Лорд Самнер легко провел губами у основания ее шеи. По спине ее прошла невольная дрожь.
— Да ты и так знаешь, что я чувствую к тебе. Ты знаешь, как я тебя хочу. Ты одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо видел.
— Значит, ты хочешь на мне жениться? — у Дэвон даже дыхание оборвалось. Вот сейчас он скажет «да», и окажется, что Хиггинс-то не прав. Но нет: она почувствовала, как его руки на ее плечах как-то сразу отяжелели, он весь куда-то ушел в себя, вздохнул. Ну, все ясно…
— Дэвон, не разрушай то, что у нас есть, лишними вопросами. Давай насладимся жизнью — черт знает, что там будет со мной в колониях, на этой войне.
Неглупый ход — спекульнуть на своей солдатской доле, вызвать сочувствие. На некоторых наивных девочек это в свое время, наверное, действовало. Но с Дэвон это не пройдет — у нее слишком много своих проблем.
— Ты что же, не собираешься делать мне предложения?
Лорд Самнер опустил руки.
— Дэвон, ты одна из самых желанных женщин, которые у меня когда-либо были, но это недостаточно для того, чтобы я захотел на тебе жениться. Если ты этого добиваешься, то, боюсь, зря.
Дэвон резко повернулась. Зеленые ее глаза полыхнули темным пламенем.
— Так значит, ты все это время просто морочил мне голову? Твои ухаживания — это ничего не значит?
Лорд Самнер пожал плечами и сардонически ухмыльнулся:
— Ну что значит — морочил? Я бы сказал, это ты стала меня преследовать с того первого вечера, как мы встретились. Не наоборот.
— Сэр, ни один джентльмен не позволит себе сказать такое леди, — только и нашлась на это ответить Дэвон. Она сжала руки в кулачки и доблестно боролась с непреоборимым желанием врезать этому хаму как следует.
— Давай уже будем точнее в выражениях, миледи. Если бы я не был джентльменом, я бы уж давно задрал тебе юбки, и ты бы сполна получила, на что все время напрашиваешься.
— Да как ты смеешь со мной так разговаривать? — возмущенно выпалила Дэвон.
Карие глаза Самнера сверкнули яростью. Он сделал шаг вперед и холодно, внятно произнес:
— Я смею, потому что я — лорд Самнер, а ты — кухонная девка, которая строит из себя леди.
Дэвон поперхнулась. Эти слова причинили ей физическую боль. Она побледнела, потом покраснела, но не сдавалась.
— Если ты так считаешь, зачем же ты тратил время со мной?
Лорд Самнер схватил ее за руку, грубо рванул к себе, и, осклабившись, бросил ей прямо в лицо:
— Я уже тебе сказал: ты одна из самых желанных женщин из тех, что я встречал. То, что ты ублюдок рода Макинси, — почему это должно влиять на мое желание? В постели все женщины равны — леди, шлюхи, полукровки. Вот когда подбираешь будущую мать наследника — это другое дело. Тут подойдет только та, которая достойна моего имени.
Дэвон, не раздумывая, влепила ему звонкую пощечину. На какое-то время она вызвала у него некий столбняк; воспользовавшись этим, Дэвон вырвала руку — черт, синяк будет — отошла на несколько шагов и почти королевским жестом подняла руку. Госпоже Камерон не было бы стыдно за свою воспитанницу Да и заключительная тирада удалась на славу:
— Не дотрагивайтесь до меня больше никогда. Может быть, я и не рождена как Макинси, но я стала ею — и на законных основаниях. И я не позволю вам меня оскорблять.
Желаю вам спокойной ночи, лорд Самнер. Надеюсь, наши пути в будущем никогда не соприкоснутся.
Лорд Самнер, ошеломленный, потер щеку: она горела. Сузившимися от злобы глазами он проводил ее взглядом: она уходила, вытянувшись как струна, голова высоко поднята. Ну, ничего, эта высокомерная сучка дорого заплатит за то, что посмела поднять на него руку.
А до этого он ее еще трахнет — он поклялся себе, что добьется этого, еще в тот самый первый вечер, когда он увидел ее, грациозно впорхнувшую в бальный зал, там, у лорда Седжвика, около двух месяцев тому назад.
