Эй, выходи!
Некоторое время Человек и его Жена остаются в тех же позах, потом оборачиваются друг к другу и целуются.
Так разделаемся мы с жизнью, моя маленькая женка, не правда ли? Пусть она хмурится, как слепая сова при солнце, – мы заставим ее улыбнуться!
Жена . И поплясать под наши песни. Нас двое!
Человек . Нас двое. Ты хорошая жена, ты моя верная подруга, ты храбрая маленькая женщина, и, пока мы с тобой, нам никто не страшен. Эка бедность! Сегодня бедны, а завтра уже богаты!
Жена . И что такое голод? Сегодня хочется есть, а завтра мы уже сыты.
Человек . Ты думаешь? Очень возможно. Но я буду очень много есть – так много нужно, чтобы я почувствовал себя сытым. Как ты думаешь, достаточно это будет: утром чай, или кофе, или шоколад, как кто хочет, выбор свободный. Потом завтрак из трех блюд. Потом обед. Потом ужин. Потом…
Жена . Побольше фруктов. Я очень люблю фрукты.
Человек . Хорошо. Я буду корзинами покупать их прямо на рынке: там они дешевле и свежее. Впрочем, у нас будет свой сад.
Жена . Но у нас нет земли!
Человек . Я куплю. Мне давно хочется иметь свой кусочек земли. Кстати, я построю там дом по своему рисунку. Пусть посмотрят, негодяи, какой я архитектор!
Жена . Мне хотелось бы в Италии, у самого моря. Мраморная белая вилла в роще лимонов и кипарисов. И чтобы белые мраморные ступени опускались прямо в голубые волны.
Человек . Понимаю. Это хорошо. Но я рассчитываю, кроме того, построить замок в Норвегии, в горах. Внизу фиорд, а вверху, на острой горе, замок. Бумаги у нас нет? Ну, смотри на стену, я буду показывать. Вот это фиорд, видишь?
Жена . Да. Как красиво!
Человек . Блестящая, глубокая вода здесь – она отражает нежно-зеленую траву: здесь – красный, черный, коричневый камень. А вот здесь в прорыве где вот это пятно – клочок голубого неба и белое, тихое облачко…
Жена . Белая лодка, смотри, отразилась в воде, как будто грудь с грудью два белые лебедя.
Человек . А вот тут идет кверху гора. Веселая, зеленая снизу, кверху она все мрачнее, все строже. Острые скалы, черные тени, обрывки и лохмотья туч…
Жена . Похоже на разрушенный замок.
Человек . И вот на том, на среднем пятне построю я царственный замок.
Жена . Там холодно! Там ветер!
Человек . У меня будут толстые каменные стены и огромные окна из целого стекла. Ночью, когда забушует зимняя вьюга и заревет внизу фиорд, мы завесим окна и затопим огромный камин. Это будут такие огромные очаги, в которых будут гореть целые бревна, целые леса смолистых сосен!
Жена . Как тепло!
Человек . И тихо как, заметь. Везде ковры и много-много книг, от которых бывает такая живая и теплая тишина. А мы вдвоем. Там ревет буря, а мы вдвоем, перед камином, на шкуре белого медведя. «Не взглянуть ли, что делается там?» – скажешь ты. «Хорошо», – отвечу я, и мы подойдем к самому большому окну и отдернем занавес. Боже, что там!
Жена . Клубится снег!
Человек . Точно белые кони несутся, точно мириады испуганных маленьких духов, бледных от страха, ищут спасения у ночи. И визг и вой…
Жена . Ой, холодно! Я дрожу!
Человек . Скорее к огню! Эй, подайте мой дедовский кубок. Да не тот, – золотой, из которого викинги пили! Налейте его золотистым вином, да не так, – до краев пусть поднимается жгучая влага. Вот на вертеле жарится серна – несите-ка ее сюда, я ее съем! Да скорее, а то я съем вас самих, – я голоден, как черт!
Жена . Ну, вот и принесли… Дальше.
Человек . Дальше… Понятно, я ее съем, что же может быть дальше? Но что ты делаешь с моей головой, маленькая женка?
Жена . Я богиня славы! Из листьев дубовых, которые набросали соседи, я сплела тебе венок и венчаю тебя. Это слава пришла, прекрасная слава! (Надевает венок.)
Человек. Да, слава, шумящая, звонкая слава. Смотри на стену! Вот это – я иду. А кто рядом со мной, видишь?
