А каково ваше понимание? Какой свет у вас есть? Эти прекрасные высказывания останутся лишь прекрасными высказываниями, прекрасным ничто. Да, это хорошая поэзия, но поэзия не может освободить вас, пока она не станет вашим собственным опытом, пока вы не станете свидетелем писаний.
— Твои постоянные измены доказывают, что ты абсолютное ничтожество, — кричит разъяренная жена, только что в седьмой раз поймав своего мужа с поличным с другой женщиной.
— Как раз наоборот! — следует спокойный ответ. — Это просто доказывает, что я слишком хорош для того, чтобы быть верным.
Ваши толкования будут всегда отражать вас. Когда вы смотрите в зеркало, вы смотрите на свое лицо, вы смотрите на себя. Вы не можете видеть зеркало, вы можете видеть только свое лицо, отраженное в нем. Вы сможете увидеть зеркало лишь тогда, когда вы утратите свое лицо, когда вы утратите голову, когда вас больше нет. Когда вы станете ничем, никем, посмотрите в зеркало, и вы увидите зеркало и его зеркальность, но вы не будете отражаться в нем. Вы не будете в нем присутствовать. Прежде, чем вы стали отсутствием, подходить к зеркалу бесполезно.
И именно это продолжают делать люди: читая Библию, читая Коран, «Дхаммападу», они читают самих себя.
Обеспокоенная мать читает дочери-подростку нотацию о сексуальной морали.
— Конечно я понимаю, что подвергаешься искушению, когда уходишь на праздник. Если так, дорогая, пожалуйста, задай себе этот важнейший вопрос: стоит ли час удовольствия целой жизни унижения?
— Черт возьми, мама! — говорит дочь.
— Как тебе удается растянуть это на час?
Помните, вы не можете понять Иисуса, Моисея, Заратустру. Вам слишком мешает ваше лицо.
Пациент-новобрачный жаловался врачу на свои супружеские отношения. Ему показалось, что в первый раз, когда он занимался любовью со своей супругой, это было чудесно, но во второй — он весь покрылся потом и испариной.
Врач решил посоветоваться с его женой.
— Разве это не странно, — сказал он, — что это было чудесно в первый раз, а во второй раз он весь покрылся потом и испариной?
— Почему это должно быть странно? — фыркнула она. — В первый раз это было в январе, а во второй — в июле!
Вы не можете непосредственно двигаться в высказывания будд. Сначала вы должны пойти внутрь себя. Основной должна быть встреча с вашим собственным истоком, и тогда все будды станут ясны для вас. И тогда произойдет еще одна вещь: тогда Иисус, Будда, Моисей и Мухаммед не говорят о разном — они говорят одно и то же.
Пока человек сам не становится свидетелем высшей истины, он будет продолжать думать, что Будда говорит одно, а Иисус — противоположное; что буддизм против индуизма, а индуизм против джайнизма, а джайнизм против ислама. Пока вы не свидетельствовали истину, вы будете продолжать верить в эти триста религий, и вам придется постоянно участвовать в ссоре, конфликте, противостоянии между этими религиями. В тот день, когда вы увидите истину вашего существа, все эти триста религий просто исчезнут, испарятся.
Однажды — в точности как Премартха — христианский миссионер посетил мастера дзен. Он хотел обратить мастера дзен, и поэтому принес с собой Нагорную Проповедь. Он начал читать Нагорную Проповедь; но не прочитал он и нескольких предложений, как мастер сказал:
— Довольно! Кто бы ни сказал это, это был будда.
Миссионер был удивлен. Он сказал:
— Но это слова Иисуса!
— Имя этого будды не имеет значения, но кто бы ни сказал это — был буддой. Он достиг.
И я говорю это вам, потому что и я знаю. Как только вы испытали вкус, вы знаете. В какой бы форме истина не пришла к вам, вы немедленно узнаете ее. Но сначала станьте свидетелем.
Последний вопрос:
Возлюбленный Мастер, Лишь один шаг?
Дигамбара, да, — фактически, даже ни одного... никуда.
