И она не знала, кому принадлежал ее ответ: девушке с ранчо или, может быть, ей самой?
– Как будто вы были частью меня, и я по-настоящему не существовала до нашей встречи.
– Тогда я поступил правильно, подкупив твоих слуг сегодня вечером, чтобы они провели меня в твою спальню.
– И мы сейчас в моей спальне?
– Ты, должно быть, так же околдована любовью, как и я. – Голос Рикардо был слегка укоризненным. – Разве ты не узнаешь эти узорные решетки, которые приказал поставить твой отец, чтобы оградить тебя от нескромных поклонников, и эти зеленые листья на белоснежном ковре, на котором я сижу?
Ларе показалось, что она увидела то, о чем он говорил.
– А почему ты сидишь на полу?
– Где же должен сидеть рыцарь, как не у ног своей дамы? – Его голос изменился: он стал хриплым. – Кроме того, я еще не осмеливаюсь прикоснуться к тебе.
– Почему?
– Я должен быть уверен, что ты хочешь меня так же, как я хочу тебя. – Он начал расстегивать рубашку. – Тебе еще неведома страсть, и я должен быть осторожен, чтобы не причинить тебе боль.
– Но ведь ты проник в дом моего отца, чтобы овладеть мной?
– Так же поступил Ромео с Джульеттой. Твой отец считает, что я слишком дик для его нежной девочки.
– А это правда?
Рикардо сбросил рубашку, и его мощные плечи в сумерках отсвечивали золотом.
– Да.
Лара не сводила с него глаз. Ее дыхание участилось.
Блестящие черные волосы Рикардо в беспорядке рассыпались по его плечам, напряженные мышцы были налиты силой. Он двигался с грацией дикого животного и был совсем не похож на того сдержанного человека, с которым она провела в одной камере почти сутки.
– Тогда почему же я позволила тебе остаться здесь со мной?
Рикардо встал. Его пальцы быстро расстегивали брюки.
– Потому что ты не та нежная и кроткая девочка, какой считает тебя отец и ты сама.
– Я должна хорошо знать себя. Он продолжал раздеваться.
– Тогда почему же ты не возмущаешься тем, что я раздеваюсь перед тобой? – Он повернулся к ней лицом, его обнаженное тело было омыто последними лучами солнца, создававшими золотой ареол. – Я нравлюсь тебе, Лара?
– Да.
Что-то сдавило ей горло. Желание? Страсть? Ее груди напряглись под платьем, и она вспомнила, как Рикардо ласкал их.
– А хочешь знать, что я думаю о тебе? – Он продолжал неподвижно стоять в круге света. – Ты, наверное, знаешь это и сама. Так же, как ты знала сегодня днем, когда я стащил тебя с лошади в высокую траву и кинулся на тебя, как дикий ненасытный зверь. Я все еще продолжаю слышать эти тихие клокочущие всхлипы в твоем горле.
– Я не помню этого.
– Тогда я должен тебе напомнить. – Рикардо подошел и встал рядом. – Ты повторяла: «Рикардо, querido, я люблю тебя». И твое тело выгнулось мне навстречу, и наши руки тянулись друг к другу. Как я хотел взять тебя там и тогда!
Лара почувствовала, что мышцы ее живота напряглись, а между ног появилась горячая влага.
– Почему же ты этого не сделал?
Рикардо дотронулся кончиками пальцев до ее щеки, и это легкое прикосновение воспламенило ее.
– Потому что ты моя богиня, а не шлюха. Ты должна лежать на шелковых простынях в комнате, благоухающей сиренью и лавандой. Я хотел взять тебя к себе на ранчо, но ты боялась отца. Поэтому я пришел к тебе. – Его рука гладила ее шею. – Как и всегда я буду приходить к тебе.
Лара смотрела на него как заколдованная. Святое небо, она почти чувствовала запах сирени и лаванды, подумала она. И это был ее возлюбленный, который рискнул всем на свете, чтобы провести с ней эту незабываемую ночь. Она прошептала:
– Почему?
– Потому что мы созданы друг для друга. – Его рука скользнула за вырез ее платья. Пальцы дрожали, как и раньше, когда он ласкал ее по приказу Хурадо. – Ты принадлежишь мне. – Он провел ногтем большого пальца по ее соску, и она задохнулась от остроты ощущений. – И я принадлежу тебе.
