Пытаясь скрыть улыбку, он бросил седельную сумку на округлый, плоский, напоминавший плиту камень; получилось сиденье, на котором ей удобно будет сидеть. Между тем Стефани сняла ковбойскую шляпу, и ее короткие черные кудри заблестели под ярким полуденным солнцем. Как бы привлекательно она ни выглядела, все равно ему хотелось увидеть золотой шелк ее настоящих волос.
Он хотел увидеть Стефани такой, какой ее создала природа.
— Речка такая быстрая, — воскликнула Стефани, когда он подошел к ней.
— Это потому, что весна пришла. В другие месяцы она успокаивается, и я могу наслаждаться рыбной ловлей.
Их взгляды встретились, и она не сразу отвела глаза. Гейба разбирало любопытство: помнит ли Стефани что-нибудь про тот вечер, когда она застала его на отцовской яхте?
Ее появление тогда показалось ему сошествием с небес ангела. Но он увидел в ее руках конверт и Понял, что Стефани всего лишь выполняет поручение его отца. Тогда Гейб испытал чувство более глубокое, чем разочарование. Время от времени он изводил себя неприятной мыслью: а что, если у нее что-то было с его отцом?
Измучившись подозрениями, он тем не менее тщательно их скрывал. Но все равно в нем жил тайный страх: Гейб ревновал отца к Стефани, ему казалось, что тот оказывает на нее чересчур сильное влияние.
И все-таки он предложил Стефани выйти за него замуж, потому что она была единственной женщиной, которую он и вправду желал. В какой-то степени его стремление надеть ей обручальное кольцо на палец объяснялось желанием увезти ее подальше от собственного отца. Это была своеобразная проверка: находясь вдвоем со Стефани, Гейб смог бы убедиться, что у нее нет привязанности к его знаменитому отцу.
Гейбу показалось, что он получил ответ на терзавший его вопрос, когда она слегка шокировала его тем, что немедленно согласилась выйти за него замуж. И тогда он понял, что Стефани и его отца соединяют лишь амбиции.
— Ты хочешь, чтобы я тебе помогла?
Но если ее амбиции были столь велики, почему она последовала за ним сюда? На этот вопрос Гейб пока никак не мог найти ответ.
— Ты, должно быть, проголодалась.
— Если честно, то очень.
Ее глаза раскрывались все шире по мере того, как он извлекал из сумки продукты.
— Марва знает, как приготовить все наилучшим образом. Дай ей бог здоровья, ей удаются такие чудные сэндвичи. Подкрепись, — приказал Гейб, протянув ей сэндвич и бутылку с минеральной водой.
Жадно проглотив кусок сэндвича с говядиной, она воскликнула:
— Да это просто пища богов!
— Согласен. — И он, не отрываясь, осушил целую банку кока-колы. — И долго ты собираешься держать меня в неведении?
Ее щеки покрылись краской.
— О чем это ты? — И она сделала торопливый глоток.
— Я потрясен тем, что ты так долго можешь ехать верхом, Стефани. Кто обучал тебя? Где ты нашла такого жокея?
— Его зовут Пэм Данкерс.
И снова она поразила его, ответив совсем не то, что он ожидал услышать. Гейб внимательно слушал ее объяснения, и его все сильнее мучил стыд.
— ..разве что вчера ее замещал ее муж Хайден. У него есть продуктовый магазинчик, и ему срочно понадобилось, чтобы кто-то подменил одного из продавцов.
— Если хочешь, можешь пригласить их на ранчо — на обед, перед тем как ты уедешь.
Она повернула голову к реке.
— Весьма великодушно с твоей стороны, но не думаю, что это самая замечательная из твоих идей.
— Почему же?
— Я думала, что до тех пор, пока твой отец не узнает, где ты находишься, ты мог бы держать его в неведении как можно дольше. Ведь эта чета начнет задавать уйму вопросов. Данкерс.ы могут узнать тебя. Если они станут распространять ненужные слухи, то твоему отцу скоро обо всем донесут.
— Я высоко ценю твою заботу обо мне, но я думаю, ты преувеличиваешь. — Гейб протянул ей яблоко, но Стефани отказалась. — Пригласи их.
