32
Манфред Стайнер закрепил ремень безопасности и откинулся в сидении боинга-707, чувствуя легкую тошноту от облегчения.
Айронсайдз получил должность, и теперь он в безопасности. Два часа назад Харри Хиршфилд пригласил его к себе, чтобы попрощаться и пожелать удачи на переговорах. Манфред стоял перед ним, отчаянно пытаясь придумать, как бы естественным образом перевести разговор на нужную тему. Харри избавил его от такой необходимости.
— Кстати, я отдаю Айронсайдзу «Сондер Дитч». Пора добавить свежей крови в высший слой управляющих.
И все. Манфреду пришлось с трудом убеждать себя, что все угрозы, которые он представлял себе за последние четыре бессонных ночи, больше не опасны. Айронсайдз назначен. Он может отправляться в Париж и сообщить им. «Айронсайдз назначен. Мы готовы начать».
Гул двигателей изменился, и боинг начал двигаться вперед. Манфред повернул голову и взглянул в перплексовый иллюминатор. Он не мог различить среди провожающих на обсервационном балконе аэропорта Яна Смита Терри. Они проехали мимо боинга «Пан-Ам», и Манфред посмотрел вперед. Ноздри его раздулись, он быстро огляделся.
Пассажир перед ним снял пиджак. Рослый, плотного сложения мужчина, который, совершенно очевидно, не пользуется дезодорантом. Манфред в отчаянии оглянулся. Салон полон, никакой возможности поменяться местами. Полный человек достал пачку сигарет.
— Курить нельзя! — в отчаянии воскликнул Манфред. — Огонь горит. — Он не вынесет запаха пота и сигаретного дыма.
— А я и не курю, — сказал мужчина, — пока. И зажал сигарету в губах, приготовив зажигалку.
До Найроби почти две тысячи миль, подумал Манфред, и желудок у него начал переворачиваться.
33
— Терри, дорогая, чего ради мне ехать в Китченервиль и смотреть на варварские пляски дикарей?
— Сделаq мне одолжение, — взмолилась Терри в телефон.
— Это мне испоганит весь уикэнд. Я только избавилась от детей, отвезла их к бабушке. У меня «Маленький городок в Германии», и я собираюсь почитать и…
— Пожалуйста, Джой, ты моя последняя надежда.
— А когда мы вернемся домой? — Джой сдавалась. Терри почувствовала свое преимущество и безжалостно нажала.
— Ты можешь встретить на шахте любезного мужчину, и он отвезет тебя…
— Нет, спасибо. — Джой развелась чуть больше года назад, а некоторым недостатчно такого срока, чтобы восстановиться. — С меня хватает любезных мужчин.
— Джой, ну нельзя же все время сидеть на одном месте и хандрить. Я заеду за тобой через полчаса.
Джой сдалась. «Черт тебя побери, Терри Стайнер».
— Через полчаса, — сказала Терри и повесила трубку, прежде чем подруга передумала.
— Я играю в гольф. Сегодня суббота, и я играю в гольф, — упрямо заявил доктор Дэниел Стендер.
— Ты помнишь, как я поехал в Блюмфонтейн к… — начал Род, но Дэн быстро прервал его.
— Ладно, ладно, помню. Незачем снова вспоминать об этом.
— Ты у меня в долгу, Стендер, — напомнил ему Род. — И я прошу только субботу. Неужели так много?
— Я не могу подвести ребят. Мы давно договорились, — пытался выкрутиться Стендер.
— Я уже позвонил Бену. Он с удовольствием займет твое место.
Наступило долгое мрачное молчание, потом Дэн спросил: «А что это за птица?»
— Она прекрасна, богатая нимфоманьячка, и ей принадлежит пивной завод.
— Ну, ну! — саркастически сказал Дэн. — Ладно, попробую. Но объявляю, что отныне никакого моего долга тебе нет.
— Я тебе выдам расписку, — согласился Род.
Дэн все еще дулся, когда у входа в шахтный клуб остановился даймлер. Они с Родом стояли в баре, поджидая своих гостий.
Дэн только что заказал третью порцию пива.
— Вот они, — сказал Род.
