— Чему ты так удивился? Ты же знал, что Кончита будет ждать меня возле фургона. Она схватилась за револьвер, но собиралась только припугнуть меня в надежде на то, что я к ней вернусь. Я видел это по ее глазам. Но я честно сказал ей, что между нами все кончено. Тогда она сказала, что убьет меня, — улыбка сошла с лица Моргана, — но я не дал ей этого сделать.
Честити громко охнула и качнулась в седле. Рид невольно протянул к ней руки.
— Не трогай ее! Теперь она моя.
Рид обернулся к Моргану с презрительной усмешкой.
— Я твоя? — сказала Честити, тяжело дыша. — Ты убийца! Ты убил Кончиту и пытался убить Рида. Неужели ты в самом деле думаешь, что я позволю тебе ко мне прикоснуться? — Волосы девушки ослепительно блестели в лучах заходящего солнца. — Даже не надейся!
— Вы слышали, парни, что она сказала? — Морган быстро оглядел стоявших вокруг мужчин. — Постарайтесь не забыть эти слова. Потом вы напомните Честити о них, когда она вылезет из моей постели, сияя довольной улыбкой.
— Негодяй! — Рид рванулся вперед.
— Стоять! — Морган поджал губы. — Я пока не хочу тебя убивать.
— Отпусти его, Морган, — сказала Честити громким шепотом.
— Ты меня умоляешь, Честити? — Морган обернулся к Уолкеру: — Сними ее с лошади, я должен посмотреть ей в глаза. — Уолкер поставил девушку на землю, и Морган продолжил: — А теперь попроси меня как следует, Честити. Скажи, что ты мне сделаешь, если я отпущу Фаррела.
— Заткнись, Морган! — Светлые глаза Рида загорелись гневом, его крепкое тело напряглось. Он взглянул на Честити, стоявшую всего в нескольких шагах от него. — Не надо его уговаривать, Честити. Ты знаешь, кто он такой. Ты сама это сказала. Он лжец и убийца.
— Хватит, Фаррел! — Морган обернулся к Честити и вдруг улыбнулся по-мальчишески милой улыбкой, в которой не было ничего зловещего. — Подойди поближе, Честити, — ласково позвал он.
Девушка не двигалась.
Улыбка Моргана померкла.
— Я сказал: «Подойди поближе».
— Стой на месте, Честити.
Морган метнул на Рида угрожающий взгляд:
— Помолчи!
— Не подходи к нему, Честити!
Рид взглянул в глаза девушке. Он знал: Морган ждет удобного момента, чтобы убить его, и хочет сделать это на глазах у Честити, дабы вселить в нее страх.
Надо было помешать ему.
Он шагнул к девушке.
— Не подходи к ней, Фаррел! — Морган быстро пошел к нему, вскинув свой револьвер. — Еще один шаг — и тебе конец!
— Слушай, Морган, мне уже надоело! — неожиданно подал голос Уолкер, сердито передернув плечами. — Я не собираюсь целый день ждать, когда ты наиграешься с Фаррелом! Кончай его и поехали!
— С какой это стати ты мне указываешь, Уолкер? — Разъяренный Морган обернулся к своему компаньону и навел на него дуло револьвера. — Ты что, забыл, кто здесь главный?
Но Уолкер не думал сдаваться.
— Нет, не забыл, — прорычал он, — но мне надоело…
Злобная перепалка продолжалась, но Рид не прислушивался к словам бандитов. Он искоса поглядывал на винтовку, висевшую совсем рядом на седле. Уолкер кричал, остальные внимательно смотрели на Моргана. Такого удачного момента больше никогда не будет…
Бросившись к седлу, Рид схватил винтовку. Морган обернулся к нему и вскинул револьвер. В этот момент Честити метнулась наперерез двум вооруженным мужчинам.
Прогремел выстрел.
Стройная фигурка Честити дернулась.
Рид выкрикнул ее имя и, машинально протянув руки, подхватил девушку.
Он стоял, прижимая ее к себе, и с удивлением смотрел на Моргана, который вдруг пошатнулся и свалился на землю.
Честити развернулась в объятиях Рида и, содрогнувшись, увидела умирающего Моргана. Смертельно раненный бандит издал последний хриплый вздох.
