И совершил ещё много других подвигов. Кажется, ты встречался с ним в Чикаго, когда он выдавал себя за христианского Дьявола.
— Но как же вам, дискордианцам, удалось скрыть тот факт, что гориллы разговаривают?
— Мы привыкли держать язык за зубами, а уж если пускаем его в ход, так только для того, чтобы кого-то разыграть или свести с ума.
— Я это заметил, — сказал Джо.
— Да и сами гориллы слишком умны, чтобы болтать с кем попало: они общаются только с другими анархистами. Видишь ли, все гориллы — анархисты, и они проявляют здоровую осмотрительность насчёт людей в целом и правительственных чиновников в частности. Одна горилла мне как-то сказала: «Если станет известно, что мы умеем разговаривать, то консерваторы половину из нас истребят, а остальных заставятарендоватьземлю, на которой мы живём. А либералы начнут учить нас токарному делу. На хрен нам сдалось работать у станка?» Им нравится их пасторальный, эристический уклад жизни, и лично я не хочу им мешать. Но мы с ними общаемся, как и с дельфинами. Оба эти вида достаточно разумны и понимают, что, помогая горстке людей-анархистов, пытающихся прекратить или хотя бы притормозить всемирную анэристическую бойню, они помогают самим себе, как части земной биосферы.
— Я все ещё немного путаюсь в ваших теологических — или психологических? — терминах. Анэристические силы, особенно Иллюминаты, помешаны на структуре и хотят навязать своё понимание «порядка» всему миру. Но я до сих пор не могу разобраться, в чем разница между эридианцами, эридистами и дискордианцами. Не говоря уже о ДЖЕМах.
— Эридизм— это противоположность анэридизма, — терпеливо начал Хагбард, — и, значит, они тождественны друг другу. Как Шаляй и Валяй. К примеру, такие писатели, как де Сад, Макс Штирнер и Ницше, — это эридисты; гориллы тоже. Эридисты стоят за абсолютное господство индивидуальности и полностью отрицают коллективизм. Это не обязательно «война всех против всех», как представляют анэристические философы, но в условиях стресса возможно и такое развитие событий. Чаще всего эридисты-пацифисты, как и наши волосатые друзья там, в джунглях. Теперьэридианство.Это более умеренная позиция. Эридианцы признают, что анэристические силы — это тоже часть всемирного театра, от которой невозможно полностью избавиться. Эридианство нужно для того, чтобы восстановить равновесие, потому что за время эпохи Рыб человеческое общество слишком уж отклонилось в сторону анэридизма. Мы,дискордианцы,— активисты эридианского движения, люди действия. Чистыеэридианцыработают более тонко, по даосскому принципуувэй,то есть эффективногонедеяния.ДЖЕМы — это наше левое крыло. Они могли бы стать анэридистами, если бы не особые обстоятельства, которые заставили их пойти в направлении полного свободомыслия и полной свободы действий. Но они, с их типично левацкой ненавистью, все запутали к чертям собачьим. Они не поняли«Гиту»и не научились искусству сражаться с любящим сердцем.
— Странно, — сказал Джо. — Доктор Игги из сан-францисской клики ДЖЕМов объяснял совсем по-другому.
— А чего ты ожидал? — ответил Хагбард. — Знание двоихзнающихникогда не бывает одинаковым. Кстати, почему ты мне не сказал, что эти гориллы были людьми, переодетыми в шкуры горилл?
— Я становлюсь доверчивее, — ответил Джо.
— Очень жаль, — грустно констатировал Хагбард. — Ведь это действительнобылилюди, переодетые гориллами. Это был экзамен: я проверял, легко ли тебя разыграть, и ты его не выдержал.
— Эй, подожди! Они же воняли, как гориллы. Никакой это был не розыгрыш. Разыгрываешь ты менясейчас.
— Верно, — согласился Хагбрад.
