– Тебе грустно уезжать, моя любимая? – Ему очень понравилась ее семья, и он представлял, как трудно ей расставаться с ними, но ответ Сары удивил его.
– Нет, в самом деле. Меня практически весь прошлый год здесь не было. В глубине души я никогда не собиралась возвращаться сюда после того, как обоснуюсь на Лонг‑Айленде.
– Я знаю, – улыбнулся он. – Твоя ферма… – Но теперь ее больше не существовало. Все постройки и даже землю смыл шторм в сентябре. Она потеряла бы все, возможно, даже жизнь, как Чарльз. И Вильям был бесконечно рад, что этого не произошло.
Тут она улыбнулась ему:
– Теперь я беспокоюсь за нашу жизнь. – Она хотела прожить с ним жизнь, хотела лучше узнать его, его душу… и его тело. Она хотела иметь от него детей, принадлежать ему и всегда быть рядом, помогая ему во всем.
– Я тоже, – признался он. – Ожидание кажется таким долгим, верно? – Но завтра в это время они будут мужем и женой, герцогом и герцогиней Вайтфилд. Несколько минут они стояли, глядя на реку. Вильям прижал ее к себе, его лицо стало серьезным.
– Может быть, наша жизнь всегда будет протекать гладко… но если этого не случится, мы сможем быть храбрыми и поддержать друг друга. – Он повернулся и посмотрел на нее с неизмеримой любовью, которая была для нее важнее любого титула: – Я постараюсь никогда не разочаровывать тебя.
– А я тебя, – прошептала Сара. Они стояли, прижавшись друг к другу, глядя на текущую перед ними реку.
Она выглядела как урожденная аристократка. На ней были изумительные бриллиантовые серьги, его свадебный подарок, и бриллиантовое колье. Молодожены быстро распрощались со всеми.
Молодожены быстро распрощались со всеми. Сара поцеловала родителей и поблагодарила их. Она поцеловала Питера и Джейн и побежала на кухню последний раз поблагодарить слуг. Затем под приветственные возгласы и осыпаемые цветами они уехали во взятом напрокат «бентли» в отель «Уолдорф‑Астория». У Сары на глаза набежали слезы. Ее жизнь на этот раз менялась слишком круто. Она любила Вильяма намного сильнее, чем Фредди, но они уезжали так далеко, в Англию. И при этой мысли Сару охватила тоска по дому. Она почувствовала неизбежность расставания с близкими. В автомобиле, на пути к отелю, она притихла и погрузилась в свои переживания.
– Любимая, бедняжка моя. – Он словно прочитал ее мысли. – Я увожу тебя от всех этих людей, которые так любили тебя. Но я тоже люблю тебя. Я обещаю делать все, что в моих силах, чтобы ты была счастливой, где бы мы ни жили. – Он крепко обнял ее, и Сара почувствовала себя в безопасности и прошептала:
– И я тоже.
Они проехали остальной путь, прижавшись друг к другу, спокойные и умиротворенные. День был чудесный, но они так устали.
Когда они прибыли в «Уолдорф‑Асторию» на Парк‑авеню, управляющий отелем ждал их, кланяясь и расшаркиваясь. Сара была поражена таким приемом. Это показалось ей таким нелепым, что, очутившись в своих просторных апартаментах, она рассмеялась.
– Постыдись, – в шутку отругал ее Вильям, – ты должна относиться к такого рода вещам очень серьезно! Бедняга, он готов был целовать тебе ноги, если бы ты позволила. И возможно, тебе следовало это сделать, – подтрунивал над ней Вильям. Иногда он устраивал подобные представления, но Сара знала, что это несерьезно.
– Он был так глуп, что я не могла смотреть ему прямо в лицо.
– Ладно, но тебе лучше привыкнуть к этому, моя любимая. Это только начало и будет продолжаться еще очень долго. – Это было начало их совместной жизни, и Вильяму хотелось, чтобы она началась счастливо.
Багаж Сары привезли в отель утром. Белая кружевная рубашка и пеньюар лежали на кровати. Вильям предложил шампанского, которое уже ждало их в номере. И вскоре после их приезда, пока они делились впечатлениями и пили шампанское, два официанта принесли ужин. Вильям предусмотрительно заказал икру, копченую семгу и яичницу на тот случай, если Сара от волнения плохо ела во время торжественного обеда. Так и было, но она не хотела признаваться ему, что голодна, еще принесли маленький свадебный торт с марципановыми фигурками невесты и жениха – знак любезности управляющего отелем и их искусного кондитера.
– Ты позаботился обо всем! – воскликнула она и захлопала в ладоши, как девочка, глядя на торт и икру. Официанты мгновенно исчезли. Вильям шагнул к ней и поцеловал.
– Ты слишком хорошо меня знаешь, – засмеялась Сара и принялась за икру, Вильям присоединился к ней.
В полночь они все еще болтали, хотя давно закончили ужин. Родник общих интересов казался неиссякаемым, и нужно было обсудить многое, особенно сегодня. Наконец он вздохнул и потянулся, делая осторожный намек.
– Я надоела тебе? – встревожилась она, а он рассмеялся. Она была еще так молода, и это ему нравилось.
– Нет, любимая, но этот старый человек так устал. Могу я предложить тебе продолжить наш очаровательный разговор утром? – Они обсуждали русскую литературу, сравнивали ее с русской музыкой, очень важный предмет в эту особую ночь.
– Прости. – Она тоже устала, но чувствовала себя такой счастливой с ним, что готова была проговорить всю ночь. В свои двадцать два года в чем‑то она оставалась едва ли не ребенком.
В номере было две ванные комнаты, и через несколько минут Вильям скрылся в одной из них. Сара последовала его примеру. Кажется, она пробыла там целую вечность.