Рид поднял голову и оглядел компаньонов Моргана. Они были удивлены не меньше его.
И тут из придорожных кустов вышел незнакомец с дымящимся револьвером в руке. Рид быстро шагнул назад, увлекая за собой Честити. Прищурившись от яркого закатного солнца, он увидел, как за спиной у мужчины появилось еще несколько человек. «Индейцы!» — подумал Рид.
Незнакомец подошел и остановился в нескольких шагах от него. Это был крупный парень с длинными темными волосами до плеч, одетый в оленьи шкуры. На голове его была повязка индейца. Смотревшие на Рида зеленые глаза были признаком смешанной крови. Парень покосился на Честити, и в то же мгновение из-за его спины вышла молодая женщина в дорожном костюме и направилась прямо к девушке.
Увидев идущую к ней высокую стройную женщину, Честити изумленно охнула. Она поняла, кто это, и кожа ее покрылась мурашками. Девушка задрожала, но на этот раз не от гнева или страха.
Женщина подошла ближе, и в лучах солнца вдруг блеснул золотой медальон сердечком, висевший у нее на шее. Честити стояла, не смея шелохнуться. Подошедшая сняла шляпу, и стали видны ее тонкие, почти ангельские черты лица и блестящие светло-русые волосы, заплетенные в длинную косу.
Из горла Честити вырвались рыдания. Она помнила эти волосы и знала это лицо. Женщина была потрясена не меньше Честити. Она долго шевелила губами, не в силах произнести ни звука, и наконец выдавила хриплым шепотом:
— Честити… это ты?
Плача от радости, Честити протянула к ней дрожащие руки. Еще мгновение — и она ощутила себя в знакомых теплых объятиях. Годы мучительной разлуки разом ушли в прошлое. Честити крепко прижимала к груди стройную блондинку. Долго сдерживаемые эмоции выплеснулись в счастливые слова любви, слетавшие с ее губ бессвязным взволнованным шепотом.
Оторвавшись наконец от груди женщины, Честити заглянула в ее залитое слезами лицо. Она видела ясные, светлые глаза, до боли похожие на глаза ее матери, робкую улыбку, очень напоминавшую ее собственную, и чувствовала родственную близость, которую не смогли стереть долгие годы разлуки.
Счастье переполняло сердце Честити. Она обернулась к Риду и произнесла дрожащим, срывающимся от волнения голосом:
— Рид, познакомься, пожалуйста, с моей сестрой. Ее зовут Пьюрити.
Глава 13
— Дай-ка я тебе помогу.
Рид встал за спиной у Честити и развернул ее плечи к свету, чтобы лучше видеть цепочку, на которой висел медальон. Цепочка запуталась в ярко-рыжих волосах девушки, и надо было ее высвободить. Когда-то эта задача относилась к числу немногих, перед которыми Рид пасовал, но со временем пришел необходимый навык.
Утренний солнечный свет струился в окно скромной спальни фермерского дома. Комната была небольшой, но уютной. Здесь стояли туалетный столик с маленьким зеркалом и широкая кровать с мягким пуховым матрасом.
Честити вспомнила упоительные часы близости, проведенные на этой кровати минувшей ночью, и затрепетала от волнения. Они любили друг друга, и их любовь, глубокая и искренняя, затмившая мучительные переживания прошлого, не ограничивалась простым чувственным влечением, а доверие было выше тех клятв, которыми они обменялись неделю назад. Теперь, когда все было сказано, Честити поняла: ее союз с Ридом скреплен не только словами, их сердца закалились в совместном преодолении испытаний.
Честити подняла голову и с улыбкой взглянула на Рида, вспомнив мрачного бородатого мужчину, с которым встретилась в поезде. Тогда она подошла к нему как к священнику, ища понимания и совета, и он показался ей невероятным грубияном, лишенным какого бы то ни было сострадания, а она все-таки не смогла с ним расстаться.
В ушах Честити звучали голоса ее тетушек:
— Вот видишь, Генриетта? Я же тебе говорила! Ты зря волновалась. Честити — сильная, умная, способная принимать мудрые решения. Я знала, что она найдет свой путь в жизни.