Йеменцы 14. Катарцы 15. Кувейтцы 16. Ливанцы 17. Ливийцы 18. Мавры 19. Мальтийцы 20. Марокканцы 21. Оманцы 22. Офиряне 23. Палестинцы 24. Саудовцы 25. Сирийцы 26. Суданцы 27. Тиграи 96 4-Эфиоп 97 28. Тигре 29. Тунисцы 30. Хорари 31. Эдемы 32. Эмиратцы
– Да вы, брат мой, антисемит в самом прямом и широком смысле этого слова, – сказал отец Павло. – Да вы в Маркса-то верите? В вашу коммунистическую идею?
– Не совсем, – неуверенно сказал Шенилов.
– Ну, а с Богом какие у вас отношения?'
– Тоже не совсем, – опять сказал Шепилов. – Хотя уважаю. А вот вы, батюшка, даже ни разу не перекреститесь. Вы сами-то в Бога веруете ли?
– Это ты меня спрашиваешь? – переспросил отец Павло.
– Вас, кого же еще. Сашко у нас беспартийный велосипедист. Не обижайся, Сашко.
– Не приставай к Богу, – сказал Гайдамака.
Отец Павло плеснул всем водки в стаканы и водку перекрестил.
– Так веруете ли, батюшка? – приставал Шепилов.
Было видно, что батюшка собрался сказать что-то очень душевное. Он и сказал:
– Отвечу честно: верю.
– Вы сказали это таким топом и такими словами, будто все-таки сомневаетесь.
– Сомневался. Но однажды, читая неканонические евангелия, я наткнулся – даже налетел, как корабль па скалу, и дал пробоину! – на изречение Христа, которое бездарные церковники обрезали…
– Как вы однако о церкви!..
– …и пустили гулять по свету в тупом незаконченном виде. Вы знаете это изречение: «Отдайте Богу богово, а…»?
– «…кесарю – кесарево», – подхватил Шепилов.
– Вот-вот! – обрадовался отец Павло. – Настоящее же изречение Христа в своей первозданной красе выглядело иначе. Ох, как оно выглядело! Когда я его обнаружил, то поверил в Христа сразу и бесповоротно, потому что такую живую фразу мог произнести только очень живой человек и к тому же человек великого юмора. Вот она полностью: «Отдайте Богу богово, кесарю – кесарево, а мое – Мне».
– Вот так сказанул! – удивились Шепилов и Гайдамака, – Я думаю, что это самая мудрая фраза, которую когдалибо слышало человечество, но, к сожалению, даже эта мудрость прошла цензуру – церковники стыдливо обрезали ей конец.
ГЛАВА 9
ЧЕРЧИЛЛЬ УДРАЛ
Написал я также повестушку в два листа под названием «Черный монах». Вот если бы Вы приехали, то я дал бы Вам прочесть. Да-с.
А. Чехов
Черчилль куда-то занронастился – вечером слетел с корабельной трубы, улетел в город и не вернулся. Днем над Севастополем кружили белые аисты, а ночью порхала основная пища купидонов, мелкие черные летучие мыши, просеивая свет Луны сквозь прозрачные перепонки. Летучих бульдогов не было видно, но Гамилькар чувствовал их присутствие, в городе были купидоны. Он бродил по Севастополю с русским естествоиспытателем Акимушкиным, который застрял в Крыму, спасаясь от большевиков. Николай Николаевич Акимушкин в каком-то самодельном, коротком, до колен, брезентовом балахоне с серым всклокоченным воротником был похож на ежа; они познакомились на толкучке, куда Гамилькар завернул в поисках Эльдорадо, Черчилля и нового дивана для графини, и где Акимушкин без успеха легально торговал папиросами и (подпольно) кокаином; к нему даже никто не подходил, более того – покупатели шарахались от него так же, впрочем, как и от Гамилькара. Они разговорились, испытывая друг к другу естественное уважение настоящего естествоиспытателя к натуральному натуралисту. Акимушкин пообещал коллеге-натуралисту достать удобный диван, а, узнав о пропавшем купидоне, так разволновался, что сразу свернул свою торговлишку и присоединился к поискам.
