– Знаешь, милая, одна сторона этой птички вполне съедобна. Просто нам достанутся порции поменьше.
Покачав головой, Моргана беззаботно проговорила:
– Хорошо, что у нас осталось немного вяленой говядины. Я сегодня почему-то очень голодна.
Отойдя подальше от костра на поросшую мягкой травой полянку, Моргана получше завернулась в одеяло и уселась на землю. Взяв щетку Девона, она принялась расчесывать спутанные локоны. Поглощенная своим занятием, она не заметила, как Девон поставил рядом с ней тарелку. Неожиданно он потянул ее назад, и, упав, девушка приземлилась на его руку.
– Девон… что ты делаешь?
С бешено бьющимся сердцем Моргана наблюдала за тем, как Девон быстро развернул одеяло. Растянувшись на нем, он тихонько прошептал ей на ухо:
– Неужели ты думала, что так легко сбежишь?
– Сбегу? – рассмеялась Моргана, поддавшись его игривому настроению. – Разве я похожа на человека, решившего сбежать?
По лицу Девона скользнула тень, ион пробормотал что-то нечленораздельное. Моргана тоже нахмурилась в ответ, и тогда он поспешно улыбнулся:
– Знаешь, раз уж я поймал и приготовил эту птицу в одиночку, тебе придется заплатить, чтобы ее съесть.
Понимая, что хочет услышать от нее Девон, Моргана не удержалась от улыбки:
– И как я смогу это сделать, Девон? У меня нет денег.
– Вот так, милая. – Протянув руку, он взял с железной тарелки жаркое и отщипнул немного мяса. Прикоснувшись губами к губам девушки, он мягко пробормотал: – Сколько, по-твоему, стоит такой кусочек? Столько? Или столько? – На этот раз поцелуй был дольше и глубже, язык Девона дотронулся до языка девушки, но быстро ускользнул.
Неотрывно глядя на Девона, Моргана думала только о том, как скрыть от него охватившую ее сладкую истому, возникшую от сознания его близости. Несмотря на очевидную дрожь в голосе, она проговорила как можно беззаботнее:
– Ну, Девон, это очень маленький кусочек. Он стоит не больше этого… – И она запечатлела легкий поцелуй на его щеке.
Девон фыркнул и пробормотал себе под нос, веселым блеском в глазах опровергая собственные слова:
– Ты такая жадная, Моргана… но это и правда маленький кусочек. – Опустив мясо в рот девушке, Девон съел столько же и, дождавшись, пока Моргана прожует, представил ей на рассмотрение очередную порцию: – А как насчет этого?
Аппетитный кусочек, с которым Моргана только что расправилась, раззадорил ее аппетит, и она простонала:
– Девон, мне за все придется платить? Я умираю от голода. – Урчание в животе как нельзя лучше подтвердило ее слова, и Девон расплылся в улыбке.
– Да, пожалуй. Итак, вернемся к делу. Сколько ты дашь за этот кусочек?
Озабоченно сдвинув брови, Моргана поразмыслила несколько секунд, а потом ответила вопросом на вопрос:
– А можно заплатить сразу за все, Девон?
Удивленно изогнув бровь, Девон покачал головой:
– Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, милая.
Медленно притянув его голову к себе, Моргана слегка прикоснулась губами к его губам, скользнула руками по широким плечам. Их поцелуй стал глубже. Приоткрыв губы, она позволила его языку проникнуть внутрь, но тут же заставила Девона поменяться ролями. Она ласково и как будто немного лениво попробовала его на вкус, дразня кончиком языка, пыряя в самую бездну наслаждения. Не прошло и нескольких секунд, как в мире не осталось ничего, кроме двух пар жадных рук и разгоряченных тел, молящих об освобождении. Моргана вскрикнула, почувствовав, как Девон вошел в нее, и, оторвавшись от его губ, заглянула ему в лицо. Он увидел в ее глазах непролитые слезы.
– Что такое, Моргана? Я сделал тебе больно?
Моргана помотала головой: комок в горле мешал ей говорить. Наконец она произнесла прерывистым шепотом:
– Нет, я не понимаю, Девон. Я этого не хотела… просто хотела подыграть тебе.
Почувствовав мгновенное облегчение, Девон наклонился и стал покрывать легкими поцелуями ее глаза и щеки.
– И ты прекрасно справилась с задачей, милая.
Яростно покачав головой, девушка упрямо повторила:
– Но я хотела только поцеловать тебя.
Осторожно проведя кончиком языка по ее губам, Девон ответил:
– Но ведь это было чудесно… правда, милая… тебе нравилось чувствовать мои руки на своем теле… нравилось играть с моим языком… нравилось чувствовать, как нарастает мое желание, сводящее тебя с ума. Ты хотела снова ощутить меня внутри, чтобы я избавил тебя от сладкой муки. Ты ведь и теперь хочешь меня. Правда, милая?