Жена . Это я.
Человек . Смотри – нам кланяются. О нас шепчутся. На нас показывают пальцами. Вот какой-то почтенный старик заплакал и говорит: счастлива родина, имеющая таких детей. Вот юноша, бледнея, смотрит, на него с улыбкой оглянулась слава. В это время я уже построил Народный дом, которым гордится вся наша земля…
Жена . Ты мой славный! К тебе так идет венок из дуба, а из лавра пошел бы еще больше.
Человек . Смотри, смотри! Вот это – идут ко мне представители от города, где я родился. Они кланяются и говорят: город наш гордится честью…
Жена . Ах!
Человек . Что ты?
Жена . Я нашла бутылку молока.
Человек . Этого не может быть!
Жена . И хлеб, мягкий пахучий хлеб. И сигару.
Человек . Этого не может быть! Ты ошиблась: это сырость с проклятой стены, а тебе показалось – молоко.
Жена . Да нет же!
Человек . Сигара! Сигары не растут на окнах. Их за бешеные деньги продают в магазинах. Это, наверное, черный обломанный сучок!
Жена . Ну, посмотри же! Я догадываюсь: это принесли наши милые соседи.
Человек . Соседи? Поверь мне: это люди, но – божественного происхождения. Но если бы это принесли сами черти… Скорее сюда, моя маленькая женка!
Жена Человека садится к нему на колени, и так они едят. Она отламывает кусочки хлеба и кладет ему в рот, а он поит ее молоком из бутылки.
По-видимому, сливки!
Жена . Нет, молоко. Жуй получше, ты подавишься!
Человек . Корку давай. Она такая поджаристая!
Жена . Ну, ведь я говорила, что подавишься.
Человек . Нет, проглотил.
Жена . У меня молоко течет по шее и подбородку. Ой, щекотно!
Человек . Дай я его выпью. Не нужно, чтобы капля пропадала.
Жена . Какой ты хитрый!
Человек . Готово. Быстро. Все хорошее кончается так быстро. У этой бутылки, по-видимому, двойное дно: с виду она кажется глубже! Какие жулики эти фабриканты стекла!
Он закуривает сигару, приняв позу блаженно отдыхающего человека, она повязывает в волосы розовенькую ленточку, смотрясь в черное стекло окна.
По-видимому, дорогая сигара: очень пахучая и крепкая. Всегда буду курить такие!
Жена . Ты не видишь?
Человек . Все вижу. И ленточку, и вижу, что ты хочешь, чтобы я поцеловал твою голенькую шейку. Жена. Этого я не позволю. Вообще ты стал что-то развязен. Кури, пожалуйста, свою сигару, а моя шейка…
Человек . Что? Да разве она не моя? Черт возьми, покушение на собственность!
Она бежит. Человек догоняет ее и целует.
Вот. Права восстановлены. А теперь, моя маленькая женка, танцевать. Вообрази, что это – великолепный, роскошный, изумительный, сверхъестественный, красивый дворец.
Жена . Вообразила.
Человек . Вообрази, что ты – царица бала.
Жена . Готово.
Человек . И к тебе подходят маркизы, графы, пэры. Но ты отказываешь им и избираешь этого, как его – в трико. Принца! Что же ты?
Жена . Я не люблю принцев.
Человек . Вот как! Кого же ты любишь?
Жена . Я люблю талантливых художников.
Человек . Готово. Он подошел. Боже мой, но ведь ты кокетничаешь с пустотой? Женщина!
Жена . Я вообразила.
Человек . Ну, ладно. Вообрази изумительный оркестр. Вот турецкий барабан: бум-бум-бум! (Бьет кулаком по столу, как по барабану.)
Жена . Милый мой! Это только в цирке собирают публику барабаном, а во дворце…
Человек . Ах, черт возьми! Перестань воображать. Воображай опять! Вот заливаются певучие скрипки. Вот нежно поет свирель. Вот гудит, как жук, толстый контрабас…
Человек в дубовом венке садится и напевает танец, прихлопывая в такт ладонями. Мотив тот, что повторяется в следующей картине на балу у Человека. Жена танцует, грациозная и стройная.
Ах ты, козочка моя!
Жена . Я царица бала.
Пенье и танец все веселее. Постепенно Человек встает, потом начинает слегка танцевать на месте, потом схватывает Жену и с сбившимся на сторону дубовым венком танцует.