– Только хотел об этом сказать, но я решил – остаюсь на твоей стороне. Хотя… есть одна вещь.
– Что такое?
– В кабинете начальника патруля я только что видел Дэна Уилхайта. Если учесть то, в каких он отношениях с Кафесьянами, могу предположить, что он сейчас едва ли не в бешенстве.
– Ч‑черт, вот только этого нам не хватало.
Сид улыбнулся: «Да сейчас он ничего не сможет сделать – все задержанные подписали бумагу об ошибочном задержании».
Я улыбнулся в ответ: «Давай их сюда».
Ригль вышел, я схватил микрофон внутренней связи. Топот ног, клацанье наручников – на освещенной сцене появляются любители сладенького.
– Доброго вечера, джентльмены, слушайте внимательно. – Динамик тут был на удивление громкий. – Вы все были арестованы за то, что пользовались услугами лиц, занимающихся проституцией, – правонарушение, за которое Уголовный кодекс штата Калифорния предусматривает наказание до одного года лишения свободы с отбыванием срока в окружной тюрьме города Лос‑Анджелес. Джентльмены – я могу сделать так, чтобы все прошло для вас гладко, но могу сделать это задержание кошмаром, о котором вы будете помнить всю оставшуюся жизнь, – все будет зависеть исключительно от вас.
Моргают, неловко ерзают, некоторые даже всхлипывают – череда напряженных взглядов.
– Джон Дэвид Смит, Джордж Уильям Смит – ну же, будьте оригинальней. Джон Джонс, Томас Хардести – еще куда ни шло. Д. Д. Эйзенхауэр – да ну, куда вам до него. Марк Уилшир, Брюс Пико, Роберт Нормандия – хм, а, кроме названий улиц, вам ничего в голову не приходило? Тимоти Креншо, Джозеф Арден, Льюис Бердетт – бейсболист, кажется. Майлс Суинделл, Дэниэл Доуэрти, Чарльз Джонсон, Артур Джонсон, Майкл Монтгомери, Крейг Дональдсон, Роджер Хэнкок, Чак Сепульведа, Дэвид Сент‑Винсент – опять названия улиц, да что такое…
Ч‑черт – я не могу смотреть на лица так же быстро.
– Джентльмены, а теперь для вас все будет либо очень просто, либо слишком сложно. Полицейское управление Лос‑Анджелеса понимает ваше состояние, и, честно говоря, ваши незаконные любовные приключения вне брака нас мало интересуют. Вы были задержаны по большей части для того, чтобы помочь нам в расследовании ограбления. В нем замешана молодая женщина, которая иногда предлагала свои услуги на Саут‑Вестерн‑авеню, и нам необходимо найти клиентов, которые пользовались этими услугами.
На сцене появляется Ригль с фотографиями.
– Джентльмены, мы имеем право задержать вас на трое суток, а потом подвергнуть суду. Вам разрешается сделать один телефонный звонок, и, если вы решите позвонить супруге, можете ей передать, что вы находитесь в Университетском участке и вам вменяют в вину преступление номер один – восемнадцать – тире – шесть – ноль: пособничество проституции. Понимаю, вам этого не особо хочется, посему слушайте внимательно – повторять я не стану.
Ропот – стекло запотело от дыхания.
– Сотрудник Ригль покажет вам фотографию этой молодой женщины. Если вы пользовались ее услугами, сделайте два шага вперед. Если просто видели, как она предлагает свои услуги, но не пользовались ими, поднимите правую руку.
Выдержав паузу.
– Джентльмены, если мы получим показания и они подтвердятся, все вы будете отпущены без предъявления обвинения, если же никто из вас не признается в том, что пользовались ее услугами, это заставит меня заподозрить всех вас во лжи, либо я сочту, что никто из вас ее не видел и услугами ее не пользовался, – в обоих случаях все девятнадцать будут подвергнуты допросу с пристрастием, равно как все девятнадцать будут задержаны на трое суток и подвергнуты суду за административное правонарушение.