Потрясенная этой сценой с лордом Самнером, торопясь оказаться от него как можно дальше, Дэвон неслась, ничего не видя вокруг. Раз — и она буквально врезалась в какого-то худощавого мужчину у стола с закусками. Сильные руки поддержали ее, помогли сохранить равновесие. Она подняла глаза, открыла рот, чтобы извиниться за свою неловкость, и… слова замерли у нее на устах, а сердце ушло в пятки. Она узнала Хантера Баркли.
Пожатие его рук уже больше напоминало цепкую хватку. Он тоже ее узнал.
— О, будь я проклят, если это не моя маленькая воровочка!
Господи, хоть бы никто не услышал этого приветствия! Дэвон лихорадочно оглянулась по сторонам. Слава Богу, вроде никого поблизости не было. Впрочем, дело выглядит достаточно паршиво. Она заметила каменное выражение его лица, и ее сердце бешено забилось. Что делать? Попробовать убедить его, что он ошибся, принял ее за кого-то другого?
— Сэр, боюсь, я не вполне понимаю, о чем это вы. Я вас вижу в первый раз в жизни; вы, по-видимому, обознались, — это был, конечно, чистый блеф; только чудо может ее спасти.
Хантер сурово сдвинул брови. Он никогда не забывал ни имен, ни лиц. Эта его особенность стала одной из причин того, что генерал Вашингтон избрал его для этой опасной миссии в Англию. Все увиденное запечатлевалось у него в мозгу как высеченное на камне. А уж эту девушку он не мог спутать ни с какой другой. Эти скульптурные линии фигуры, эти зеленые глаза — конечно, это она была прошлой ночью в доме его дядюшки!
— Госпожа, не считайте меня дураком и не пытайтесь убедить меня в том, что я ошибаюсь.
— Сэр, я слишком мало знаю вас, чтобы выносить какие-либо суждения о вашей личности. А теперь, отпустите меня, будьте любезны. Я бы хотела извиниться перед хозяйкой и уйти. У меня начинается мигрень.
— Вы никуда не уйдете, пока не ответите на несколько моих вопросов, госпожа. Вы как-то сумели затесаться среди гостей леди Хит, и хотите, чтобы я стоял в сторонке, пока вы будете набивать себе карманы их драгоценностями? Я вас прошлой ночью предупредил, что на нашу вторую встречу моей доброты уже не хватит.
Дэвон чувствовала, как что-то упало у нее внутри. Эти беспощадные голубые глаза! Ну и вечер — одно несчастье за другим. Сперва все надежды на брак рассеялись как дым, а теперь перед ней прямая дорога в Ньюгейт: сейчас он всем объявит, что она и есть та самая ужасная и таинственная Тень… Дэвон на секунду закрыла глаза: обратно, обратно в свою куколку. Как в те дни, когда она прислуживала на кухне. С ролью бабочки придется распрощаться. А куколку сейчас раздавит беспощадный сапог этого Хантера Баркли.
— Дэвон, дорогая! А я тебя как раз ищу. Хотела познакомить тебя с племянником лорда Баркли, но вижу, уже опоздала, — заворковала леди Агата. Она бросила ободряющий взгляд на Хантера и понимающе улыбнулась, отметив, как крепко он держит ее руку в своей.
Дело продвигается, видимо, быстро, если Дэвон уже разрешает ему такую вольность. Нейлу Самнеру это было впервые позволено лишь после нескольких недель знакомства.
— Боюсь, что мы еще не познакомились как следует, миледи. Не окажете ли мне такую честь — представить нас друг другу? — проговорил Хантер, не спуская глаз с искаженного лица Дэвон.
Леди Агата была так воодушевлена прогрессом ее подопечной, что даже не задалась вопросом: как же объяснить столь интимное пожатие рук между незнакомыми мужчиной и женщиной. Она перевела взгляд с него на нее, потом наоборот — как все прекрасно получается!
— Конечно, конечно. Сэр, это леди Дэвон Макинси. Если моя память меня не подводит, ее и ваша бабушки были подругами детства.