Ему известно, что повеления Упыря надлежит выполнять в точности
***
Покинув обиталище неумолимо истребляемых главарей мятежа, я бреду куда-то, не разбирая дороги. У меня такое чувство, словно жизнь закончилась и я больше никому и ни для чего не нужен. И ничто меня не волнует: ни скорый мятеж наци, ни кристаллическая энциклопедия Древних. Полная апатия.
Ноги сами приносят меня в места, где безобразничал монстр-убийца. Здесь много крови. Даже очень много. Покрытый костяными пластинами зверь скрючился посреди коридора. Вокруг громоздятся трупы, изуродованные жуткими когтями, клыками, а также прочими поражающими факторами.
Возле разрушенного центра управления системой «Аргус» валяется неуместный здесь предмет – металлический ящик трех метров в длину. Контейнер типа «пенал» – такие используются для перевозки биологических объектов через гиперспейс.
– Живучая тварь, – рассказывает кто-то из выживших очевидцев. – Мы его из шести стволов дырявили, а он продолжал кромсать… И еще плевался какой-то дрянью. На кого хоть капля попадет – умирал на месте.
Я бросаю прощальный взгляд на зверя, с трудом подавив желание погладить своего неразумного союзника, и беру курс на кафетерий. Здесь немноголюдно. Я покупаю бутылку водки, однако успеваю выпить не больше половины. Хаджи Альфонс звонит на мой блокнот, когда я цежу второй стакан. Глаза бывшего секретаря посольства и будущего премьера горят азартом.
– Знаешь, откуда родом эта тварь? – Голос Хаджи Альфонса дрожит от возбуждения.
– Которая именно? – меланхолично осведомляюсь я. Радуясь, как ребенок, сумевший правильно сложить кубики, он сообщает:
– Зверь, убитый в полицейском секторе, был василиском с планеты Дьявольщина!
– Ух ты, – говорю я на выдохе. – Это надо понимать – концы сходятся на Дьявольщине?
– Вот именно! К тому же проклятая расположена в пределах Единых Миров, то есть очень вероятно, что «охотников за головами» послала Земля.
– Больше некому, – замечаю я, не выходя из меланхолического криза. – Но есть одна загвоздка: насколько я помню, на Дьявольщине нет разумной жизни.
– Просто земные ученые не умеют работать. – Голос Аль-Зумруда полон презрения, – Проглядели дикое племя. А спецслужбы нашли этих варваров, немного подучили и сделали из них классных киллеров. И, как видишь, иногда используют даже хищников с той планеты.
Я пожимаю плечами. Спорить не хочется, тем более что ситуация с парковым курильщиком сигар действительно прояснилась. Однако сегодня случилось много интересных событий, а я знаю не все подробности, поэтому спрашиваю о снайпере.
– Их было двое, – огорошил меня Хаджи Альфонс, – Оба в тяжелых скафандрах вроде твоего дыролазного. Один стрелял из «Тираннозавра» по президенту и его охране…
– И по мне заодно. Я тоже был в парке. А чем в это время занимался второй?
– Второй отбивался от охраны, причем у него был уже знакомый нам «Кольт-Анаконда». Уложив семнадцать человек, они бесследно исчезли… – Аль-Зумруд изрыгает грязное ругательство, потом замечает: – А вот ты прекрасно вел себя под огнем. Мне уже доложили, как ты спас шефа.
Наверное, он говорил бы еще долго, если бы не звонок видеофона.
***
Над прибором связи расплывается голограмма. Начальник охраны Упыря бессвязно лепечет, не в силах составить осмысленную фразу, но мы сразу понимаем, что произошло, и мчимся по коридорам и лестницам к апартаментам председателя Политкома. Теперь уже бывшего председателя.
Упырь в дальней от входа комнате. Он распластан на дорогом ковре – такие ткут вручную в Гренаде, большом портовом городе на востоке Альгамбры. На экс-президенте Монтеплато все тот же длинный плащ, в котором я видел его два часа назад.