— Мне хотелось посмотреть, чему ты больше доверяешь: своим органам чувств или слову такого Прирождённого Лидера и Гуру, как я. Ты доверился собственным чувствам и сдал экзамен. Пойми, дружище, я разыгрываю тебя не ради шутки. Самая трудная задача для человека с геном доминирования и пиратской родословной, как у меня, заключается в том, чтобы не стать проклятойвластной фигурой.Мне необходима любая информация и максимально возможная обратная связь — с мужчинами, женщинами, детьми, гориллами, дельфинами, компьютерами, любыми разумными организмами, — но никто, как тебе известно, не спорит с Властью.Обмен информацией возможен только между равными:это первая теорема социальной кибернетики и фундаментальная основа анархизма, поэтому мне приходится постоянно ломать человеческую зависимость от меня, чтобы не превратиться в чертового Великого Отца, который уже не сможет рассчитывать на получение точной информации извне. Когда дубоголовые Иллюминаты и их анэристические подражатели во всех правительствах, корпорациях, университетах и армиях мира поймут этот простой принцип, до них наконец дойдёт,чтопроисходит на самом деле, и тогда они перестанут проваливать все проекты, которые начинают. Я — Свободный Человек Хагбард Челине, а не какой-нибудь несчастный правитель. Когда ты полностью осознаешь, что я тебе ровня, что моё дерьмо воняет так же, как и твоё, и что каждые несколько дней мне нужен секс, чтобы не становиться брюзгой и не принимать дурацких решений, и что есть Тот, Кому можно доверять больше, чем всем буддам и мудрецам, но найти Его ты должен сам, — только тогда ты начнёшь понимать, что такое Легион Динамического Раздора.
— Тот, Кому можно доверять больше, чем всем буддам и мудрецам?… — повторил Джо, чувствуя, что ещё больше запутался, хотя мгновение назад был так близок к абсолютному пониманию.
— Чтобы воспринимать свет, ты должен быть восприимчивым, — коротко и резко сказал Хагбард. — Думай сам, что это значит. Ну а тем временем возьми это с собой в Нью-Йорк и немного пораскинь мозгами.
— Он вручил Джо брошюру, на обложке которой значилось:
Хагбард Челине, С.Ч., Д. Г.Не свисти, когда писаешь: руководство по самоосвобождению
На протяжении следующих недель, пока Пат Уэлш из отдела журналистских расследований«Конфронтэйшн»проверяла информацию об иллюминатах, которую Джо получил от Хагбарда, Саймона, Диллинджера и доктора Игноциуса, он внимательно читал брошюру. Хотя местами она была великолепна, многое оставалось неясным, и он не нашёл ни единого намёка на то, кем же былТот, Кому можно доверять больше, чем всем буддам.И вот однажды вечером, под гашишем «чёрный аламут», он начал над этим размышлять в состоянии расширенного и углублённого сознания. Малаклипс Старший? Нет, он был мудрым и в некотором смысле великодушным в своей обречённости, но, безусловно, доверия не заслуживал. Саймон? Несмотря на молодость и «двинутость», у него бывали вспышки озарения, но до уровня просветлённости Хагбарда он явно не дотягивал. Диллинджер? Доктор Игноциус? Таинственный Малаклипс Младший, который исчез, оставив после себя лишь загадочную«Principia Discordia»!
«Боже, — подумал Джо, — какой же я мужской шовинист! Почему я не подумал о Стелле?» Ему вспомнилась старая шутка: «Ты видел Бога?» — «Да, и она чернокожая».
Конечно.Разве не Стелла проводила его посвящение в часовне доктора Игги? Разве не говорил Хагбард, что она займётся инициацией Джорджа Дорна, когда Джордж будет готов?Конечно.
Джо навсегда запомнил то мгновение экстаза и уверенности, когда он многое понял об употреблении наркотиков и злоупотреблении ими, а также о том, почему иллюминаты пошли по ложному пути.