Пока в руке Гласса горел огненный факел, машины не спеша, словно мустанги, уставшие после бешеной скачки, приблизились друг к другу, образовав круг, и заглушили двигатели, оставив включенными фары, чтобы можно было устроиться на ночлег.
Я вылез из вездехода и потянулся, разминая затекшие мускулы. Как-никак я провел в сидячем положении целый день. Из других машин, кряхтя и охая, вылезали остальные члены нашей экспедиции.
— Скайт, держи! — крикнул Чарльз Гласс, кидая мне из лендспидера свернутый спальный мешок.
Мимо прошли Дэвид Мор и Мэт Блонди — геологи из зеленого вездехода. Громко разговаривая, они направились к ближайшему кустарнику и вскоре притащили охапки сухих веток. Запылал костер, и вся наша команда расположилась вокруг веселых желто-красных языков пляшущего пламени.
— Не хочешь выпить, Уорнер? — спросил меня Мэт Блонди, протягивая початую бутылку виски «Черный Саймон».
— Нет, Мэт, спасибо за предложение, но я хочу, чтобы у меня завтра была свежая голова. Неизвестно, . какие сюрпризы принесет завтрашний день. А когда плохо соображаешь, легче потерять голову.
— Брось, Скайт, двум смертям не бывать, а одной не миновать. Все мы раньше или позже отправимся на тот свет, так лучше наслаждаться каждой свободной минутой, чем трястись из-за того, что тебя ожидает завтра. — Мэт отхлебнул из горлышка. — Завтра ты будешь трястись из-за того, что будет послезавтра, послезавтра — из-за того, что будет послепослезавтра, и так далее. Так всю жизнь и будешь дрожать, пока не придет костлявая и не заберет тебя туда, куда ты боялся попасть всю свою жалкую жизнь и где тебе уже никто не предложит глоток «Черного Саймона», — закончил Блонди и отхлебнул еще.
— Нет, Мэт, я не боюсь. Я просто трезво смотрю на вещи.
— А кто тут боится? — вступил в наш разговор Роджер Пэйн. — Я вообще ничего не боюсь. Сколько раз попадал в такие передряги и ситуации, что уж думал: «Вот, Роджер, и тебе пришел конец». А нет, как видите, жив и здоров. Не берет меня смерть, стороной обходит. А почему? А потому, что есть у меня вещица, простенькая на вид такая, — он вытащил из-за пазухи круглый медальон на кожаном ремешке, — а цены огромной, потому что заговоренная эта вещица — смерть от меня отводит.
Все с завистью уставились на поблескивавший в свете костра талисман с замысловатыми надписями и геометрическими фигурами. Когда все насмотрелись, Роджер Пэйн бережно спрятал его обратно за пазуху.
— У кого железные нервы, так это у Сочурека, продолжил общий разговор Пол Тэш, сидевший рядом с Мэтом и готовивший себе бутерброд с тушенкой. — Когда мы с ним сопровождали геологов на север, ну вы должны знать — экспедиция Шеффилда. Впрочем, вас тогда еще не было на Роке. Так вот, — облизывая охотничий нож, которым он намазывал на хлеб тушенку, говорил Пол, — наш отряд, человек двадцать, двигался по землям местного племени, как его, вроде Сыны леса, травы и обеих лун или что-то вроде того. Ну, вы знаете, Шеффилд тогда искал медь для корпорации «Трансгалактические разработки». Они заплатили ему большую сумму денег, и он снарядил богатую экспедицию. Так вот, откусывая от приготовленного бутерброда, продолжал рассказывать Пол, — мы тогда попали в джунгли. Идти было трудно. Постоянно лили дожди. У нескольких наших человек началась зеленая лихорадка. А вы знаете, что это такое? Это когда тебя знобит, кости ломит, понос и язык зеленеет.
— У тебя, наверное, зеленая лихорадка и была, — насмешливо произнес Ричард Пэйдж. — Там все в экспедиции переболели этой гадостью, — прожевывая бутерброд, возразил Пол Тэш. — Неправда, нет никакой зеленой лихорадки, вставил свое слово Роджер Пэйн. — Это оттого, что ты объелся дикого винограда, который растет в северных джунглях.
