— Я вижу отсюда макушку Рива.
— Вы готовы, девушки? — спросил уже вернувшийся к нам лорд Брэдфорд.
Салли поправила волосы.
— Готовы, папа!
Мои юные подружки, с букетами в руках и подобающим случаю серьезным выражением лица, двинулись к алтарю.
Лорд Брэдфорд предложил мне руку, и мы последовали за ними.
На полпути я наконец увидела Рива. Мы оба достаточно возвышались над толпой, чтобы наши взгляды встретились и уже не отрывались друг от друга.
Заняв подобающие места, все участники свадебной церемонии повернулись к преподобному мистеру Торнтону, стоявшему на нижней ступени алтаря. И он серьезным и проникновенным голосом начал службу:
— Возлюбленные мои, сегодня мы собрались, чтобы перед лицом Господа и в присутствии наших прихожан соединить священными узами брака этого мужчину и эту женщину…
Я глубоко, судорожно вздохнула. В церкви было очень жарко — ведь собралось столько народу, — и под короной из роз, которую мы столь надежно прикололи к волосам, уже проступила испарина.
Закончив вступление, мистер Торнтон строго посмотрел на нас с Ривом:
— Я требую от вас обоих, как на Страшном суде, открыть все тайны своего сердца, и если существуют препятствия для вашего соединения в законном браке, предлагаю объявить их.
Я взглянула на Рива, словно ожидая от него каких-то слов.
Но он только серьезно смотрел на мистера Торнтона, и тогда я тоже перевела взгляд на священника.
Наступила пауза, затем мистер Торнтон, адресуясь к Риву, торжественно произнес древние слова принятого в англиканской церкви свадебного обряда:
— Хочешь ли ты взять эту женщину в законные супруги и жить с ней по Божьему соизволению в священном браке? Будешь ли ты любить ее, заботиться о ней, почитать ее и беречь ее в дни скорби и радости и, отказавшись от других, хранить, пока вы оба живы, верность ей одной?
Взглянув на меня, Рив тихо сказал:
— Да.
Тогда мистер Торнтон переключил свое внимание на меня. Он спросил меня, буду ли я подчиняться Риву и служить ему, буду ли я любить, почитать и беречь его — все то же самое, о чем он только что спрашивал Рива насчет меня. Когда он закончил, я твердо и уверенно сказала да.
Мы с Ривом посмотрели друг на друга и не отводили взглядов, пока священник не спросил:
— Кто отдает эту женщину в жены этому мужчине?
Лорд Брэдфорд сделал шаг вперед.
Тогда Рив взял меня за правую руку, и мы произнесли слова клятвы.
Склонив головы, мы опустились на колени. Помолившись за нас, преподобный Торнтон снова соединил наши руки.
— Тех, кого соединил Бог, да не разлучит человек, — объявил он.
Мы с Ривом стали мужем и женой.
Когда мы вернулись в Вейкфилд-Мэнор, украшенная белыми розами утренняя столовая была забита людьми. На столе перед окном возвышался свадебный торт, на выходящей в сад террасе на двух длинных столах была выложена различная снедь, возвышались бутылки шампанского.
Встретив нас у двери, мой брат пожал Риву руку, поздравил его, а затем нагнулся и поцеловал меня в щеку.
— Желаю тебе счастья, Дебора, — сказал он.
— Спасибо, Ричард, — улыбнулась я.
***
Весь следующий час мне пришлось непрерывно выслушивать поздравления и добрые пожелания; я все время улыбалась, так что в конце концов стала бояться, что губы так и останутся растянутыми до ушей.
Я отрезала себе кусочек торта, попробовала несколько блюд и выпила два бокала шампанского. Неожиданно Рив прошептал мне на ухо:
— Давай сейчас исчезнем, Деб! Ты уходишь первой, я за тобой. Даю тебе пять минут.
Ему не нужно было повторять это дважды. Я двинулась к выходу, протискиваясь между гостями, общавшимися с такой радостью, будто они миллион лет не виделись.
Оказавшись в коридоре, я подхватила юбки и ринулась вверх по ступенькам, боясь, что кому-то придет в голову меня остановить.
