Однако недовольное выражение ее лица тотчас сменилось ослепительной улыбкой. Она протянула Мэтью пустой фужер.
– Ты – парень что надо.
– А ты – соплячка. – Он поставил перед ней полный фужер с коктейлем из шампанского.
Этого она не ожидала.
– Да ты знаешь, кто я? Мэтью пожал плечами.
– Понятия не имею. – Судя по интонации, и не горел желанием узнать.
– Марисса Бэрон.
– Мои поздравления.
– Это дом моего отца.
– Хороший дом, – вежливо отозвался Мэтью.
– Это его вечеринка. – Не дождавшись ответа, Марисса наклонилась вперед, демонстрируя великолепную надушенную грудь. – Значит, ты на него работаешь.
– И что же?
– То, что он может тебя уволить.
– Ввиду дефицита барменов, не думаю, что он на это пойдет. И потом, насколько я могу судить, здесь распоряжается твоя сестра.
Опять эта Ли!
– Ты не умеешь смешивать напитки!
И она с такой силой поставила фужер на стойку, что у него разбилась ножка.
Мэтью наблюдал за тем, как Марисса уходит, преувеличенно виляя бедрами. Две сестры – а как не похожи! Мать-природа иногда откалывает удивительные номера!
Убрав осколки, Мэтью задумался: что от него нужно Тине Маршалл? Явно не то, что первым приходит в голову. Несмотря на ее бьющую в глаза сексуальность, у Мэтью не возникло ощущения, будто она ищет, с кем перепихнуться в кустах. Интуиция подсказывала: у этой женщины на уме другое. Более важное. Такое, что, по мнению Тины, перевернет его жизнь.
Но что же?
Мэтью наполнил бокалы для стареющего характерного актера и его молоденькой жены. Вечеринка обещала быть долгой.
Глава 6
– Какого черта? Это что – заговор?
У Джошуа свело желудок; он бросил в рот таблетку и запил «скотчем» с молоком.
– Сначала Ли морочит мне голову. Потом являешься ты с той же безумной идеей – попробовать Мариссу в «Опасном». Все равно что дать Мэй Уэст заглавную роль в «Истории монахини»!
Корбет предложил пойти в библиотеку, где им никто не помешает. Он все еще не терял надежды убедить главу студии «Бэрон» в том, что решение проблемы – прямо у него перед носом!
– Послушай. Я знаю, Марисса – девушка без условностей…
– Так теперь называют шлюх.
В голове у Корбета пронеслось видение: голая, если не считать туфель на высоченной шпильке, семнадцатилетняя искусительница. Он знал Мариссу с самого ее рождения, всегда питал к ней почти отцовское чувство – за исключением тех минут, когда его предательская плоть отреагировала на вызов.
– Джош, ты с ней слишком строг. Под напускным имиджем секс-бомбы таится комплекс неполноценности. Похоже, она готова на все – ради экранной любви Райдера Лонга.
Джошуа с силой поставил бокал на антикварный столик красного дерева. Немного жидкости пролилось на крышку.
– Ты говоришь как ее психоаналитик.
– Возможно, психологи не так уж неправы. Когда ты в последний раз спокойно сел и поговорил с Мариссой?
Джошуа Бэрон устремил на своего собеседника такой острый взгляд, что им можно было бы резать алмазы.
– Не твое собачье дело. Кроме того, мне не нужно разговаривать с ней, чтобы узнать, что она не годится на эту роль.
Корбет достаточно долго проработал с Джошуа, чтобы вовремя определить грань, за которой тот уже не уступит. Он пожал плечами.
– Она все-таки твоя дочь.
Занятый наполнением своего бокала, Джошуа не удостоил его ответом.
Тина проволокла Фарадея через скопище народу к подъездной аллее, куда служитель по ее просьбе должен был направить вызванное ею такси для подвыпившего актера. Не то чтобы она боялась, что этот подонок разобьется, если сам сядет за руль своего новенького «ламборини», но ей было жалко ни в чем не повинных людей, которые могли бы пострадать при столкновении с ним.
– К тебе или ко мне? – тяжело ворочая языком, пробормотал Фарадей, пытаясь ухватить ее за обтянутый шелковым платьем зад. Тина брезгливо сбросила с себя его руку.