Ты вообще на вид тощий, а ешь за четверых. — Ладно, мужики, не перебивайте, пусть рассказывает дальше — интересно, — попросил Эндрю. Барнс.
— Так вот, — продолжил Пол Тэш, — Сочурек у нас тогда был за проводника, он ведь из местных и планету знает лучше. Идем мы по этим джунглям, машины-то оставили в лагере перед лесом — им в лесу не проехать. Идем и вдруг видим опушка, а на ней пирамида из человеческих черепов сложена, метров десять в высоту. Ну, не десять — восемь точно. Сочурек говорит Шеффилду: «Дальше идти опасно — священная земля». А Шеффилд отвечает: «Мне плевать! Там горы меди! Вперед!». Ну, в общем, из экспедиции вернулись восемь человек. А Сочурек тогда держался молодцом, как сейчас помню.
— Ну ты и рассказываешь! — разочарованно воскликнул Эндрю Барнс.
— Да, Пол, рассказчик из тебя, как из меня профессор математики, — нетрезвым голосом подтвердил Мэт Блонди и снова забулькал своей бутылкой.
— А что, вы хотели услышать, как дикари в нас отравленными стрелами плевались, так мне довольно и того, что я это каждую ночь в кошмарных снах вижу, — ответил Пол и обиженно замолчал.
Наступила пауза. В ночное небо, усыпанное россыпями далеких звезд, яркими мушками улетали красные огоньки искр от потрескивавшего костра. Бледный диск спутника Хор, покрытый сетью трещин и кратеров, склонился к северу, а с южной стороны ему на смену появился красноватый Фар с загадочным розовым оттенком, более крупный, чем его брат Хор, но и более тусклый.
Марк Хукер достал губную гармошку и затянул длинную, тоскливую мелодию. Ее незатейливый мотив повлек за собой в страну грез и воспоминаний.
— Послушай, Сочурек, — прервал молчание Эндрю Барнс, — а почему ты такой спокойный? Ты что, действительно, ничего не боишься?
— Ничего, — отозвался Хауард Сочурек.
— И смерти?
— И смерти.
— А почему? — не унимался Эндрю Барнс.
— Когда я был маленьким мальчиком и жил в деревне со своими родителями, колдунья нагадала мне, что я умру в открытом космосе. Потом на нашу деревню напало другое племя. Из всех ее жителей в живых остался только я. Меня подобрали геологи и воспитали как настоящего мужчину. С тех пор пророчество старой колдуньи постоянно сбывается. Поэтому, пока я чувствую под ногами твердую почву, я ничего не боюсь.
— Ладно, парни, — подал голос молчавший все это время и внимательно слушавший наш разговор Чарльз Гласс, — я рад, что у меня такие бесстрашные и мужественные компаньоны. Вам по плечу не то что Шона Рея поставить на место, а самого дьявола вытащить из преисподней. Ну а сейчас всем спать. Завтра важный день. Мы должны догнать этого ублюдка и показать ему, кому он наступил на ногу. Единственная поправка — убивать его не надо. Зачем нам неприятности с властями из-за какого-то Шона Рея. Пары хороших оплеух для этой мрази будет достаточно. А там вперед — к золоту, богатству, славе!
Воодушевленные последними словами босса, спать ложились в хорошем настроении.
Ночь была теплая и безветренная. Я, лежа поверх походного спальника, постеленного прямо на землю возле лендспидера, и глядя в незнакомое звездное небо планеты Рок, не заметил, как попал в мягкие объятия сна. Казалось, какая-то река осторожно подхватила меня и, мягко покачивая, понесла по течению в сказочную страну с большими зелеными деревьями, на которых росли тяжелые гроздья зеленого винограда. Появилась Лулу и замахала мне руками, чтобы я не плыл дальше, но плот уже пронесло мимо нее. Откуда-то сбоку возник Мэт Блонди, протягивая мне бутылку «Черного Саймона». Чарльз Гласс, произнося слова задом наперед, говорил что-то про золото и богатство. Нас всех вместе несло все быстрее и быстрее вниз по течению этой таинственной реки. Появились краснокожие аборигены и стали плеваться в нас отравленными стрелами.