– Девон, клянусь, я не хотела…
В этот момент мужчина начал медленно двигаться внутри ее, и в его голосе прозвучала нарастающая страсть.
– Ты хочешь меня… правда, Моргана? – прошептал он низким, но твердым голосом, не переставая двигаться, то глубоко погружаясь, то снова отдаляясь.
– О, Девон, – простонала Моргана, почувствовав приближение знакомого всепоглощающего чувства. Она не могла думать ни о чем, кроме обжигающего желания, заставлявшего ее сильнее прижимать его к себе, поднимать ноги, чтобы ему легче было двигаться, с радостью и готовностью встречая каждый его толчок. Это было прекрасно… волшебно… и в этот момент Моргане хотелось, чтобы это никогда… никогда не кончалось. – Девон… – еле слышно прошептала она, – я хочу…
Внезапно мир вокруг нее разлетелся на тысячи разноцветных осколков, словно предвещая конец путешествия, которое случайно выпало на их с Девоном долю.
Переведя дух, Девон оторвался от шелковистых локонов Морганы и, взглянув на девушку, увидел, что она избегает смотреть на него и из уголков ее глаз струятся слезы.
– Что случилось, милая?
Моргана покачала головой. Обретя наконец способность говорить, она с болью в голосе произнесла:
– Просто… я не понимаю, что со мной происходит… почему я так себя веду…
Преисполнившись нежности к девушке за это неожиданное искреннее признание, Девон, сглотнув, стер у нее с лица слезы. Трудно было устоять против этой новой Морганы, этой маленькой беззащитной девочки. Он понимал, что не сможет долее проявлять жесткость, позволявшую ему в течение долгих недель сохранять рассудок.
– Не знаю, что с тобой случилось, милая, но я в любом случае страдаю от того же самого. Странно, правда? Мы с тобой можем нормально общаться, только когда занимаемся любовью. А ведь это так быстро кончается! – Резко отстранившись, Девон откинулся на спину и пролежал так несколько минут, прикрыв глаза руками. Когда он снова заговорил, в его голосе послышались железные нотки: – Я предлагаю смириться и сполна насладиться тем, что у нас есть. Через пару дней мы приедем в мое поместье, и ты сможешь снова возненавидеть меня.
Моргана ничего не ответила, только опустила глаза, чтобы Девон не видел ее слез. Она понимала, что он говорит правду. С рассветом он грубо отталкивал ее от себя, чтобы заняться судьбой Техаса. Завтра они снова станут врагами, а когда приедут к нему на родину, он при первой же возможности избавится от нее, отправив назад в Мексику. Девон вернется к «хорошим техасским женщинам», с которыми она, Моргана, не могла тягаться.
Повернувшись на бок и опершись на локоть, Девон запечатлел легкий поцелуй на ее дрожащих губах. Затем он взял с тарелки последний кусок холодной птицы, еще источавшей приятный аромат. Поводив им перед носом Морганы, Девон рассмеялся, наблюдая, как ее глаза мгновенно распахнулись и жадно впились в аппетитное мясо.
– Так о чем ты хотела спросить меня, милая? Дай-ка вспомнить… да… ты хотела знать, можно ли заплатить за всю еду сразу. – Заметив, как покраснела Моргана, он беззаботно продолжил, игнорируя ее смущение: – Открой ротик, милая. Ты заслужила этот кусочек плюс обслуживание.
Дождавшись, пока она прожует и проглотит первый кусок, Девон положил ей в рот следующий. С нежной улыбкой он наблюдал за тем, как она молча послушно ела. Ее вопрос так и остался без ответа.
Моргана нервничала. С той ночи на берегу реки прошло уже два дня. Девон упоминал, что до его поместья осталось не более двух дней пути, но с тех пор не сказал больше ничего, что могло бы развеять ее тревогу. Пожав плечами, она честно призналась самой себе, что с той ночи он вообще не сказал ей и десятка слов. Возникшая между ними близость исчезла при свете дня. Моргана была настолько потрясена внезапной переменой в его отношении к ней, что легко могла бы усомниться в реальности прошедшей ночи, если бы не отметины на теле, оставленные его жадными губами в порыве страсти. Когда она одевалась утром, взгляд мужчины невольно задержался на маленьких синячках, и, судя по тому, как напряглось его лицо, он понял их происхождение.
Правда, когда вечером она стала раздеваться, он рассматривал их намного внимательнее. И он не стал заниматься с ней любовью. Улегшись рядом, Девон моментально заснул. Вся любовь и нежность бесследно исчезли.
