(Крупный вклад в эту расшифровку внес академик Рыбаков, но начата она была еще в прошлом веке Бессоновым, первым комментатором новооткрытых былин в знаменитом сборнике Рыбникова.)
Подобно Коростеню, Овруч и Олевск существуют и поныне. Овруч лежит севернее Коростеня, Олевск – северо-западнее. Никаких зданий или руин X века там не сохранилось (да и не могло сохраниться на открытом воздухе, ибо здания те были деревянными). Овруч, по летописным данным, был столицей Олега Древлянского. Это вполне гармонирует не с мнимым сожжением Коростеня (которым Олег Древлянский как ни в чем не бывало владеет как городом), а с его действительным развенчанием в 946 году. В науке эти три города иногда именуются из-за их расположения «треугольником древлянских городов».
Три города X века, известные нам поименно в одной земле, – это много или мало? Для той эпохи – определенно много. Ибо летописи называют до конца X века поименно только 22 русских города (хотя на деле их было гораздо больше), а число земель в державе составляло тогда около дюжины.
Малин . Живым подтверждением тому, что древлянских городов X века было больше, чем названные три, служит четвертый, известный нам поименно. Это Малин. Имя его не называет ни летопись, ни былина, но он также существует и поныне. Этот маленький городок на левом, западном берегу реки Ирши расположен юго-восточнее Коростеня, по дороге на Киев. Лежит Малин в 50 километрах от Коростеня и в 100 километрах от Киева, то есть вдвое ближе к Коростеню, чем к Киеву.
Никаких древних зданий и укреплений в городе не сохранилось, да и рельеф местности здесь не такой «говорящий», как в Коростене или Любече. Есть лишь городище, исследуемое археологами. Зато большую информацию дает нам, во-первых, географическое положение Малина и, во-вторых, само его название.
В Малине по сей день живо предание, что город заложен Малом Древлянским, что неудивительно, ибо имена эти явно взаимосвязаны, а лежит город несомненно на территории Древлянской земли. Он явно служил когда-то форпостом на дальних подступах к Коростеню, дополняя систему Олевска и Овруча (в летописи Овруч именуется «Вручий») с третьей стороны. А основа «мал» в имени города говорит о том, что он не мог быть основан позже княжения Мала.
И в предысторию восстания 945 года Малин вписывается отлично. Крепость заложена на прямом пути на Киев, однако так, что от нее до Киева вдвое дальше, чем до Коростеня. Серьезный шаг к укреплению обороны Коростеня? Безусловно. Но не прямой вызов Игорю, способный повлечь за собой немедленное вторжение. Вот если бы Малин был заложен в 100 километрах от Коростеня и в 50 километрах от Киева, тогда это выглядело бы как вызов и подало бы Игорю повод к вторжению. Будь крепость даже ровно на полдороге, и то Игорь мог бы придраться и нанести удар. Но при такой системе расстояний, какая есть на самом деле, декорум отношений вассала к сюзерену полностью соблюден.
Был ли Мал, готовя восстание, заинтересован в укреплении дальних подступов к Коростеню? Несомненно. Но был ли он заинтересован в том, чтобы давать Игорю преждевременно повод к вторжению в Древлянскую землю? Столь же несомненно, нет. Этой логике местоположение Малина отвечает полностью. А то, что крепость была основана на берегах Ирши, означает, что Малин призван был служить опорой обороны одного из водных рубежей, лежавших между Коростенем и Киевом.
Обычай монарха давать заложенному им важному городу свое имя известен с древности у многих народов. Широко известен этот обычай и на Руси. Сообразно такому правилу значение имени Малина принималось как «крепость, заложенная Малом» (подобной ошибки не избежал и я). Однако это не так.
Почему не Малов? Хотя то, что Малин носит имя Мала, казалось очевидным, этому противоречит форма имени города. Я имею в виду применение форманта «ин», а не «ов». Формант «ин» в русском языке продуктивен, когда в основе лежит либоженское имя , либомужское имя, оканчивающееся на «а» или «я» и склоняющееся, как женское.
Так, от мужских имен Илья, Никита, Добрыня произведены фамилии Иль ин , Никит ин , Добрын ин(а не Иль ев , Никит ов , Добрын ев ). Напротив, от мужских имен, оканчивающихся на согласную, например Иван, Петр, Степан, произведены фамилии Иван ов , Петр ов , Степан ов , а вовсе не Иван ин , Петр ин , Степан ин .
Сообразно этому простому правилу русской ономастики город, названный по имени князя Мала, должен был бы называться Мал ов . Однако же он называется Мал ин .
Так по кому же он тогда назван? Разгадка здесь, очевидно, в том, что он, хотя, похоже, и заложен Малом, но назван в честь княгини или княжны Малы. Но ведь мы такой княгини или княжны не знаем. Кто же она? Я пришел к неожиданному выводу, что мы ее хорошо знаем. Это – Малуша! Малин назван в честьнее !
Малуша? Нет, Мала! Вспомним, что Прозоровский датировал ее вероятное рождение между 940 и 944 годами. Это как раз канун восстания 945 года. И рождение дочери князя – превосходный и вполне благовидный повод для закладки города в ее честь (разумеется, в месте, важном для Мала стратегически и подходящем для него политически).
Но тогда почему город называется не Малушин? А, видимо, потому, что хотя имя сестры Добрыни привычно нам как «Малуша» (так именуют ее вслед за летописью все историки и писатели), но при рождении она получила имя «Мала», и оно было ее настоящим именем.
Почему же тогда летопись именует ее Малушей? Потому что это ложится в ее версию, где информация тщательно взвешена. Потому что летопись говорит только о Малуше-ключнице, то есть рабыне, старательно обходя молчанием периоды, когда она была свободной женщиной. А в годы рабства ее, вероятно, действительно звали Малушей, точнее, переименовали из Малы в Малушу (точная параллель превращению Мала в Малко). Получив же свободу, она, очевидно, снова стала Малой. Впрочем, чтобы не сбивать читателя с толку, я привычное имя «Малуша» оставлю в моем рассказе и в дальнейшем. К тому же на сегодняшний слух оно красивее и звучит ласково.
Но вряд ли форма «Малуша» была ласкательной в X веке, раз она означала рабство. И жену Святослава и великую княгиню всея Руси официально величали Малой Древлянской. Кстати, похоже, это одна из причин того, что город Малин тщательно замалчивается в летописях, хотя имя князя Мала там не замалчивается. То есть само упоминание города, названного в честь Малуши, выдавало древлянский брак Святослава, который позднейшие князья всеми силами старались вычеркнуть из истории.
В этой связи возникает еще вопрос: а не мог ли Малин заложить уже Святослав – в честь жены? Нет, местоположение города исключает такой вариант. От кого Святославу нужно было бы защищать подступы к Коростеню со стороны Киева? От самого себя? Ведь он был одновременно и государем всей державы с резиденцией в Киеве, и князем Древлянским (в результате брака с Малушей). Да и сам Коростень был уже развенчан.
Вот какую обильную информацию дал нам маленький городок на Ирше.
Граница на Ирпене . Как видим на примере уже четырех древлянских городов X века, сведения исторической географии о них чрезвычайно содержательны. Следует сказать, что историческая география – вообще один из ценнейших источников, освещающих действительное положение вещей в далекие эпохи.
Еще показательней, чем данные о четырех ее городах, общее географическое положение Древлянской земли. Из края в край она протянулась на несколько сот километров. Земли подобных размеров на Западе нередко именовались королевствами.