Он выставил свой правый кулак, крутя пальцам, чтобы показать снежок, который он сохранил в ладони. Конечно, он там не растаял. Он спрессовал его в округлую ледяную глыбу. Его глаза были устремлены на Джаспера, но я видел направление его мыслей. И Элис тоже, естественно. Когда он резко метнул ледяную глыбу в нее, она отбросила ее небрежным взмахом руки. Лед срикошетил и пролетел по всей столовой, слишком быстро, чтобы глаза человека могли это заметить, и врезался с звонким треском в кирпичную стену. Стена тоже треснула.
Все головы в углу столовой повернулись, чтобы посмотреть на груду разбитого льда на полу, а затем завертелись в поисках виновного. Они стали выглядывать его за ближними столами. Никто не посмотрел на нас.
— Очень по-человечески, Эмметт, — сказала Розали злобно. — Почему бы тебе не пробить стену кулаком, раз ты уже сделал это?
— Всех больше впечатлит, если это сделаешь ты, крошка.
Я пытался уделять им внимание, сохраняя усмешку на лице, будто бы принимая участие в этой шутке. Я не позволял себе смотреть по направлению входа, где, я знал, стояла она. Но это было все, что я слушал.
Я мог слышать нетерпение Джессики к новенькой, которая к тому же выглядела рассеянной, неподвижно стоя у входа. Я увидел в мыслях Джессики, что к щекам Беллы Свон вновь прилила кровь, от чего они стали ярко розовыми.
Я сделал короткий неглубокий вздох, готовый к тому, чтобы избавиться от дыхания, если почувствую даже намек на ее запах в воздухе.
Майк Ньютон был с обеими девушками. Я слышал оба его голоса, внутренний и внешний, когда он спросил у Джессики, что такое с Свон. Мне не понравился ход его мыслей, вившихся вокруг нее, проблеск уже укоренившихся фантазий, затуманивших его разум, когда он смотрел, как она вздрогнула, подняла глаза, оторвавшись от раздумий, словно она забыла о его присутствии.
— Ничего, — я услышал, как Белла сказала это своим тихим, ясным голосом. Звук казался перезвоном колокольчиков среди болтовни кафетерия, но я знал, что причиной тому было то, что я слушал его слишком внимательно.
— Сегодня я возьму только содовую, — продолжала она, в то время как быстро шла вперед.
Я не смог удержаться и бросил быстрый взгляд в ее сторону. Она смотрела на пол, кровь медленно отходила от ее лица. Я мгновенно отвернулся к Эмметту, который смеялся сейчас над страдальческой улыбкой на моем лице.
— Ты плохо выглядишь, брат.
Я сменил выражение лица так, чтобы оно казалось смешным и естественным.
Джессика вслух удивилась отсутствию аппетита у девушки.
— Ты не голодна?
— Вообще-то я чувствую себя не очень хорошо. — Ее голос стал тише, но все ещё был ясным.
Почему это меня волнует — покровительственное участие, исходившее от мыслей Майка Ньютона? И какая разница, что это похоже на собственничество? Если Майк Ньютон и испытывает к ней излишнюю озабоченность, то это не мое дело. Возможно, на нее все так реагировали. Не хотел ли я сам инстинктивно защитить ее? До того как мне захотелось ее убить, да…
Но была ли девушка больна?
Было трудно судить — она выглядела такой слабой от своей полупрозрачной кожи… Потом до меня дошло, что я тоже беспокоюсь, совсем как глупый мальчишка, и я решил больше не думать о ее здоровье.
Ни взирая на это, мне не нравилось смотреть на неё через мысли Майка. Я переключился на Джессику и внимательно наблюдал, в то время как они втроем выбрали за какой столик сесть. К счастью, они сели с обычными собеседниками Джессики за один из первых столиков в столовой. Не по ветру, как и обещала Элис.
Элис толкнула меня локтем.
— Сейчас она посмотрит, веди себя, как человек.
Я стиснул зубы в усмешке.
— Полегче, Эдвард, — сказал Эмметт. — Честно. Ну убьешь ты одного человека. Ну не конец же света наступит.