Молчание Девона начинало действовать на нервы. За каждым поворотом дороги она надеялась увидеть дом или хотя бы указатель, который ознаменовал бы окончание долгого пути. Бросив быстрый взгляд на Девона, Моргана выругалась про себя. Черт бы его побрал! Он не имеет права держать ее в неведении! Разве он не понимает, что она должна знать, когда это произойдет? А может, ему вообще все равно?..
Не в силах долее сдерживаться, Моргана неожиданно выпалила:
– Девон, а когда мы приедем?
Он с непроницаемым видом взглянул на нее и ничего не ответил.
– Я спросила, когда мы приедем, Девон. Той ночью у реки… – Проклиная себя за напоминание о ночи, когда она открыто проявила свою слабость, Моргана яростно прошептала: – Ты сказал, что мы приедем к тебе через пару дней. Так вот два дня уже прошло. Неужели так трудно сказать мне, когда закончится это чертово путешествие!
Покраснев от гнева, Моргана подождала, пока Девон посмотрит на нее. Бросив на девушку небрежный взгляд, он снова сосредоточился на дороге. Она уже была готова закричать на него, когда он спокойно произнес:
– Мы будем на месте через час. Кстати, это уже территория «Серкл эйч».
Потрясенная его ответом, Моргана мелко задрожала. Несмотря на все тяготы путешествия, она внезапно пожалела, что оно уже почти завершилось и ей предстоит встретиться лицом к лицу с неизвестностью, которой она так страшилась. Что он скажет слугам в поместье? Что они подумают? Они будут так же презирать ее, как Девон, будут избегать, посадят под замок до тех пор, пока не вернется полковник? А вдруг его вообще не выпустят? И опять у нее перед глазами возникло холодное непроницаемое лицо Девона. Он снова превратился в пугающего незнакомца, человека, которого она не понимала и боялась. Однако страх перед неизвестностью был сильнее. Вздрогнув от звука собственного хриплого голоса, она осведомилась:
– Что ты собираешься сделать со мной, когда мы приедем?
Девон посмотрел на нее и медленно, четко проговорил:
– А чего ты ожидаешь, Моргана? Естественно, я скажу им правду.
– Правду? Какую правду? Свою правду?
Ничего не ответив, Девон крепко стиснул зубы и отвернулся.
– Я задала тебе вопрос, Девон! – потеряв самообладание, воскликнула Моргана. – Будь ты проклят! Одно дело выслушивать твои грязные обвинения с глазу на глаз, но я не позволю тебе публично заявить о том, что мы с Антонио… Не позволю!
Темно-синие глаза пристально вгляделись в ее лицо.
– У тебя нет выбора, Моргана. Мы находимся на земле «Серкл эйч», моей земле. Я с самого начала сказал тебе, что намерен предпринять. Я также перечислил условия, на которых позволю тебе вернуться в Мехико, и за время пути не произошло ничего, что могло бы заставить меня изменить решение.
Слова Девона причинили острую боль. Вскинув подбородок, чтобы справиться со слезами, Моргана устремила взгляд на дорогу. Итак, все кончилось, исчезла та близость, которая возникла между ними, никогда уже не повторятся те ночи, когда он… Сглотнув, Моргана выпрямилась в седле, чтобы скрыть охватившую ее тоску. Этот кошмар продлится недолго. Антонио – человек слова. Он освободит полковника Остина, и она сможет вернуться в Мехико. Она ни слова не скажет о роли Девона в ее похищении. Дяде Мануэлю она поведает, как ей удалось сбежать от разбойников и заручиться поддержкой добрых людей, которые помогли ей вернуться в столицу. Она никому не расскажет о днях, проведенных с Девоном, она никогда больше не будет думать и говорить о нем…
Влажная послеполуденная жара сделала свое дело. Покачиваясь в такт ходу лошади, Моргана невидящим взглядом смотрела в безоблачное небо. Если бы не постоянная изнуряющая жара, она бы сказала, что погода идеально подходит для утренней верховой прогулки. Похоже, она окончательно сошла с ума. Сняв с головы соломенную шляпу и убрав со лба прилипшие волосы, она взглянула на Девона и обнаружила, что он погружен в собственные мысли. Девушка чувствовала, что может спокойно избавиться не только от шляпы, но и от тяжелой накидки, прикрывавшей плечи. Она могла бы превратиться в высушенную на солнце мумию – он и тогда не обратил бы на нее внимания. Он дома… скоро он избавится от тяжелой ноши. Оглядев себя с ног до головы, девушка поморщилась при виде пятна пота на блузке в ложбинке на груди. Она не сомневалась, что и на спине под накидкой нечто похожее. Да, она являла собой жалкое зрелище и выглядела как отчаявшаяся шлюха, которую Девон представит своим друзьям. Нет, надо смотреть в будущее… думать о том дне, когда она вернется домой – к дяде Мануэлю, тете Изабелле, Эгги… Нельзя думать о предстоящем унижении.
