— О Боже, я совсем забыл о приличиях! — Коул устало провел рукой по глазам. — Познакомьтесь, леди Сесилия, это моя жена, Дженет Амхерст, леди Килдермор. Дорогая, это леди Сесилия Маркем-Сэндс.
— Которая скоро будет леди Делакорт! — процедил Дэвид сквозь зубы.
Метнув на него уничтожающий взгляд, леди Сесилия, обернувшись к Дженет, присела в изящном реверансе. Эта милая девушка хоть и плохо одета, но явно хорошо воспитана, отметила про себя Дженет. Вот так история! Взявшись за ручку двери, она протянула другую руку брату.
— Пойдем, Дэвид.
— Ну, уж нет! — Он сдвинул брови и упрямо скрестил руки на груди. — Я никуда не уйду из этой комнаты, слышите? Меня обвинили, обругали и наверняка надули. Я приехал, чтобы исправить эту ужасную ошибку.
— Ошибку? — Леди Сесилия Маркем-Сэндс яростно сверкнула глазами. — Вы совершили ошибку, когда решили взять меня силой! Вы полагали, что я мягкотелая дурочка и позволю надругаться над собой? Ошибаетесь.
Дэвид вздернул подбородок. Взгляд его метал молнии.
— А мне показалось, что ты была не против, Сесилия. Ведь ты отвечала на мой поцелуй. И отвечала страстно. Ты готова была отдаться мне!
Сесилия топнула ножкой.
— Ваша репутация всем известна, сэр. Я никогда в жизни не отвечу согласием такому мужчине, как вы!
— Однако моя репутация не помешала тебе целовать меня, — парировал Дэвид.
— Негодяй! — Она рванулась, было вперед, как будто собиралась прыгнуть на Делакорта и выцарапать ему глаза, но Коул ласково положил ладонь на ее плечо.
Дэвид отступил на шаг и с мольбой взглянул на Коула.
— Ты видишь? Она ненормальная! Бестия! Я не позволю ей… — он презрительно кивнул головой в сторону девушки, — оскорблять мое достоинство.
Руки Коула, напрягшись, сжались в увесистые нехристианские кулаки.
— Угомонись, Дэвид, прошу тебя! На мой взгляд, ты оскорбляешь себя собственными же признаниями. Или ты уходишь вместе с Дженет, или мы сейчас подеремся.
По лицу Дэвида пробежала тень замешательства. Он послушно опустил руки и, к удивлению Коула, вышел из комнаты. Сестра поспешила за ним.
Когда дверь за ними закрылась, Коул мысленно выругался и, подойдя к маленькому столику под окном, дрожащими руками налил два бокала вина.
Вернувшись к девушке, он подал ей бокал.
— Выпейте, дитя мое, — мягко сказал он, — или, если хотите, я налью вам капельку бренди. Девушка царственно расправила плечи.
— Спасибо, — сухо произнесла она, — но я не нуждаюсь в успокоительном.
Коул промолчал, жестом указав на кресло. Девушка нехотя села, аккуратно расправив юбку на коленях. Коул подошел к камину и принялся с остервенением ворошить угли кочергой.
Черт бы побрал Дэвида!
«Нет, нет! Прости меня, Господи, за такие слова, но этот парень вечно влипает в истории!» Коул боялся, что на сей раз его непутевый родственник не сумеет выбраться сухим из воды.
Леди Сесилия Маркем-Сэндс была ему незнакома. Впрочем, Коул мало интересовался английской знатью: зачем забивать голову подобными пустяками? Как ученый и скромный служитель церкви, он ограничивался только теми вещами, которые были ему понятны.
Но то, что случилось сейчас… Даже Коул предвидел большой скандал в свете и молил Бога, чтобы тот помог ему хоть как-то смягчить ситуацию.
Он с громким лязгом сунул кочергу обратно в подставку и сел напротив леди Сесилии.
— Видите ли, — мягко начал он, — лорд Делакорт — мой хороший друг, хоть со стороны это выглядит по-другому.
— Он мне об этом сказал, — отозвалась девушка, насмешливо фыркнув.
Коул медленно протянул ей руку.
— Но, прежде всего я священник, поэтому можете не сомневаться: я сделаю все, что в моих силах, чтобы вам помочь.
Вы мне верите?