Сьюзен ждала меня, чтобы помочь снять подвенечное платье и надеть дорожное, из легкого батиста. Когда она застегивала ею, в комнату вошла мама.
— Ты уже почти готова, дорогая? — спросила она.
— Почти готова, — кивнула я. — Мой чемодан в фаэтоне. — Я взяла с туалетною столика светло-коричневые перчатки. — Рив сказал, что зайдет за мной. Мы собираемся спуститься по черной лестнице и выйти через боковую дверь.
Не успела я договорить, как в дверь тихо постучали.
Я пошла открывать. На пороге стоял Рив.
— Готова, Деб?
Строгий костюм, который был на нем во время венчания, Рив сменил на более привычные куртку, желтые панталоны и кожаные ботфорты.
— Готова, — отрапортовала я. И повернулась к матери:
— Увидимся через три дня, мама. Она кивнула.
— Наслаждайся Брайтоном, дорогая, — дрогнувшим голосом напутствовала она.
— Не беспокойтесь, миссис Вудли, — мягко сказал Рив. — Я буду заботиться о Деб.
Мама постаралась улыбнуться в ответ.
Рив взял меня за руку, и мы тихо спустились по черной лестнице, словно школьники, сбежавшие с уроков. Обойдя дом, мы нашли ожидавший нас фаэтон.
Рив подсадил меня в экипаж, затем забрался сам. Лакей закрыл дверь, и лошади понеслись вперед.
Началась новая глава моей жизни.
В Брайтоне мы поселились в отеле «Ройял кресчент», располагавшемся в лучшей части города. Вестибюль гостиницы был украшен резными деревянными панелями, пол выложен черно-белыми мраморными плитами, потолок подпирали колонны из зеленого мрамора. Наш номер состоял из спальни с кроватью розового дерева, двух гардеробных и гостиной. Моя гардеробная имела небольшой альков, где могла спать Сьюзен, в гардеробной Рива был точно такой же закуток для его камердинера.
— Этот гостиничный номер больше, чем дом, в котором я прожила почти всю свою жизнь, — с оттенком неодобрения заметила я, обойдя роскошное помещение.
— Да, это так, ну и что с того? — добродушно ответил он.
Мы находились в спальне. Рив стоял у окна, глядя на раскинувшийся внизу зеленый парк Стейна.
Я посмотрела на него. Было четыре часа пополудни, и я не представляла себе, чем мы займемся в оставшееся до обеда время.
— Ты не голоден? — спросила я. — Может, хочешь чаю?
Он обернулся ко мне. В льющемся из окна солнечном свете его волосы напоминали по цвету красное дерево.
— Да, я голоден, но чай тут не поможет. — Заявил Рив.
Его лицо приняло серьезное, сосредоточенное выражение. Он оглядел меня с ног до головы, и я почувствовала, что краснею.
— Но обед будет самое раннее в шесть часов… — несколько растерянно сообщила я. Он двинулся ко мне.
— Я не собираюсь ждать до обеда. Подойдя, он положил руки мне на плечи, и только тут я поняла, что все это значит. Я была шокирована.
— Рив! — воскликнула я. — Неужели ты хочешь лечь в постель в середине дня?
— Еще как хочу, — подтвердил он и, прежде чем я успела снова запротестовать, наклонился и стал меня целовать.
Крепко прижав к себе, он целовал меня до тех пор, пока я не перестала что-либо соображать.
Когда наконец он отпустил меня, я едва держалась на ногах. Молча подойдя к дверям, ведущим в гардеробные, Рив запер их на ключ.
Я нервно сглотнула.
По-прежнему не произнося ни слова, он снял куртку и галстук и бросил их на стоявшее неподалеку кресло, после чего снова подошел ко мне.
— Это совсем не то, чего я ожидала после своей свадьбы, — собравшись с силами, твердо заявила я. — Всегда представляла, как, надев ночную рубашку, буду ждать тебя в постели. Ночью. В темноте. Именно так это должно было происходить — а не средь бела дня.
— А! — приподняв бровь, воскликнул Рив. — Значит, ты себе это все-таки представляла?
— Готова поспорить, не так часто, как ты! — возразила я.