Гренадский ковер пропитан кровью, вытекшей из перерезанного горла Упыря. В комнате ужасный беспорядок: мебель перевернута, из шкафов выкинута одежда, повсюду разбросаны личные вещи и кристаллы с записями. Наверное, убийцы что-то искали.
– Жуткая смерть, – бормочет Аль-Зумруд. – Так убивают своих кровных врагов северные горцы. Кланы Звездной Стражи и Горного Моря.
Труп нашли слишком поздно, так что оживление невозможно: время, необходимое для регенерации, намного больше времени полной регенерации тканей. К тому же гаснут электрические заряды мозга. Проще говоря, смерть необратима. Да и вообще все эти методы регенерации годятся только при аппендиците.
Эксперты снимают отпечатки капилляров с орудия убийства. Естественно, никаких отпечатков нет. Вся добыча – сам нож с кривым лезвием и надписью: «Собственность вооруженных сил Малой Галактики».
Копы задают идиотские вопросы, но я знаю, что это делается лишь для проформы. Никаких улик против бедняги дыролаза быть не может. Охрана видела, как я спасал Упыря, а потом вылетел из его комнаты ровно через четыре секунды после возвращения экс-президента с прогулки по замку. За это время невозможно протащить тело через полдюжины просторных комнат, раскроить горло, разбросать вещи и вернуться к выходу.
– Что вы делали в комнате покойного? – спрашивает полицейский.
– Его превосходительство попросил покараулить квартиру. Сказал, что доверяет только земляку, который защитил его от выстрелов.
Хаджи Альфонс хмурится, словно в его миниатюрном черепе зреет какое-то подозрение. В это время подбегает полковник в армейских доспехах и гордо рапортует: мол, восстановлена работа систем внутреннего обзора.
– Идиот, кретин! – шипит Аль-Зумруд, – Камеры должны были работать час назад – тогда бы мы увидели, кто убил президента.
Он отдает приказ арестовать всех, кто дежурил перед квартирой Упыря: очевидно, что убийцу впустили и выпустили именно они. Не сомневаюсь, что всем тщательно просмотрят память, и тем самым мое алиби будет полностью доказано.
– Жаль, меня не было рядом, когда произошло второе нападение…-Я грустно качаю головой.
– Жаль, – соглашается Аль-Зумруд. – Хотя, честно говоря, пользы от тебя было бы немного. Ты же драться не умеешь, слабый совсем.
Это факт. Увы, с мышцами дела обстоят не лучше. Даже щуплый коротышка Хаджи Альфонс после имплантации стал намного сильнее меня. А ведь я на голову выше него, намного шире в плечах и на треть тяжелее.
И вдобавок я устал. За окнами уже темно. Добравшись до своего номера, падаю на койку, не раздеваясь. Пусть хоть все киллеры Галактики придут за мной – не проснусь. Надо отдохнуть, чтобы завтра быть в форме.
8. Цейтнот в мутной воде. 10.08
– Ну и где твои девки? – саркастически спрашивает Розетта. – Содрали подарки с богатого спонсора и сделали хвостиком?
Я тяжело вздыхаю. После всех волнений этих дней я совсем забыл про Кэт и Мэри. Поэтому в ответ говорю вполне искренне:
– Не до них сейчас. Живым бы остаться… А ты, как я погляжу, не слишком встревожена?
– А чего мне беспокоиться? – Она фыркает. – Несколько туповатых клоунов покинули игровое поле это вовсе не повод для переживаний. На место десятка убитых идиотов всегда можно выдвинуть сотню новых.
– Тоже разумно, – соглашаюсь я. – Кстати, чем занимаются уцелевшие вожди? Небось готовятся сбежать куда-нибудь подальше и улечься на дне.
– Да кто им позволит?! Остатки Политкома вызваны на экстренное совещание. Формируют новый состав руководства.
– И кто же появится на доске?
– Меня не посвятили, – не без сожаления признается Рози. – Там сейчас наш резидент. Он и продиктует им нужное решение.
По ее мнению, получилось даже неплохо.