— Это они? — Дэн выглянул в окно, и депрессия его исчезла, как по волшебству. Шофер выпускал из даймлера двух женщин. Обе были в цветастых брючных костюмах и темных очках.
— Они.
— Боже! — с редким одобрением воскликнул Дэн. — Которая из них моя?
— Блондинка.
— Ха! — Дэн в первый раз улыбнулся. — Так чего мы тут стоим?
— Действительно чего? — спросил Род, чувствуя, как в желудке завязываются узлы. Он начал спускаться по лестнице навстречу Терри.
— Миссис Стайнер, я очень рад, что вы приехали. — С приливом крайнего возбуждения он заметил, что ничего в прошлый раз не придумал, все так и есть, все в ее глазах и улыбке.
— Спасибо, мистер Айронсайдз. — Она похожа на школьницу, неуверенную в себе.
— Позвольте познакомит вас с миссис Олбрайт. Джой, это мистер Айронсайдз.
— Здравствуйте, — улыбнулся он, пожимая ей руку. — Время джина.
Дэн ждал их в баре, Род совершил процедуру знакомства.
— Джой так хочется посмотреть танцы, — сказала Тереза, когда они сели у стойки. — Она много дней ждет этого. — Джой на мгновение смутилась.
— Вам понравится, — сказал Дэн, занимая позицию поближе к локтю Джой.
— Я ни за что не пропустил бы такого случая.
Джой — высокая стройная женщина с длинными прямыми золотыми волосами, которые падают ей на плечи, с холодными зелеными глаза, но улыбка у нее мягкая и теплая. Она улыбнулась, глядя в глаза Дэну.
— Я тоже, — сказала она, и Род облегченно понял, что может уделить все внимание Терезе Стайнер. За Джой Олбрайт теперь присмотрят должным образом. Он заказал выпивку, и все четверо тут же утратили интерес к племенным танцам.
Род сказал Терри: «Я сегодня вечером еду в Йоханнесбург. Зачем вашему бедному шоферу ждать вас весь вечер? Отпустите его. Я отвезу вас домой».
— Хорошо, — немедленно согласилась Терри. — Пожалуйста, скажите ему.
Когда Род в следующий раз взглянул на часы, было уже пол третьего.
— Боже! — воскликнул он. — Если не поторпимся, все будет кончено. — Джой и Дэн неохотно отвели головы друг от друга. Поток зрителей зажал их, веселая возбужденная толпа, похожая на зрителей корриды.
Род и Дэн прокладывали дорогу женщинам через главные ворота и к зарезервированным за ними сидениям в первом ряду. Садясь, все четверо смеялись, они раскраснелись, возбуждениетолпы оказалось заразительным, а выпитое усилило их чувствительность.
Выжидающий гул голосов.
— Шанганцы! — Все повернули головы к выходу, из которого появились танцующие барабанщики, длинные деревянные барабаны подвешены у них на шее на кожаных поясах. Они заняли позицию по краям круглой сцены.
Тук, тук. Тук, тук — от одного барабанщика. Тишина нависла над аудиторией.
Тук, тук. Тук, тук. Обнаженные, если не считать короткой набедренной повязки, барабанщики склонились над своими инструментами и начали отстукивать ритм танца. Рваный беспокойный ритм дергал нервы. Требовательный, подавляющий звук, пульс всего континента и его народов.
Потом, шаркая ногами, ряд за рядом появились танцоры, их головные уборы развевались, набедренные повязки их звериных шкур шуршали, гремели боевые трещотки на запястьях, черные мышцы уже блестят потом от возбуждения, они появлялись медленно, ряд за рядом, как будто гром барабанов вселял в них жизнь.
Резкий звук из рога южноафриканской антилопы, ряды танцоров разлетелись, как сухие листья на ветру, образовали новый рисунок, и в промежутке, в самой середине, появилась одиночная гигантская фигура.
— Большой Король! — пронеслось по аудитории, и мгновенно барабаны сменили ритм. Все быстрее, все требовательнее, танцоры засвистели, звук, похожий на прибой, пронесся над сценой.
Большой Король широко развел руки, прочно поставил черные мраморные колонны ног, откинул голову. Они произнес одно слово — приказ, произнес резко, и в мгновенной реакции все танцующие подняли правое колено к груди.