Когда я сидела на скамейке, ожидая моей очереди, моя голова начала расширяться, пока не заполнила весь банк.
В индийском банке такой же хаос и неразбериха, как на индийской улице, но я чувствовала себя полностью расслабленной.
Я чувствовала себя великолепно, но я не могла двигаться.
Женщина в банке, чувствуя, что со мной что-то происходит, взяла меня за руку и повела от окошечка к окошечку, потом отстояла в очереди за меня и отдала мне деньги. Обо мне позаботились.
Мистические переживания или нет, деньги существуют для того, чтобы их тратить, и мне немедленно захотелось пойти по магазинам.
Я взяла рикшу и поехала на Лакшми Роуд.
Это самый оживленный и переполненный людьми район магазинов в городе.
Но странно было, что когда я проходила, владельцы магазинов закрывали магазины и опускали шторы.
Хлоп! Хлоп! Уличные торговцы хватали свой товар и убегали с улиц.
Машины, рикши и бычьи повозки исчезли.
Это было как в ковбойском фильме, прямо перед тем как банда врывается в город.
Я уже больше не занимала всю вселенную, но чувствовала себя вне пространства и была слишком счастлива, чтобы чувствовать какую-нибудь тревогу, несмотря на то, что теперь я была единственным человеком на улице.
Я шла по пустой улице, повернулась и увидела то, что двигалось за моей спиной, заполняя ее полностью: сотни орущих мужчин.
Это были уличные беспорядки.
И эта индийская толпа двигалась в моем направлении.
Неожиданно передо мной остановился рикша.
"Забирайся вовнутрь", - сказал водитель, - "ложись там, сзади. Чтобы тебя не было видно".
Даже не спрашивая куда мне нужно ехать, он привез меня прямо к ашраму.
Странность состояла в том, что все вокруг чувствовалось таким реальным, нормальным и естественным, как любая каждодневная активность.
Вот почему это никогда не пугало.
У меня никогда не было потребности говорить об этом с кем-то или иметь какое-то объяснение.
Я рассказываю эти вещи просто для того, чтобы можно было немного почувствовать мою жизнь в то время.
Ошо вполне определенно сказал, что эти "мистические переживания" не имеют значения в духовном смысле, они не помогают внутреннему росту.
Только осознавание и медитация могут сделать это.
В это время я чувствовала себя очень защищенной, я чувствовала заботу о себе.
Вивек часто подходила ко мне и спрашивала от Ошо, как я чувствую себя, что происходит со мной.
Это помогало мне остановиться на мгновение и отметить, что происходит.
То есть я начинала осознавать, куда движется моя энергия.
Этот специальный "взгляд" на себя, действовал как стоп-кадр в кино, и помогал мне понять, что происходило потом.
Когда заканчивался каждый индивидуальный даршан, Ошо возвращал нас назад очень мягко.
"Теперь медленно возвращайтесь. Возвращайтесь".
Было удивительно, как по-разному чувствовал себя каждый.
Даже с закрытыми глазами я знала, какой медиум находится рядом со мной.
Иногда у мужчины была мягкая энергия как у женщины, старый человек иногда чувствовался как ребенок.
Это был светлый, полный игры танец.
Однако иногда случалось, что старые привычки ума проникали и старались найти проблему, например: "Почему Ошо использует этого медиума, а не меня?" Однажды, когда "Почему она?" - двигалось через мой ум, он остановился и посмотрел мне прямо в глаза, и я поймала ее, мысль застыла - она и сейчас заморожена.
Я думаю, что Ошо не только делился энергией с нами, чтобы мы могли поймать отблеск того, что возможно за пределами называемого нами жизнью, но давал нам великую возможность научиться тому, что мы мастера наших собственных эмоций.
Не подавляя эмоций, я могла видеть их и поднимать их выше, за пределы ревности в празднование и экстаз.
Было возможно повернуть темные эмоции в светлые.