— Спасибо.
— Я подумал, тебе, наверное, было бы приятно узнать, что Мак дал высокую оценку твоей работе в конюшне. — Как и опасался Гейб, его управляющий уже был совершенно ею очарован.
— Это приятно слышать.
— Он говорит, что ты самый прилежный работник, которого он когда-либо видел. Мне было приятно узнать об этом, потому что Марва сообщила, что ты еще собираешься помогать ей на кухне.
У Стефани закружилась голова.
— Я сделала что-то не так?..
Ее искренность тронула Гейба.
— Не уверен. Марва, видно, совсем с ума сошла…
Однако теперь, когда ты усвоила азы верховой езды, я решил, что ты вправе поделить свое время между конюшней и кухней уже на следующей неделе. Если ты не против подниматься засветло, наша домоправительница сможет ложиться в постель на час раньше.
— Конечно, я была бы рада помочь ей.
— Отлично. — Гейб начал укладывать оставшиеся продукты в сумку. — Но только вынужден тебя предостеречь: Мак, как и я, обеспокоен тем, что ты оказываешь такое большое влияние на Клея. Он считает, что ты выказываешь мальчику слишком много внимания и выделяешь его среди других ребят. Ведь все видели, что этим утром он увязался вслед за тобой в помещение для заготовки кормов и…
— Ну и что?! — Стефани отстранилась от него и от негодования покраснела. — Да, он выглядит подавленным, но не из-за меня! Я рада, что ты вспомнил о мальчике, потому что тебе многое нужно узнать о нем!
Гейб нахмурил брови.
— Продолжай.
— Он обожает тебя, Гейб, — едва слышно прошептала она. — Этим утром он хотел побыть со мной.
— Значит, Мак оказался прав.
— Лишь отчасти. Клей хотел, чтобы я отвезла его в город, где он смог бы позвонить своей матери так, чтобы ты ничего не узнал.
Гейб рассеянно потер большим пальцем подбородок.
— Я полагаю, он сказал тебе, зачем собрался звонить ей?
— Да, — Стефани посмотрела на него, словно охотник, подкрадывающийся к жертве, — он хотел, чтобы она прилетела сюда, и как можно скорее…
Вообще-то Гейб уже потихоньку готовил ее приезд. Но к тому времени, когда Мэделин должна была прилететь, ей предстояло основательно протрезветь.
— Почему он сам мне об этом не сказал?
— А ты не знаешь?! — Стефани воскликнула так громко, что ее гневный голос эхом отозвался по всему лугу.
Что-то она утаивала от него…
— Не знаю о чем?..
Стефани потерла лоб.
— Ты как-то ему признался, что недавно развелся с женой.
« О проклятье «.
— Это правда, — нехотя проворчал он.
Ее дыхание участилось.
— Ты с его матерью связан определенными обязательствами.
— Это нормальная ситуация. Я был ее поверенным два года назад и представлял в суде интересы Клея.
— Очевидно, он считает, что в твоей заботе о нем было нечто большее.
— Ну, и в какой мере?
Она выпрямилась и пристально поглядела на него.
— Имею ли я право сказать об этом прямо? Он хочет, чтобы ты опять стал его опекуном. Мальчик ждет не дождется ее приезда, чтобы она вышла за тебя замуж, прежде чем ты встретишь какую-нибудь другую женщину, — добавила Стефани уже тише, прежде чем слезть со своего импровизированного кресла.
Оглушенный свалившейся на него информацией, Гейб медленно пошел от нее прочь. Когда он наконец наткнулся на круп своего коня, Стефани уже оседлала свою кобылу и нетерпеливо ждала его.
— Я поговорю с Клеем, — едва слышно промолвил Гейб. Это было единственное, что он мог сейчас сказать.
— Далеко отсюда твои коровы?
— В получасе езды.
Гейб любил объезжать свои владения верхом и во время таких прогулок всегда ощущал радостное возбуждение и прилив сил. Но известие о том, что Клей тяготится пребыванием на ранчо, изменило его настроение.
Всю дорогу от реки к пастбищу оба молчали.