Эти отверженные искатели рая на толкучку уже не совались, а, задрав головы, бродили по городу с блокнотами, подсчитывали заброшенные гнезда купидонов и, скосив глаза, отмечали филеров, ведущих их.
– Если вы ищете Рай в Крыму, то вам следует посетить Бахчисарай, – советовал Гамилькару Акимушкин. – Вслушайтесь: Бах-чи-са-рай. Чувствуете?.. Бахчиса-Рай. Бахчисарайский фонтан – там же. Впрочем, туда вас не пустят без пропуска.
Эти две странные фигуры давно уже привлекли внимание врангелевской контрразведки. Ходят по осажденному городу подозрительный черный негр с подозрительным белым естествоиспытателем и считают ворон. Акимушкин был похож на ежистого большевика. С большевиков станет заслать в Севастополь шпиона-негра и шпиона-зоолога. Наружных филеров всегда было двое, но они менялись через день – ходили sur les brisees de monsieur [75] – то один за Гамилькаром, а второй за зоологом, то второй за Гамилькаром, а первый за зоологом по другой стороне улицы шагах в пяти за спиной. Это было демонстративное наружное наблюдение, психическая атака.
Их брали на испуг. Было слышно, как филера уныло переругиваются между собой:
– Семэн!
– А?
– … на. Де Moi чоботи, Семэн?
– Звiдкiля я знаю, Мыкола.
– Ну, чому ти такий дурний?
– Тому що бiдний.
– А чому ти бiдний?
– Тому що дурний.
Купидонов в Севастополе было гораздо меньше, чем филеров, купидоны днем – вообще не появлялись, спали на чердаках, в дуплах или в заброшенных вороньих гнездах, сложив крылья и подвесившись вниз головой, как длинные черные огурцы. Гамилькар хорошо знал повадки этих крылатых вампиров, так похожих на летучих мышей, естествоиспытатель Акимушкин был в восторге. Ночами Гамилькар чувствовал их живое присутствие, а днем находил даже следы жизнедеятельности – по беспокойному поведению ворон, по обескровленным трупам бродячих котов и собак. Впоследствии Николай Николаевич описывал:
"Я представился Гамилькару «естествоиспытателем», не упомянув о второй и основной своей профессии, – что ж, Пржевальский тоже был русским офицером, но остался в истории великим естествоиспытателем. Из севастопольских красот Гамилькару больше всего нравилось Итальянское кладбище, где по всем признакам гнездилась целая купидонья стайка – среди могил часто встречались мертвые тушки воробьев и ворон. Купидоны очень похожи на крупных летучих мышей и одновременно на французских бульдогов – драпированная черная морда из скрученной в морской узел мокрой тряпки с красными глазами. Купидоны – это рептилии, ящеры, родня доисторическим птерадонам и птеродактилям, звероящеры, несут яйца и живородящи, но не птицы и не млекопитающие. Купидон всеяден – в голодуху может отведать и падаль, есть грех. Они славятся как друзья дьявола или даже само его воплощение (на иконах чертей изображают с кожаными угловатыми крыльями). Ворон, сова, летучая мышь – домашние животные ведьмы; купидон – любимчик самого сатаны.
В Библии купидоны «нечистые», их запрещено ловить и есть. Древние греки посвящали их богине Персефоне, жене Аида – царя загробного мира. Они оборотни, вестники беды, увидеть во сне купидона – это болезнь, ураган, нападение грабителей. Пролетевший над головой купидон – смерть. Женщины вечером плотно закрывают окна и не выходят простоволосыми, потому что купидоны любят цепляться в женские косы. Души грешников отправляются в ад на купидонах, а нечистая сила летает на них на свои шабаши на Лысую гору и даже на Луну. Но есть страны, где к купидонам относятся с большим уважением. Майя почитали их священными. Священны они и у австралийцев и буддистов. Особенно их почитают в Офире. Там верят, что душа спящего человека оставляет тело в образе купидона, чтобы утром вернуться обратно. Убить кунидона – погубить спящего офиряпина. На офирском «фу» означает «счастье», «купидон», «летучая мышь». Собачья команда «фу» пошла от дрессированных купидонов.
Ведут ночной образ жизни.