В ночь полнолуния поэты пишут прекрасные стихи, влюбленные впадают в романтику. Известно, что в ночь полнолуния сходят с ума чаще, чем в любую другую.
Гурджиев прав, говоря, что луна питается нашим сознанием. Может быть, это просто вымысел, но во всяком вымысле есть доля правды, а когда придумывает такой человек, как Гурджиев, в этом должна быть некая правда.
Все связано. Мы едим, нас едят; где-то берем, где-то отдаем. Вот мы едим яблоко, но когда-нибудь яблоня будет есть нас, мы станем удобрением. Надкусывая яблоко, мы не думаем, что вместе с яблоком едим своего дедушку или бабушку, а когда-нибудь наши дети будут есть нас.
Все связано со всем. Эту связанность и означает слово Дао — связь, взаимосвязь, взаимозависимость всего. Никто не отделим, абсурдно говорить "я". Только целое может сказать "я", части не могут говорить "я". Можно употреблять это как лингвистическую форму, но не утверждать, что "я" есть.
Будучи отдельно от всего существующего, ваше бытие несчастно; вы оборвали связь, и никто в этом не виноват, кроме вас. Понаблюдайте, что происходит с вами, когда вы счастливы: у вас нет "я". В эти мгновения счастья, радости, благодати, "я" внезапно исчезает, вы более растворены в целом, границы менее ясны, они размыты. Когда границы совершенно размыты, — так бывает, когда река исчезает в океане, — когда границы смыты, вы едины, пульсируя со всем целым — это и есть счастье.
Говорят, что когда-то жил один царь. У него было все, чего можно желать: богатство, власть, даже здоровье. У него была жена и дети, которых он любил, но не было счастья. Печальный и недовольный сидел он на троне.
Это естественно: чем больше у вас этого мира, тем меньше у вас счастья, потому что чем больше у вас этого мира, тем сильнее становится ваше "я", — более отвердевшим, а отсюда несчастье. Поэтому что-то не слышно о счастливых царях, разве что очень редко. Не случайно, что Будда и Махавира оставили свои царства и стали нищими и, став нищими, воскликнули: "Теперь мы стали императорами", — они стали счастливыми.
Санньясин — это тот, кто познал путь Дао. Он говорит: "Меня больше нет, есть только целое".
В этом смысл сказанного Иисусом: "Блаженны нищие духом, ибо их царство небесное". "Нищий духом" — это тот, у кого нет "я"; такой нищий, что у него нет даже мысли о "я", но с другой стороны — он богаче всех. Вот почему Иисус говорит: "Последний из вас станет первым в Царствии Небесном". Самый бедный станет самым богатым. Учтите, "бедный" не означает материальное положение, "бедный" — это тот, кого нет. Становясь ничем, вы становитесь частью целого. Царь, должно быть, был очень несчастен, т.к. он сказал:
"Я должен быть очень счастлив". Позвали царского врача. "Я хочу быть счастлив, — сказал царь. — Сделай меня счастливым, и я сделаю тебя богатым, а если не сделаешь меня счастливым, я отрублю тебе голову".
Врач призадумался: что делать? Как сделать кого-то счастливым? Никто не знает - как, никому никогда не удавалось сделать счастливым кого-то другого, но царь обезумел, он может убить. "Я должен подумать, государь, — ответил медик, — и заглянуть в древние тексты. Я приду к вам завтра утром". Он продумал всю ночь и наутро нашел решение: все очень просто.
Он перерыл множество книг, но в медицинской литературе ничего не говорилось о счастье. Задача была трудной, но, наконец, он придумал и описал требуемое средство. "Ваше величество, — сказал он, - нужно достать рубашку счастливого человека, тогда у вас будет счастье. И вы узнаете, что это такое". Простое средство — найти рубашку счастливого человека и носить.
Услышав это, царь обрадовался: так просто? Он велел первому министру: "Иди, найди счастливого человека и принеси его рубашку как можно скорее".
Министр вышел.
Прежде всего, он отправился к самому богатому человеку и попросил у него рубашку, но тот ответил: "Можешь взять сколько угодно рубашек, но я не назову себя счастливым. Рубашек бери, сколько хочешь, но я сам несчастлив и тоже пошлю своих слуг искать счастливого человека и его рубашку. Благодарю за твое средство".
