– Ты просто не помнишь своего папу, но он чудесный человек. – Ее голос стал тише, она задумалась о Вильяме.
– Он умер?
– Думаю, что умер, – осторожно произнесла она, не желая его обманывать, но стремясь передать ему свою веру, что, возможно, когда‑нибудь они найдут Вильяма. – Если нам повезет, то в один прекрасный день он вернется.
– А Иоахим вернется? – с грустью спросил он.
– Не знаю, – честно ответила она. И молча, держась за руки, они побрели домой.
Он поднял палец, а она закричала, чтобы перекричать гул моторов:
– Они ждут меня! Нас ждут!
– Этот самолет только для военных, – прокричал он в ответ, – и старых… – И тут он понял, кто она, и покраснел до корней волос.
– Я подумал… Я искренне прошу прощения, мадам… ваше… величество… – До него не сразу дошло, что это и есть обещанная герцогиня.
– Не стоит, – улыбнулась она и вошла за ним в самолет.
Он ожидал увидеть какую‑нибудь старую каргу, и ему даже в голову не пришло, что герцогиней Вайтфилд может оказаться молодая женщина с маленький мальчиком. Уходя, он еще раз извинился.
Полет до Лондона не занял много времени, им понадобилось меньше часа, чтобы пересечь Ла‑Манш. Во время полета несколько офицеров почтительно разговаривали с ней, восхищенные тем, что она перенесла оккупацию. Саре было странно слушать их, она вспоминала, какой относительно мирной была ее жизнь, годы, прожитые в коттедже под защитой Иоахима. Когда они приземлились в Лондоне, их ждал огромный «роллс‑ройс». Ее отвезли прямо в министерство воздушных сил на встречу с сэром Артуром Гаррисом, главнокомандующим отряда бомбардировщиков, и личным секретарем короля, который был там по его приказу, сэром Аланом Ласкелем, он представлял также секретную разведывательную службу. Они подарили Филиппу маленькие значки и флажки, и все называли его ваша светлость. Он не привык к такой пышной церемонии и почестям, которые ему оказывали. Сара с улыбкой заметила, что, кажется, ему это понравилось.
– Почему дома меня так не называют? – шепотом спросил он свою мать.
– Кто? – изумилась Сара его вопросу.
– Ну… Эмануэль… Солдаты…
– Я им обязательно скажу об этом, – пошутила она, но он не заметил в ее голосе иронии и был доволен тем, что она с ним согласилась.
Несколько секретарей и два помощника занимались с Филиппом, когда Сара отправилась на встречу с сэром Артуром и сэром Аланом. Они были исключительно добры к ней, и то, что они хотели сказать, ей уже было известно, – два с половиной года от Вильяма нет ни слова.
Она помедлила, пытаясь успокоиться, и, набравшись мужества, задала им один вопрос. Глубоко вздохнув, она взглянула на них.
– Вы не исключаете возможности, что он еще жив? – тихо спросила она.
– Нет, – осторожно ответил сэр Артур. – Но маловероятно, – грустно добавил он. – До сих пор до нас не доходило о нем никаких сведений. Кто‑нибудь видел бы его в одном из лагерей для военнопленных. А если бы они узнали, кто он такой, они непременно раззвонили бы об этом. Не думаю, что они не знают, кто он, если он у них в плену.
– Понимаю, – тихо сказала она.
Они еще немного поговорили с ней, и наконец все поднялись, поздравляя ее с тем, что она благополучно пережила оккупацию Франции, и восхищаясь ее мужеством, что она прошла через все это вместе с сыном.
– Мы потеряли маленькую девочку, – сказала она чуть слышно, – в мае… Вильям даже не видел ее…
– Нам очень жаль, ваша светлость. Мы не знали…
В конце аудиенции они проводили ее и вернули ей Филиппа, а затем торжественно отвезли ее в Вайтфилд. Вдовствующая герцогиня ждала их там, и Сара изумилась, как хорошо она выглядит. Она похудела и казалась хрупкой, но ей было восемьдесят девять лет. Однако несмотря на возраст, во время войны она делала все, что в ее силах, чтобы защитить Вайтфилд.
– Я так рада видеть вас, – сказала она, обнимая Сару, а затем, опираясь на трость, отступила на шаг, чтобы лучше рассмотреть Филиппа. Она была одета в светло‑голубое платье под цвет ее глаз, и Сара почувствовала, как в ней поднялось волнение при мысли о Вильяме. – Какой красивый молодой человек. Он очень похож на моего мужа.
Сара улыбнулась – абсолютно то же самое сказал Вильям, когда Филипп родился. Герцогиня повела их в дом и угостила Филиппа чаем и домашним песочным пирожным.