Леди Сесилия с подозрением взглянула на него, еще раз тихо фыркнула и осторожно вложила ему в ладонь длинные тонкие пальцы.
Коул слегка встревожился. Несмотря на теплую весеннюю погоду, рука девушки была холодна как лед. Это, вероятно, от потрясения. Как только он увидел ее в гостиной — такую бледную, дрожащую и невероятно одинокую, то сразу же подбросил в камин еще поленьев, но это ее не согрело.
Он осторожно сжал ее пальцы.
— Моя дорогая, скажите, кто за вас отвечает? Яркие голубые глаза девушки сердито сверкнули.
— Вообще-то я всегда отвечаю за себя сама, сэр. Коул мысленно улыбнулся.
— Я имел в виду, леди Сесилия, есть ли у вас семья? Отец?
Девушка понимающе сощурилась.
— Мужчина, который меня опекает? Вы это хотите знать? — Она невесело усмехнулась. — Отвечаю: нет. Мой отец умер год назад. У меня есть только старший брат, Харри, лорд Сэндс. Но обычно я больше забочусь о нем, чем он обо мне.
Коул облегченно вздохнул. Это хорошо: по крайней мере, хоть кто-то есть!
— Тогда нам надо связаться с ним, мисс Маркем, — спокойно произнес он. — Дело довольно серьезное.
— Серьезное? — повторила леди Сесилия дрожащим голосом, вырывая свою руку из руки Коула. — Можете не говорить мне об этом, сэр! Ваш друг жестоко оскорбил меня, и мой брат, прекрасно зная это, разрешил ему самым нахальным образом увезти меня из Ньюмаркета.
Коул опустил плечи и задумчиво потер пальцем нос. Да, плохо дело…
— Но почему же, мисс, ваш брат допустил такое?
— Может быть, потому, что он бесхарактерный болван? — ощетинилась леди Сесилия, но быстро утратила боевой пыл. — Простите, — тихо сказала она, прижимая кончики пальцев к виску, как будто у нее разболелась голова. — На самом деле это не так. Просто Харри не знал, что полагается делать в таких случаях.
— И что же, по-вашему, полагается делать?
— Знаете ли, не каждый день молодому человеку приходится наблюдать, как его сестру лапает пьяный распутник. А когда Делакорт, вспылив, обвинил Харри в попытке заманить его в ловушку…
— Заманить в ловушку? — резко перебил Коул. — О чем это вы?
Леди Сесилия надменно вскинула голову.
— У вашего друга Делакорта непомерное самомнение — ему кажется, что двое полунищих сирот способны насильно отвести его под венец, прельстившись его богатством. Меня еще никогда в жизни так не оскорбляли! — Она в сердцах сжала кулаки. — Мы с братом приехали развлечься, посмотреть скачки, и вдруг на меня нападает какой-то неизвестный наглец.
Коул медленно отхлебнул хереса, собираясь с духом, чтобы задать щекотливый вопрос.
— Простите, мисс, — наконец выдавил он, — но я вынужден спросить у вас: что вы делали в конюшнях Ньюмаркета? Да еще в таком виде? Насколько я понял, вы были там… — Он сделал строгое лицо. — Мне трудно говорить вам такие вещи, но конюшни ипподрома не место для молодой дамы — и одетой, и раздетой. Леди Сесилия сокрушенно покачала головой.
— Это все из-за Харри. Долги. Наше поместье…— Она в нерешительности подняла на Коула огромные голубые глаза, но тот смотрел на нее в упор, побуждая говорить дальше. Он пока что ничего не понимал и опасался, что добиваться правды придется ценой женских слез.
Леди Сесилия, вздохнув, начала снова:
— Видите ли, мистер Амхерст, мой брат еще очень молод. К тому же страшно невезуч, хоть в этом и нет его вины. — Она энергично тряхнула копной огненных кудрей. — Так уж повелось в нашей семье. А мы с Харри несовершеннолетние.
— Несовершеннолетние? — Коул окончательно приуныл.
— К сожалению, да… Мне только что исполнилось восемнадцать, а моему брату еще нет двадцати одного. Наш опекун, дядя Регги, очень суров с Харри. Впрочем, часто его суровость оправданна. На этот раз Харри проигрался в карты этому ужасному мистеру Уолдрону и не находил себе места от отчаяния.