Вы уже в божественном! Я говорю "лишь один шаг" только для того, чтобы утешить вас, потому что без каких-либо шагов вы будете слишком сбиты с толку. Я свожу это к минимуму, лишь один шаг, чтобы осталось что-то, что вы могли бысделать, потому что вы понимаете только язык действия. Вы делающий! Если я скажу: «Ничего не нужно делать, ни нужно ни единого шага», вы будете в растерянности и не сможете понять, где здесь голова, а где хвост.
Истина заключается в том, что не нужно даже одного-единственного шага. Сидя в молчании, ничего не делая, приходит весна, и трава растет сама по себе. Но это может быть слишком. Ваш делающий ум может просто проигнорировать это, или решить, что это чепуха. Как вы можете достичь Бога, не делая ничего? Да, короткий путь ум может понять; именно поэтому я говорю «один шаг». Это кратчайший путь — его нельзя сократить сильнее.
Один шаг! Он лишь в том, чтобы заставить вас понять, что действие несущественно. Для того, чтобы достичь существа, действие абсолютно несущественно. Когда вы согласились и убедились, что нужен только один шаг, тогда я шепну вам в ухо: «Не нужно даже одного — вы уже там!»
Рабия, великий суфийский мистик, проходила мимо... Она ходила по этой улице каждый день к рынку, потому что каждый день она должна была выходить на рынок и выкрикивать истину, которой она достигла. И изо дня в день она видела мистика, хорошо известного мистика, Хасана, который сидел перед дверью мечети и молился:
— Господи, открой дверь! Пожалуйста, открой дверь! Позволь мне войти!
Рабия сегодня больше не могла этого терпеть. Хасан плакал, слезы катились по его лицу, и он снова и снова кричал:
— Открой дверь! Позволь мне войти! Почему ты не слушаешь меня? Почему ты не слышишь моих молитв?
Каждый день она смеялась, она смеялась, слыша Хасана, но сегодня это было уже слишком. Слезы... аХасан действительноплакал, кричал, рыдал от всего сердца. Она подошла, встряхнула Хасана и сказала:
— Прекрати эту чепуху! Дверь открыта — на самом деле, ты уже внутри!
Хасан посмотрел на Рабию, и это мгновение стало мгновением откровения. Посмотрев ей в глаза, он поклонился, коснулся ее ног и сказал:
— Ты пришла вовремя; иначе я звал бы всю свою жизнь! Я делал это годами — где ты была раньше? И, я знаю, ты проходишь по этой улице каждый день. Должно быть, ты слышала, как я плачу, молюсь.
— Да, но истина может быть сказана лишь в определенный момент, в определенном пространстве, в определенном контексте, — сказала Рабия. — Я ждала правильного, нужного момента. Сегодня он наступил: поэтому я подошла к тебе. Если бы я сказала тебе это вчера, ты почувствовал бы раздражение; возможно, ты бы даже разозлился. Ты мог бы даже отреагировать противоположным образом; ты мог бы даже сказать мне, что я прервала твою молитву — а прерывать молитву неправильно.
Даже королю не позволено потревожить молитву нищего. В мусульманских странах даже если преступник, убийца молится, полиция должна дождаться, пока он окончит свою молитву, и лишь тогда задержать его. Молитва не должна быть потревожена.
Рабия сказала:
— Я хотела сказать тебе: «Хасан, не будь дураком, дверь открыта — на самом деле, ты уже внутри!» Но мне пришлось ждать подходящего момента.
Дигамбара, я говорю «лишь один шаг» — и даже это кажется вам невероятным, отсюда ваш вопрос.
Вы спрашиваете меня: «Возлюбленный Мастер, лишь один шаг?»
Не нужно даже одного шага, Дигамбара. Но подходящий момент еще не пришел, по крайней мере, для вас. Когда он придет, я прошепчу вам в ухо: «Вы уже внутри. Не нужно ни одного шага» — потому что мы не идем наружу. Шаги нужны для того, чтобы идти наружу, шаги не нужны для того, чтобы идти вовнутрь.
Это подобно человеку, которому снится сон, что он ушел куда-то далеко. Долгим ли будет его путешествие обратно домой? Он уже дома, он уже спит у себя дома...