— Даже если и так, его нельзя просто пойти и арестовать.
— Мне и не нужно этого делать, капитан. Я же работал на миссис Марбург. Я могу войти в дом.
— А выйти из него сможете? — спросил он, мрачно усмехнувшись.
— Думаю, что да. Но мне может понадобиться подкрепление. И все же сначала дайте мне побыть с ними наедине.
— А потом что?
— Договоримся так: вы будете наготове. Если мне понадобится помощь, я крикну.
Обри проводил меня до моей машины и склонился к окошку.
— Опасайтесь миссис Марбург. Когда застрелили ее второго мужа, я... — здесь он откашлялся, как бы устраняя тем самым возможную клевету или поклеп из своего предупреждения мне, — в общем, было подозрение, что она тоже замешана.
— Вполне возможно. Ведь Марк Хэккет был убит ее сыном от первого брака, неким Джаспером Блевинсом.
— Вы утверждаете это?
— Почти. Узнал от бабки Джаспера Блевинса, и ей стоило значительных усилий сказать мне об этом. Причем только когда узнала, что Джаспер давно мертв.
— Здесь умирают слишком многие, — сказал Обри. — Не станьте еще одним.
На своей машине без полицейских опознавательных знаков он доехал вслед за мной до ворот в усадьбу Хэккетов. По частной дороге я проехал до озера и пересек дамбу. В доме на берегу окна за плотно завешенными шторами приглушенно светились. Постучав в дверь, я понял, что пришел сегодня сюда в последний раз.
Открыла мне Герда Хэккет. Она выглядела обеспокоенной и одинокой, словно грозное привидение, бродящее не по тому дому. Умиротворенная улыбка осветила ее лицо, когда она увидела меня.
— Мистер Арчер! Kommen Sie nurl rein.
Я вошел.
— Как чувствует себя ваш муж?
— Намного лучше, спасибо. — И добавила разочарованно: — Так вам нужен Стивен?
— И миссис Марбург.
— Они в библиотеке. Сейчас скажу им, что вы здесь.
— Не беспокойтесь. Я знаю, где это.
Она осталась стоять у дверей своего дома, как чужая. Идя по основательно построенному зданию, похожему на учреждение, я вдруг догадался, почему Хэккет женился на девушке из другой страны. Он не хотел, чтобы его распознали.
Дверь в библиотеку была закрыта. До меня донесся из-за нее голос, женский голос, и когда я приник ухом к ее дубовой поверхности, то узнал голос Лорел Смит. Волосы у меня на голове встали дыбом, а сердце заколотилось от сумасшедшей мысли, что Лорел жива.
Я был на грани срыва, как альпинист, завершающий длительное восхождение: перевернутое восхождение вниз, в прошлое. Затаив дыхание и без того еле дыша, я плотно прижался к двери.
— Спасибо, миссис Липперт, — говорил голос Лорел. — Хотите расписку?
— В этом нет надобности, — ответил голос другой женщины. — Я заберу чек из банка.
— Выпьете немного?
— Нет, спасибо. Мужу не нравится, когда он приходит домой, а от меня пахнет спиртным.
— Водку не почувствуешь, — сказала Лорел.
— Он все учует. Нюх у него, как у собаки-ищейки. Спокойной вам ночи.
— Смотрите, осторожнее.
Дверь закрылась. Лорел начала мурлыкать старую песенку о чьем-то свисте в темноте. Должно быть, она ходила по квартире, потому что голос ее то затихал, то опять становился громким.
Я начал потихоньку поворачивать ручку двери. Раздался голос Рут Марбург:
— Кто там?
Мне пришлось войти, улыбаясь. Миссис Марбург сидела у телефона. Револьвера видно не было.
Хэккет сидел за столом, на котором стоял магнитофон. Улыбка на его избитом лице выглядела так же отвратительно со стороны, как я ощущал свою собственную внутренне.
Он выключил магнитофон, и пение Лорел оборвалось.