Министр обошел множество людей, но никто не был счастлив. Каждый изъявил свою готовность: "Чтобы царь был счастлив, мы отдадим жизнь, что там рубашку! Мы отдадим свои жизни, но мы несчастливы, наши рубашки не подойдут".
Министр очень расстроился: что же делать? Теперь вина на нем, а врач ловко выкрутился; министр почувствовал себя очень несчастным. Но кто-то сказал ему: "Не печалься, я знаю счастливого человека. Может и ты когда-нибудь слышал: по ночам он сидит и играет на флейте прямо на берегу реки. Ты, должно быть, слышал его".
"Да, — ответил министр, — иногда посреди ночи я бывал очарован звуками. Кто этот человек? Как найти его?"
"Мы придем ночью и найдем его. Он бывает здесь каждую ночь".
И вот они пришли ночью. Человек играл на флейте, и было так хорошо, удивительно хорошо. Звуки были исполнены такой благодарности, что министр почувствовал себя совершенно счастливым. "О! — воскликнул он, — я нашел того, кто мне нужен".
"Ты счастлив?" — спросил министр.
"Да, — ответил он, — я счастлив. Я и есть счастье. Что вам угодно?"
Министр заплясал от радости. "О, мне нужна всего лишь твоя рубашка!"
Но человек ничего не ответил. "Почему ты молчишь? Дай свою рубашку, она нужна царю".
"Это невозможно; у меня нет никакой рубашки. Темно и ты не видишь, но я сижу совершенно голый. Я бы отдал рубашку, я бы отдал жизнь, но у меня нет никакой рубашки".
"Отчего же ты счастлив? — спросил министр. — Как же ты тогда счастлив?"
"В тот день, когда я потерял все — рубашку и все остальное, — я стал счастливым... В тот день, когда я потерял все. На самом деле у меня нет ничего, у меня нет даже себя самого. Не я играю на этой флейте, целое играет через меня. Меня нет, я никто, ничто..."
В этом смысл слов "нищий духом": тот, у кого ничего нет, кто ничего не знает, кто и есть ничто. "Когда ты ничто, ты становишься всем, — говорит Дао. — Раствори себя, и ты станешь целым. Утверждай, что ты есть и ты станешь несчастным".
Этому Дао, этому погружению в целое, этому исчезновению в космосе невозможно выучить. Этому можно научиться, но научить невозможно, поэтому Ли-цзы и других Мастеров Дао ни о чем не просят, и не о чем просить. Они говорят притчами. Можно послушать притчу и если услышать ее по-настоящему, то что-то... что-то откроется в вас, так что все зависит от того, как вы слушаете. Сам Ли-цзы много пробыл со своим учителем, просто тихо сидя, ничего не делая, просто учась быть тихим, учась быть восприимчивым, учась быть женственным, — так становятся учеником. И знайте: нет учителей, есть только ученики. Поэтому нельзя научить, нельзя назвать их учителями. Вас не может научить Будда, вас не может научить Лао-цзы, зачем же называть их учителями? Но если есть ученик, он учится.
Так что учитель не тот, кто вас учит; учитель тот, в чьем присутствии вы можете учиться. Почувствуйте разницу: учитель не тот, кто вас учит — учить нечему; учитель тот, в чьем присутствии вы можете учиться.
Ищущий пришел к суфийскому мистику Джалаледдину Руми и сказал: "Согласишься ли учить меня, учитель?"
Джалаледдин посмотрел на него и сказал: "Позволишь ли ты мне учить?"
"Как же я не позволю тебе учить? — спросил тот. — Я пришел, чтобы учиться".
"Дело в том, что это самое главное: позволишь ли ты мне учить", — ответил Джалаледдин, — иначе я не могу учить, ведь на самом деле учить невозможно, возможно только учиться. Если ты позволишь, учение расцветет".
Ли-цзы пробыл со своим учителем многие годы, просто сидя, молча, ничего не делая, лишь становясь, все пассивнее и пассивнее.