Мне только нужно было сознательно отбросить голос в голове и вскинуть мои руки к небу, и я чувствовала, как на меня проливается золотой дождь.
Однажды случилось так, что я почувствовала, что я потеряла "умение" медитировать.
День за днем я чувствовала себя счастливой, я чувствовала как будто я летаю, но неожиданно однажды я почувствовала, что я не могу настроиться на это.
Я потеряла это! Когда начался энергетический даршан, я чувствовала скуку и была закрыта, я чувствовала, что мое празднование фальшиво, и я не могу почувствовать ни одно из тех эйфорических состояний, которые я знала раньше.
После того, как это случилось несколько раз, я начала чувствовать печаль и думала, что я никогда больше не буду медитировать.
Мой ум терпеливо ждал этой возможности, как стервятник, и прыгнул на меня изо всех сил:
"Конечно, это (медитация) было только воображением!"- слышался громкий голос и он повторял себя снова и снова - он был в хорошей форме! Я вообще была рассержена, что я не могу "включить" магическое чувство.
Я чувствовала, как будто не в моей власти включить его, и я чувствовала себя обманутой.
У меня было ощущение, как будто его забрали от меня.
Я думала, что Ошо должно быть применяет свою магию к кому-нибудь другому, и поэтому я точно не собиралась просить его о помощи.
Я решила умереть.
Я планировала пойти в горы и сидеть там, пока я не умру.
Пуна находится на плато и окружена горами.
Их видно с любого места, в летнюю ночь - это черные силуэты на фоне розоватого зарева неба со смогом.
Я выбрала дорогу к черным скалам, шла около часа, а потом дорога кончилась.
Я возвратилась к ашраму, выбрала другую дорогу - и оказалась у ворот фабрики!
Приходя в отчаянье, я попыталась снова.
Дорога, которую я выбрала, кончалась группой скал, за которыми была пустошь, а в
отдалении мне были видны огни деревни.
За ними горы.
Я чувствовала, как будто я в суфийской притче.
Я помнила, как Ошо говорил, что мастер забирает у ученика все и меня поразило, что он забрал даже самоубийство.
Это меня рассердило.
Стоя в темноте - некуда идти, нечего делать, я видела абсурдность всего представления и смеялась над собой.
Я дотянула всю драму до ее смехотворного конца, и теперь оставалось только одно - пойти домой и лечь спать.
Потом я представила, что я снимаю мой ум, как шляпу, и оставляю его на скале.
Каждый раз, когда мне в голову приходила мысль, я возвращалась к скале, оставляла ее и снова пускалась в путь.
Вскоре я, раскачиваясь, удалялась от баньяновых деревьев, и танцевала всю дорогу назад к ашраму.
Каждый вечер в течение двух лет я ходила на даршан.
Позже я слышала, как Ошо сказал:
"Раньше я прикасался к третьему глазу людей пальцами, но мне пришлось прекратить это, по той простой причине, что я осознал, что стимулирование третьего глаза снаружи, хорошо, если человек продолжает медитировать, продолжает наблюдать - тогда первое переживание, идущее снаружи, вскоре станет его внутренним опытом.
Но глупость человека такова, что когда я прекращаю стимулировать ваш третий глаз, вы прекращаете медитировать.
Вы скорее начинаете просить больше и больше об энергетических встречах со мной, потому что вам не нужно ничего делать.
"Я также начал осознавать, что для разных людей, необходимо разное количество и качество энергии снаружи - а это очень трудно решить. Иногда кто-то полностью падает в кому; слишком сильный шок. А иногда человек настолько замедленный, что ничего не происходит".
("Восставший", 1987)
Моя любовь с Татхагатом была по-прежнему свежая и волнующая, и потом Риши вернулся на несколько недель в мою жизнь, и некоторое время я была счастлива и переполнена тем, что мне посчастливилось любить двоих мужчин.