Он убрал руку и, наклонившись, нежно поцеловал ее в губы.
– Давай снимем твое платье, Лара. Любви не нужны преграды.
– Да.
Она встала на колени, и он медленно снял с нее платье. Стемнело, и тени в камере еще больше сгустились. Рикардо бережно положил Лару на спину и накрыл ее тело своим, целуя ее губы и лаская внутреннюю поверхность бедер.
Его язык проник к ней в рот, в то время как рука поднималась выше, продолжая свое исследование.
Лара тихо стонала, и глубоко в горле рождались те самые нежные клокочущие звуки, которые слышал Рикардо, обнимая ее, в высокой траве на берегу озера, когда он впервые прикоснулся к ней.
Он приподнял голову и улыбнулся ей.
– Да, это моя страстная девушка. – Его пальцы проникли глубже, и она, вскрикнув, выгнулась ему навстречу. Его дыхание стало отрывистым. – Бери меня, Лара.
Она хотела его. Девушка горела как в огне. Она прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать крики, поднимающиеся из ее горла, когда он гладил ее, ласкал и проникал все глубже. Она чувствовала себя так, будто в ней прорвалась какая-то плотина, и все ее существо неудержимо устремилось к нему.
– Рикардо, это… – Лара замолчала, задохнувшись от его ласки. – Да… Да…
– Сейчас? – прошептал он. – Я могу сделать тебе больно, querida. Твой отец прав. Я слишком дик для тебя.
– Нет. – Она обхватила его плечи, боясь, что он оставит ее. – Я хочу тебя, Рикардо.
– Правда? – Он медленно опускал голову, пока его губы снова не коснулись ее губ. – Тогда бери меня, Лара.
Рикардо мощным толчком вошел в нее, и ее крик растаял на его мягких горячих губах. Он остановился, давая ей привыкнуть к себе.
Ощущение было невыразимым. Полнота, жар, жажда продолжения.
Рикардо поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза. Мощное дыхание поднимало и опускало его грудь, черты лица смягчились.
– Если тебе больно, скажи мне, querida, и я перестану. Я могу кончить один.
Лара испуганно помотала головой. Говорить она не могла.
Рикардо сделал глубокий вдох, который она почувствовала в своем теле, и начал двигаться с той дикой энергией, о которой предупреждал ее.
Лара приняла в себя этот ураган. Ее голова качалась, как на волнах. Руки Рикардо скользнули под ее ягодицы и поднимали ее навстречу каждому толчку.
Она знала, что вскрикивает и стонет, но не могла остановиться. Всем своим существом Лара отдавалась этому страстному дикому танцу двух тел, стремящихся слиться в одно. Она была захвачена им до самых глубин и хотела только одного – отдать больше.
– Сейчас, querida, – повелительно сказал Рикардо. – Пусть это случится.
Лара закрыла глаза, и безумная скачка усилилась. Высокая душистая трава, шелковые простыни, сирень и лаванда, ее возлюбленный, который пришел к ней под покровом ночи.
Ее возлюбленный…
Она выгнулась в последний раз, и напряжение ослабло, высокая волна, на которой она взлетела к небу, разбилась на миллионы пенящихся брызг.
– Рикардо!
Из его горла вырвался гортанный стон, тело конвульсивно содрогалось. Наконец он остановился, но его сердце стучало как метроном, а воздух вырывался из легких порывистыми толчками.
Рикардо продолжал дрожать, и ее руки инстинктивно обвили его, чтобы успокоить и защитить, а он зарылся лицом в ее плечо.
Ее возлюбленный…
– Все хорошо, – шептала она. – Теперь все хорошо.
– Неужели? – В его приглушенном голосе слышалось отчаяние. – Тогда почему же я не смог уберечь тебя от этого ада? Я сам хотел оставаться здесь и… – Рикардо пошевелился в ней, выдавая вновь охватившее его желание. – Господи, как я хотел бы остаться в тебе. Я хотел этого с той самой минуты, как тебя увидел.
– Когда я скакала на своей белой лошади, – сказала Лара мечтательно. Нет, это не так, это фантастическая картинка, которую придумал для нее Рикардо.