряли в дверях конференц-зала.
Тадеуш Столярек лежал на полу между столом и окном. На его шее был затянут голубой поясок от дамского рабочего халата. Лежал он лицом вверх и смотрел в потолок неподвижным остекленевшим взглядом…
Не знаю, сколько времени мы проторчали в дверях, будучи не в состоянии пошевелиться, не сводя глаз с трупа Тадеуша Столярека — настоящего, непридуманного. Этот коллективный соляной столп в дверях конференц-зала не мог не привлечь внимания Веси и Ядвиги, которые сидели за своими столами в маленьком боковом коридорчике, служившем секретарской. Обе они с любопытством смотрели на нас. Первой не выдержала Веся.
— Что они там такое увидели? — произнесла она как будто даже с некоторой претензией, встала и раздвинула нас. Заглянув в зал, тоже застыла на какое-то время, а потом прореагировала.
Звук, который испустила Веся, я бы не решилась назвать человеческим голосом. С жутким ревом, от которого затрясся наш особняк, она развернулась и ринулась в комнату начальства.
А затем мы воочию узрели яркую картину того, что произойдет на земле, когда протрубят трубы Страшного суда.
Ближе всех было Ядвиге, и она действительно ворвалась в конференц-зал. Остальные не сразу ввалились за ней, ибо сначала кинулись, естественно, к источнику шума, то есть к Весе. Минутное преимущество во времени Ядвига использовала очень странно. Сначала, правда, вскрикнула, потом же совершила несколько наклонов назад и вперед, притоптывая на месте, что очень напоминало какой-то танец, совершенно неуместный при данных обстоятельствах. Потом, как бы решившись, она стремительно качнулась и пала на колени у трупа Тадеуша, как делает человек, потерявший от горя голову. В таких случаях павший начинает покрывать поцелуями дорогое лицо умершего, но, оказалось, Ядвига поцелуи не планировала, а собиралась проверить у Тадеуша пульс.