Но что это? С замирающим сердцем девушка всмотрелась в даль и увидела на горизонте большое строение, окруженное несколькими домиками поменьше. Присмотревшись повнимательнее, она разглядела снующих между домиками людей. Склонив голову набок, она ждала, что Девон что-нибудь скажет, но он молчал. Сидя в седле также прямо, как и в начала путешествия, он как будто начисто забыл о ее существовании.
Не в силах выдержать охватившую ее тревогу, Моргана набралась смелости и поинтересовалась:
– А что это за здания там вдалеке, Девон?
Он даже не обернулся.
– «Серкл эйч».
Ублюдок! Почувствовав комок в горле, Моргана изо всех сил постаралась сдержать предательскую дрожь. Что бы ни ждало ее впереди, она не позволит Девону насладиться ее страхом. Бросив взгляд на свою одежду, девушка пала духом. Кто, глядя на нее сейчас, поверит, что всего месяц назад она носила лучшие платья и вращалась в самом блестящем столичном обществе? Она выглядела как простая уличная девка! Резко сорвав с головы шляпу, Моргана прикрепила ее к луке седла. Как же ей хотелось остановиться и привести себя в порядок, расчесать волосы, умыться, но она понимала, что Девон не станет тратить время на подобные глупости. Она решительно сбросила с плеч накидку. Может, солнце высушит пятна на блузке, а горячий ветер хоть чуть-чуть разметает слипшиеся волосы? Юбка на девушке основательно поизносилась, а обнажавшиеся при езде икры босых ног, обутых в грубые сандалии, сделались коричневыми от загара. Да, она в самом деле напоминала уличную девку, но как бы Девон к ней ни относился, она не позволит ему думать, что она повержена. Она вернется в столицу, вернется к привычной жизни и никогда больше не вспомнит об этом человеке. Надо только пережить ближайшие несколько дней.
– Девон! Я уж думал, ты никогда не вернешься!
Высокий стройный мужчина с седыми волосами пожал протянутую Девоном руку и заключил его в медвежьи объятия. Выпрямившись в седле и сохраняя непроницаемое выражение лица, Моргана молча наблюдала за происходящим. Этот человек, поразительно напоминавший Девона, с трудом сдерживал чувства, и девушка ощутила тяжесть в груди. Последний раз она видела подобное выражение гордости за любимого ребенка в глазах своего отца в тот день, когда дебютировала в нью-йоркском обществе. Она вдруг подумала о том, насколько похожи их с Девоном отцы. То, как он наблюдал за приветствиями со стороны столпившихся вокруг его сына людей; то, как еле слышно посмеивался над шутками близких друзей; то, с каким удовольствием он смотрел на маленьких черных ребятишек, прижимавшихся к ногам родителей и с благоговейным ужасом взиравших на молодого хозяина, выдавало в нем отца, преисполненного гордости за своего сына. Никто никогда больше не будет так смотреть на нее. Неожиданно перед внутренним взором девушки встал образ ее отца, и на глаза навернулись непрошеные слезы.
Они медленно двинулись к дому. Девон молча ехал по узкой тропинке в прерии, которая начала уже желтеть от палящего солнца. На сколько хватал глаз простиралась плоская равнина, и только на самом горизонте, слева, поднималась небольшая возвышенность. Сохраняя молчание, Моргана отвернулась, не желая больше выслушивать радостные приветствия собравшихся. Чтобы хоть немного отвлечься от невеселых мыслей, девушка перевела взгляд на дом, из которого вышел отец Девона. Это было низкое длинное строение, которое явно строилось частями, по мере того как у хозяев росли доходы. Моргана совсем не так представляла себе поместье в диких техасских землях и совершенно не ожидала увидеть такой большой и красивый дом. В маленьких домиках, окружавших главное здание, жили слуги, которые при звуках голоса Девона дружно высыпали на улицу. Еще дальше располагались помещения для рабов. Девушка не сомневалась, что все чернокожие жители поместья – рабы. Это чувствовалось в их отношении к Девону, хотя было очевидно, что они обожают молодого хозяина. Рабство… еще один предмет спора между мексиканцами и англоамериканцами. В Мексике рабство было отменено, и хотя американским колонистам позволено было привозить рабов с собой, дети, рожденные на техасской земле, автоматически становились свободными. Антонио часто говорил о том, как он ненавидит рабство. Она была полностью согласна с президентом.