– Размечтался!
– Ты не молоденькая, чтобы ломаться.
– Иди к черту!
Он грубо схватил ее за руку и притянул к себе.
– Не ври, тебе нравится!
В Тининых глазах полыхнула ненависть. Даже сквозь дымку опьянения Фарадей это заметил и тотчас отпустил ее.
– Слушай, Брендан Фарадей! – Она яростно ткнула его в грудь длинным, покрытым лиловым лаком ногтем. – Заруби себе на носу: если ты еще раз посмеешь хотя бы взглянуть на меня, я уж не говорю о том, чтобы дотронуться, я добуду пистолет и разнесу твои поганые яйца. Ясно?
Над бровями у Фарадея выступил пот. Он напомнил себе: «Я – звезда. Звезды не терпят подобного обращения!»
– Я тебя уничтожу, сука! Шепну несколько слов кому надо – и тебе не доверят торговать стандартными щитовыми домами.
– Давай-давай. Но посмей тронуть меня хотя бы пальцем – и ты покойник. – С этими словами она повернулась на четырехдюймовых каблуках и пошла прочь, выбивая стаккато на бетонных плитах.
– Прошу прощения, мистер Фарадей, ваше такси, – с улыбкой произнес служитель.
Первое, что усвоил этот начинающий актер, полтора года назад прибывший в Голливуд из Денвера, – нужно угождать ветеранам. Хотя баланс власти сдвинулся в сторону молодого поколения, некоторые «старики» все еще были в большой силе. Особенно Брендан Фарадей.
– Кстати, мистер Фарадей, я в восторге от вашей игры в «Звездных разведчиках».
Неприятная стычка с Тиной Маршалл мгновенно выветрилась из памяти. Фарадей обратил благосклонный взор на молодого человека с волнистыми белокурыми волосами и литыми мускулами. Господи, подумал он, конкуренты все молодеют. Этот по крайней мере знает толк в великих артистах. Не без усилия Фарадей выпрямился во весь свой рост – целых сто девяносто три сантиметра.
– Ты актер?
– Да, сэр.
– Как тебя зовут?
– Ройял Хармон.
– Член Гильдии?
– Да, сэр. Я буду голосовать за вас на предстоящих выборах президента.
Брендан Фарадей кивнул и сунул молодому человеку чаевые.
– Так держать, Ройял Хармон. И друзьям посоветуй то же самое.
Служитель помог ему забраться на заднее сиденье.
Едва такси отъехало, Ройял взглянул на купюру. Обычно пьяные не скупятся. Особенно перед выборами.
Увидев один доллар, служитель смачно выругался. В эту минуту соперник Брендана Фарадея приобрел лишний голос.
Марисса обхватила руками загорелую шею Джеффа Мартина и всем телом прильнула к нему в танце.
– Ты тут с кем-нибудь? – многозначительно спросила она, ощущая его эрекцию.
– Ни с кем особенным.
Джефф давно потерял «китиху» из виду. Будем надеяться, сидит в каком-нибудь тихом уголке, где он и подберет ее. Как-нибудь попозже.
Он вставил колено Мариссе между ног. Она блаженно закатила глаза.
– Очень рада. Не люблю делиться.
Судя по тому, как эта цыпочка терлась лоном о его ногу, она вот-вот кончит.
– Не отказывайся, пока не попробуешь, – пробормотал Джефф себе под нос и, сдавив ладонями Мариссины ягодицы, приподнял и крепче прижал ее к себе. Впился зубами в нежную шею. – Будем сочетать приятное с полезным.
Марисса не была неопытной девушкой: вскоре после того как ей исполнилось тринадцать, она добровольно отдала цветок своей невинности одному из садовников. Это оказалось больно, противно и совсем не так восхитительно, как пишут в запрещенных книгах, которые она прятала под матрасом.
Однако она не могла отрицать: выражение похоти в глазах нынешнего партнера по танцу – не какого-нибудь юнца – безмерно льстило ее самолюбию и возбуждало. Вот так же отец смотрел на Ли, когда думал, что никто не видит.
– Слушай, конфетка, – Джефф забрался языком ей в ухо. Было мокро и щекотно.