Дверь открылась. Гюнвальд Ларссон с недоверчивым видом заглянул в набитую битком комнату, которая была его рабочим кабинетом. Его светлый плащ промок насквозь, так же как и брюки, и русые волосы. Ботинки были облеплены грязью.
– Ну и вид здесь, – с неудовольствием сказал он.
– Ну, так что за особенность у того автобуса? – спросил Меландер.
– Особенность состоит в том, что автобусы этого типа не используют на маршруте № 47.
– Не используют?
– Да, обычно не используют. По этому маршруту ездят немецкие автобусы марки «Бюссинг». Они тоже двухэтажные. А этот автобус оказался здесь случайно.
– Замечательная улика, – заметил Гюнвальд Ларссон. – Сумасшедший, который это сделал, имеет привычку убивать людей только в английских автобусах. Ты это имел в виду?
Эк с неодобрением посмотрел на него. Гюнвальд Ларссон стряхнул с себя воду и поинтересовался:
– Кстати, а что это за стадо обезьян у нас в вестибюле?
– Журналисты, – сказал Эк. – Надо, чтобы кто‑нибудь поговорил с ними.
– Только не я, – мгновенно отреагировал Колльберг.
– А почему не делает официального сообщения Хаммар или начальник полиции, или министр внутренних дел, или еще какая‑нибудь важная персона? – спросил Гюнвальд Ларссон.
– Наверное, его еще не сформулировали., – ответил Мартин Бек. – Эк прав Кто‑нибудь должен с ними поговорить.
– Только не я, – повторил Колльберг. Потом он повернулся с таким видом, словно его осенило. – Ты, Гюннальд, приехал туда первым, – произнес он. – Мог бы провести пресс‑конференцию.
Гюнвальд Ларссон огляделся по сторонам и огромной волосатой рукой убрал со лба мокрую прядь волос. Мартин Бек ничего не сказал и даже не взглянул в направлении двери.
– Ладно, – сказал Ларссон. – Надо подумать, где можно разместиться. Поговорить с ними нужно. Но до этого я бы хотел кое‑что узнать.
– Что именно? – спросил Мартин Бек.
– Кто‑нибудь сообщил об этом матери Стенстрёма?
В кабинете воцарилась мертвая тишина, словно эти слова оглушили всех присутствующих, включая того, кто это сказал. Стоя на пороге, Гюнвальд Ларссон медленно окинул всех взглядом.
После длинной паузы Меландер повернулся к нему и сказал:
– Да. Ей сообщили.
– Хорошо, – сказал Гюнвальд Ларссон и закрыл за собой дверь.
– Хорошо, – словно разговаривая сам с собой, заключил Мартин Бек и забарабанил костяшками пальцев по столешнице.
– Разве это разумно? – спросил Колльберг.
– Что?
– Разрешить Гюнвальду… Не кажется ли тебе, что нас и без этого достаточно обливают грязью в прессе?
Мартин Бек смотрел на него и ничего не отвечал. Колльберг пожал плечами.
– Ну ладно, – произнес он. – Это не имеет особого значения.
Меландер вернулся к своему письменному столу, взял трубку и закурил.
– В самом деле, – согласился он. – Это не имеет особого значения.
Они с Колльбергом уже повесили планшет. На нем были схема первого этажа автобуса и несколько фигур, пронумерованных цифрами от одного до девяти.
– Куда подевался Рённ со списком? – пробормотал Бек.
– У меня есть кое‑что еще по делу об автобусе, – упрямо сказал Эк.
Зазвонил телефон.
VIII
Кабинет, в котором проводили первую импровизированную пресс‑конференцию, явно не подходил для этой цели. Здесь были только стол, два шкафа и четыре стула. К тому времени, когда туда вошел Гюнвальд Ларссон, воздух уже был тяжелым от дыма и влаги, испаряющейся с мокрых плащей.
Гюнвальд Ларссон остановился в дверях, окинул взглядом собравшихся журналистов и фоторепортеров и тихо сказал:
– Ну? Что же вы хотите знать?
Все начали говорить одновременно, перебивая друг друга. Гюнвальд Ларссон поднял руку и предупредил:
– Прошу говорить по очереди. Начинаем с левого угла и идем слева направо.