Заключение вы будете отбывать в камере, в которую обычно сажают задержанных гомосексуалистов и трансвеститов – вместе с вышеупомянутыми, – и наблюдать, как все эти негритосы извращенцы будут трясти на вас своими членами. Джентльмены, если кто‑то из вас сознается в том, что пользовался услугами этой женщины, и его показания покажутся нам убедительными, никаких обвинений в отношении вас выдвинуто не будет и все ваши показания будут сохранены в строжайшем секрете. Как только вам удастся нас убедить, все вы будете отпущены и вам позволят забрать конфискованные у вас личные вещи и автомашины. Они, кстати, находятся неподалеку – на муниципальной стоянке. И, в награду за сотрудничество, с вас не будет взиматься плата за отгон и хранение машины. Опять же: если вы будете говорить правду. Вы не сможете получить свободу, пытаясь убедить нас, что вы ее трахали, – когда вы этого не делали. Сид, покажите фотографии.
В сторону: Сид, этакий сухопарый дедуля.
Головокружение от собственной значительности: я, Дэвид Клайн, дипломированный юрист.
Я опустил глаза, перевел дух, поднял глаза: негр и итальяшка выступили вперед. Я сверился с фотографиями на водительском удостоверении и сопоставил имена:
Негр: Уиллис Арнольд Кальтенборн, Пасадена. Итальяшка: Винсент Майкл Ло Бруто, южный Лос‑Анджелес. Проверил личные дела – итальяшка привлекался за неуплату алиментов.
Подошел Сид: «Мы это сделали».
– Да, сделали. Стеммонс ждет – так?
– Ну, и магнитофон с ним. Четвертая кабинка – он там.
– Отправь Кальтенборна в пятую, а макаронника – к Джуниору. А остальных обратно в предвариловку.
– Накормить?
– Дай по конфетке. И не позволяй им звонить – Ушлый адвокат может запросто подкопаться к бумажкам, которые мы их вынудили подписать. Где Уилхайт?
– Не знаю.
– Держи его подальше от комнат для допросов.
– Дейв, он – капитан…
– Тогда… черт, просто держи.
Ригль, раздраженный, ушел. Я, в нетерпении, – в коридор, где располагались комнатки для допросов.
Стандартные комнатки – шесть на восемь, крошечное окошко. В номере 5 ожидает Кальтенборн в феске, а в четвертой – Ло Бруто, Джуниор и магнитофон на столе.
Ло Бруто поерзал на стуле – Джуниор поморщился. Догадка Крутого В. – Джуниор в Ферн‑Делле под кайфом. Запоздалое воспоминание: допрос Инджа – у Джуниора – воспаленный взгляд наркомана. Теперь даже хуже.
Открываю дверь – и громко хлопаю ею. Джуниор кивает – едва не пошатывается.
Я присел. «Как вас звать – Винс? Винни?»
Ло Бруто ковырнул в носу. «Леди зовут меня Мистер Большой Член».
– Моего напарника так же кличут.
– Да?
Молчаливый, нервозный тип. Должно быть, пользуется популярностью.
– Ну да. Но мы здесь не для того, чтобы обсуждать его половую жизнь.
– А жаль – время‑то у меня есть. Моя старуха и детишки в Такоме, так что я могу просидеть здесь все трое суток, но я подумал: а остальные‑то парни при чем? Ладно, я ее трахал, так что давайте приступим к делу – ха‑ха.
Я протянул ему сигареты. «А вы мне нравитесь, Винни».
– Да ну? Тогда зовите меня Винсент. И экономьте свои деньги – я бросил курить четвертого марта пятьдесят второго года.
Джуниор вынул из пачки сигарету. Нервы на взводе: зажег спичку лишь с третьего раза.
Я откинулся на стуле: «Сколько раз вы были с этой девушкой?»
– Один.
– А почему только один?
– Один – равносилен случайной связи. А если не один – так дешевле собственную супругу трахать – и ничего лишнего не подцепишь.