— Ты об этом узнаешь, — проворчал я.
Эмметт засмеялся.
— Тебе следует быть выше этого. Как я. Вечность — долгий период времени, за который ты успеешь во всем раскаяться.
И тогда Элис метнула небольшую горстку льда, которую прятала, в лицо ничего не подозревающего Эмметта.
Он поморщился, удивленный, а затем усмехнулся в предвкушении.
— Ты сама напросилась, — сказал он, когда склонился над столом и встряхнул своими волосами, покрытыми льдом, прямо в неё. Снег, растаявший в теплом помещении, слетал с его волос градом — наполовину вода, наполовину лед.
— Фу! — возмутилась Роуз, в то время как она с Элис отпрянули от этого дождя.
Элис засмеялась, и мы все к ней присоединились. Я сумел увидеть в голове Элис, как она удачно создала этот идеальный момент, и я знал, что та девушка — я должен был перестать думать о ней так, будто она была единственной на свете — что Белла будет смотреть на нас смеющихся и играющих, выглядящих такими счастливыми и человечными и невообразимо идеальными, как картина Нормана Роквелла.
Элис смеялась и подняла свой поднос, будто бы щит. Девушка — Белла, должно быть, все еще наблюдала за нами.
— … вновь пялится на Калленов, — подумал кто-то, захватив мое внимание.
Я автоматически посмотрел в направлении нечаянного оклика, поняв, в то время как мои глаза нашли его обладателя и я узнал этот голос — я так долго вслушивался в него сегодня.
Но мои глаза скользнули по Джессике и сосредоточились на проницательном взгляде девушки.
Она быстро опустила глаза, вновь спрятавшись за густыми волосами.
О чем она думала? Напряжение, казалось, со временем становилось более острым, оно не наскучивало. Я постарался — сомневаясь в том, что делаю, так как никогда не пробовал раньше — испытать свой разум в тишине вокруг нее. Мой экстра-слух всегда включался естественным путем, без вопросов, я никогда не заботился об этом. Но сейчас я сосредоточился, стараясь преодолеть любые помехи вокруг нее.
Ничего кроме тишины.
— Да что это с ней? — мысль Джессики вторила моему собственному разочарованию.
— Эдвард Каллен смотрит на тебя, — прошептала она на ухо Свон, хихикнув. Не было и намека на ревность в ее тоне. Джессика, кажется, умело притворялась подругой.
Я слушал ответ девушки слишком увлеченно.
— Он не выглядит злым, как ты считаешь? — прошептала она в ответ.
Так, значит, она обратила внимание на мою дикую реакцию на прошлой неделе. Конечно, да.
Вопрос смутил Джессику. Я увидел собственное лицо в ее мыслях, когда она проверяла мое выражение лица, но я не встретился с ней взглядом. Я все еще был сфокусирован на девушке, пытаясь услышать что-нибудь. Мое настойчивое сосредоточение, кажется, вовсе не помогло.
— Нет, — сказала ей Джесс, и я знал, что ей бы хотелось сказать «да» — как раздражало ее изнутри мое пристальное разглядывание — хотя в голосе не было и следа на это. — А он должен?
— Мне кажется, я ему не нравлюсь, — прошептала девушка в ответ, подперев голову рукой, как будто внезапно устала. Я пытался понять этот жест, но мог лишь догадываться. Может, она устала.
— Калленам никто не нравится, — уверила ее Джессика. — Вернее, они слишком безразличны ко всем, чтобы им кто-то нравился.Они никогда и не пытались.
Ее мысль была недовольным ворчанием.
— Но он все еще смотрит на тебя.
— Перестань на него смотреть, — с тревогой сказала девушка, поднимая голову от руки, чтобы вынудить Джессику послушаться ее.
Джессика хихикнула, но все-таки сделала так, как она сказала.
Девушка так и не отрывала взгляда от своего столика до конца перерыва. Я подумал — хотя, конечно, я не могу быть в этом уверен — что это было умышлено. Казалось, что она хочет посмотреть на меня.