Изготовление кирпичей было очень сложной операцией, и иногда сам Моисей присутствовал при ней. Кирпичи выкладывались на очень сухую землю, где они сохли в течение четырех дней, прежде чем их перевозили на стройку.
Такие кирпичи были очень удобны в строительстве и к тому же очень прочны. Если их правильно использовать, они могут простоять века.
Строители-евреи работали с большим воодушевлением. Но дело было не только в хорошей оплате и премиях: участвовать в строительстве новой столицы Египта было честью для любого рабочего. Когда силы были на исходе, Моисей напоминал строителям об этой чести, и сотни кирпичей снова поступали на стройки.
И постепенно город обретал свои реальные черты.
Каждый день Абнер любовался трудолюбием Моисея. Вечером он обходил всех рабочих, проверяя качество еды, справлялся о больных. Несмотря на тяжелый труд и усталость рабочих, популярность Моисея росла день за днем.
Благодаря премиям, которые получали все рабочие, Абнер смог купить здесь, в новой столице, красивый дом для своей семьи.
— Что, доволен собой, Абнер? — спросил, злорадствуя, Сари.
— Чего тебе надо?
— Я твой начальник. Ты что, забыл?
— Я делаю свою работу.
— Плохо.
— Как плохо?
— Ты испортил несколько кирпичей.
— Это ложь!
— Двое мастеров отметили твои ошибки и подали мне рапорт. Если я передам его Моисею, ты будешь наказан.
— Зачем ты лжешь?
— Тебе надо просто купить мое молчание. Тогда об этом никто не узнает.
— Ты настоящий шакал, Сари!
— У тебя нет выбора, Абнер.
— За что ты меня ненавидишь?
— Ты один из евреев, ты расплачиваешься за них, вот и все.
— Ты не имеешь права!
— Итак, твой ответ?
Абнер опустил глаза. Сари был сильнее.
Глава 40
В Мемфисе Офир чувствовал себя гораздо лучше. В большом городе было очень много иностранцев, большая часть которых полностью обосновалась в Египте. Среди них было немало сторонников учения Эхнатона, в которых маг оживил уже почти забытую веру, обещая, что очень скоро эта вера принесет им счастье и процветание.
Тем, кому посчастливилось увидеть Литу, как обычно, таинственную и молчаливую, были просто поражены ею. Никто не сомневался в том, что в ней текла царская кровь, и что она была законной наследницей проклятого фараона. Неторопливые и убедительные речи мага делали чудеса, и вилла сестры Фараона служила резиденцией для удачливых заговорщиков, которые день за днем увеличивали число своих сторонников.
Офир был не единственным иностранцем, распространяющим такого рода идеи, но только ему удавалось так успешно проповедовать ту ересь, которую однажды придумал Эхнатон. Его столица и его могила были заброшены, ни один из его последователей не был предан земле на кладбище рядом с городом Атона. И каждый знал, что Рамзес, подчинив своей воле всех служителей Карнака, не допускал никаких религиозных волнений. Разумеется, Офир заботился о том, чтобы критика Фараона и его политики была бы осторожной и не повлекла за собой преследований.
Дело Офира продвигалось вперед.
Долент принесла ему свежий сок.
— Вы выглядите усталым, Офир.
— Наша цель — зажигать огонь в душах людей, не думая о себе. Как дела у вашего мужа?
— Он очень недоволен. В письме он пишет, что ему приходится постоянно общаться с этими ужасными евреями, нахальными и лживыми.
— Однако говорят, что строительство столицы продвигается очень быстро.
— Все считают, что город будет великолепным!
— Но он строится в честь Сета, служителя зла и темных сил! Рамзес пытается задушить свет и заслонить солнце.
Мы должны помешать ему.
— Я убеждена в этом, Офир.
— Вы знаете, что мне необходима ваша поддержка. Позволите ли вы мне употребить всю мою мудрость, чтобы помешать Рамзесу разрушить Египет?
Женщина сжала губы.
— Рамзес — мой брат!
Офир нежно взял Долент за руку.
— Он причинил нам столько зла! Разумеется, я буду уважать любое ваше решение, но почему вы колеблетесь? Рамзес действует! И чем дальше он будет продвигаться, тем больше будет укрепляться его магическая защита. Если мы будем медлить, мне не удастся уничтожить его защиту.
— Это так важно, так серьезно…
— Долент, вы должны осознать свою ответственность. Сейчас я могу действовать, но очень скоро будет слишком поздно.
Долент боялась произнести окончательный приговор. Офир отпустил ее руку.
— Может быть, есть какие-нибудь другие способы?
— О чем вы думаете?
— Говорят, что Нефертари беременна.
— Это уже не слухи! Достаточно посмотреть на нее.
— Вам жаль ее?
— Нисколечко.
— Этой ночью один из моих друзей принесет мне все необходимое.
— Я запрусь в своей комнате! — закричала Долент, прежде чем убежать.
Незнакомец пришел поздно ночью. В доме было очень тихо, Долент и Лита спали. Офир открыл входную дверь, взял сумку и заплатил торговцу льняными отрезами, которые ему дала Долент.
Сделка длилась всего лишь несколько минут.
Офир заперся в маленькой комнатке, где лишь один светильник слабо освещал темноту.
На невысокий столик маг выложил все содержимое сумки: статуэтку обезьяны, руку из слоновой кости, грубую фигурку обнаженной женщины, небольшую подставочку и еще одну фигурку женщины со змеями в руках. Обезьяна подарит ему силу бога Тота, рука — способность действовать, обнаженная женщина поможет нанести вред женскому естеству Нефертари, подставка сделает чары более действенными, женщина со змеями наполнит тело Нефертари ядом черной магии.
Однако задача Офира была очень сложна. Душа Нефертари была очень сильной, с момента коронации она была под защитой магических сил так же, как и Рамзес. Но беременность ослабляла эту защиту. Новая жизнь, которая зарождалась в ней, забирала у нее силы и энергию.
Чтобы заклинание подействовало, должно было пройти три дня и три ночи. Офир был недоволен, он не мог воздействовать непосредственно на Рамзеса из-за нерешительности Долент. Когда ему удастся покорить себе волю Долент, он сможет достигнуть больших высот. В самое ближайшее время он уничтожит своего противника.
Забыв о всех текущих делах с Амени и с вельможами, Рамзес думал только о строительстве и очень часто ездил в Пи-Рамзес. Благодаря энтузиазму Моисея и отличной организации работ, строительство продвигалось невероятно быстро.
На всех стройках царила радость, не только потому, что условия работы были очень хорошими, но и потому, что щедрые премии регулярно выдавались рабочим, и это поддерживало в них силы. Некоторые из рабочих уже собрали кругленькую сумму и после окончания работ смогли бы обосноваться либо в новой столице, либо в любом другом городе, где можно будет купить землю. Кроме того, врачебная служба работала очень хорошо, оказывая больным бесплатную помощь; в отличие от других строек, строительство Пи-Рамзеса не знало проблем с симулянтами, которые пытались получить выходной под предлогом болезни.
Фараон очень беспокоился о безопасности рабочих, и несколько мастеров постоянно следили за этим. Поэтому пострадавших было совсем мало, лишь несколько раненых при строительстве храма Амона. Благодаря специальному графику работ, рабочие не трудились до изнеможения, после шести дней работы им давалось два дня выходных, во время которых они могли отдохнуть и набраться сил.
И только у Моисея не было выходных.