— Миссис Хэккет сказала мне, где найти вас. Надеюсь, я не помешал.
Хэккет начал было говорить, что нет, но его перебила миссис Марбург:
— По правде говоря, помешали. Мы с сыном прослушиваем старые семейные записи.
— Ничего, продолжайте.
— Вам это будет неинтересно. Они полны трогательной ностальгии по прошлому, но только для членов нашей семьи. — Голос ее стал неприятно резким: — Вам что-нибудь нужно?
— Я приехал сообщить вам окончательные результаты расследования.
— Сейчас не вполне удачное время. Приезжайте завтра, хорошо?
— А мне бы хотелось послушать, что мистер Арчер хочет сообщить нам, — Хэккет неловко посмотрел на мать. — Раз уж мы платим такие деньги, то хотя бы послушаем, за что.
— Я бы предпочел послушать, что скажет Лорел.
Миссис Марбург захлопала наклеенными ресницами.
— Какая еще Лорел?
— Жена Джаспера. Вы только что слушали ее. Давайте послушаем вместе.
Миссис Марбург подалась вперед и настоятельным тоном проговорила:
— Закройте за собой дверь. Я хочу поговорить с вами.
Я закрыл дверь и прижался к ней спиной, глядя на них обоих. Миссис Марбург тяжело встала с кресла, опираясь на подлокотники. Хэккет потянулся к магнитофону.
— Не прикасаться!
Его рука застыла над клавишами, затем он убрал ее. Миссис Марбург подошла вплотную ко мне.
— Значит, покопались в грязном белье и думаете повысить свою ставку? Здорово же вы заблуждаетесь. Если не будете вести себя должным образом, угодите прямехонько в тюрьму этой же ночью.
— Кое-кто уж точно угодит.
Она приблизила ко мне лицо, едва не касаясь меня.
— Мы с сыном покупаем таких, как вы, по пяти центов за штуку. Дата на том чеке, что у вас, отсрочена. Неужели вы настолько глупы, что не понимаете, что это означает?
— Это означает, что вы не уверены, купили вы меня за те деньги или нет. Никто не продается в наши дни. — Я достал чек Кита Себастьяна и показал ей. — Себастьян отдал мне это.
Она выбросила вперед руку, пытаясь вырвать у меня чек. Я резко отстранился и убрал его.
— Не протягивай руки, Этта.
Несмотря на густой слой косметики, все лицо ее передернуло от злости.
— Не сметь называть меня таким именем. Меня зовут Рут. Она подошла к своему креслу. Но вместо того, чтобы сесть в него, она резко выдвинула ящик телефонного столика. Я рванулся к ней, прежде чем она успела навести револьвер, снятый с предохранителя, и выхватил его у нее из рук. Отскочив назад, я повернулся к Хэккету. Он уже встал со стула и наступал на меня. Стрелять мне, однако, не пришлось. Он попятился назад, довольно нехотя, к столу, за которым сидел только что.
— Прочь от стола, Хэккет! Сядь-ка от него подальше, вон там, рядом с матерью.
Он пересек комнату, прислонился спиной к полному собранию сочинений Диккенса, затем сел на высокий трехступенчатый табурет в углу, словно истукан. Миссис Марбург постояла, словно еще желая оказать мне сопротивление, но в конце концов опять опустилась в кресло.
Я сел на стул, на котором минутой раньше сидел ее сын, и включил магнитофон. Записывающая аппаратура Флейшера, очевидно, включалась автоматически, реагируя на любые шумы: звук шел непрерывно без длительных перерывов и пауз.
Вслед за пением Лорел послышались булькающие звуки, по которым можно было определить, что она наливает себе выпить, затем — еще более длительное бульканье, свидетельствующее о том, что она решила выпить.
Она напевала песенку на свои собственные слова с припевом «Дэви-Дэви-Дэви».
Открылась дверь ее квартиры, и вошел сам Дэви.