Альфред и Мартын тоже ждали его прихода с нетерпением, желая знать, что ему удалось проведать о намерениях индейцев.
Воскресенье, по обыкновению, было посвящено отдыху и молитве, а в понедельник утром Альфред и Мартын занялись убоем скота, предназначенного к столу; Генри и мистер Кемпбель носили мясо в кладовую и помогали женщинам развешивать его там.
К обеду нежданно-негаданно явился капитан Сенклер в сопровождении молодого лейтенанта. Они пришли к ним кругом на лыжах и принесли несколько тетеревов и куропаток, убитых ими по дороге. Никаких особенных новостей они не сообщили, потому что за последнее время не было никаких сношений ни с Квебеком, ни с Монреалем.
На форту все обстояло благополучно, и полковник Форстер просил только передать мистеру Кемпбелю и его семье, что в случае, если он может им быть полезен чем-нибудь, то просит располагать им.
— Кстати, — спросил между прочим Сенклер, — где вы поставили ваши свиные хлева?
— В ограде подле птичников, — отвечал Кемпбель.
— Это хорошо! — одобрил капитан. — А то надо вам сказать, что волки особенно лакомы до свиней и овец.
— Не знаю, беспокоят ли наших свиней волки, но нас они, несомненно, беспокоили и пугали своим воем, так что мы даже уснуть не могли от страха, — сказала
Эмми.
— Вы их не бойтесь: волки никогда не нападают, если на них не нападают: это трусливые животные.
— Не поможете ли вы нам избавиться от них? — спросила шаловливо Эмми.
— Нет, милый Сенклер, ваша помощь, может быть, нам очень полезна, но не в этом деле, а в другом: нам нужно вытащить на берег нашу лодку, пока озеро еще не успело замерзнуть, а силы наши недостаточны, и потому лишняя пара рук нам чрезвычайно пригодилась бы, — проговорил мистер Кемпбель, — надеюсь, вы ночуете у нас?! У нас найдется постель и для вас, и для лейтенанта!
Высказав полную готовность помочь переселенцам вытянуть на берег лодку, оба офицера согласились остаться переночевать.
Улучив удобную минуту, Сенклер отвел Альфреда в сторону, чтобы услышать от него, какие известия принес старый охотник об индейцах. Узнав, что никаких известий нет и сообщив, что в форте точно также ничего не известно, Сенклер спросил, скоро ли можно ожидать прихода Малачи Бонэ.
— Вероятно, скоро, — отвечал Альфред, — он уже давно здесь не был, и Джон не был у него: вероятно, старик успел уже соскучиться по нему и, быть может, завтра утром явится сюда к нам.
— Вот это будет прекрасно! Я, по крайней мере буду иметь возможность что-нибудь донести коменданту, так как отпросился сюда именно под этим предлогом.
ГЛАВА XVII
На другой день поутру капитан Сенклер с величайшей охотой проводил бы барышень в коровник, но его помощь была нужна на берегу озера, и он, скрепя сердце, отправился туда вместе со всеми остальными мужчинами. Дома остался только Джон, и тот, взяв ружье, кликнул собак и пошел пройтись.
Мэри и Эмми взяли свои подойники и направились к коровнику; старый пес Санчо, как всегда, сопровождал их. В тот момент, когда они подошли к бывшему жилищу Бонэ, Санчо вдруг кинулся за коровник с злобным лаем, а минуту спустя скатился со снежного сугроба вместе с большим черным волком, с которым он сцепился. Девушки были до того напуганы, что стояли, не трогаясь с места, в нескольких шагах от грызущихся; впрочем, схватка продолжалась недолго: старый пес не мог одолеть озверевшего сильного волка, который перекусил ему горло, и бедный Санчо остался лежать на снегу, высунув язык и исходя кровью. Одолев врага, освирепевший волк, опершись лапами на бездыханного Санчо, ощетинил шерсть и, уставившись горящими глазами на девушек, готовился теперь наброситься на них. Видя это, Эмми обхватила талию сестры обеими руками и старалась заслонить ее собою.
Мэри, в свою очередь, хотела сделать то же самое, как вдруг откуда-то выскочили их собаки, подбодряемые голосом Джона, и все разом накинулись на волка. Общими силами они стали одолевать его, но он продолжал злобно огрызаться; в этот момент к месту схватки подоспел Джон и одним выстрелом уложил зверя на месте.
Девушки, крепившиеся еще, пока им грозила опасность, теперь вдруг не могли больше сдерживаться, и Эмми лишилась чувств, а Мэри, упав на колени, старалась удержать в своих объятиях сестру.
Джон только посмотрел на Мэри, кивнул головой в сторону волка, и сказав: «Он мертв», вскинул ружье за спину и зашагал по направлению к дому.
Придя в дом, он застал всех мужчин в столовой: они только что вернулись с берега и поджидали барышень с молоком, чтобы сесть к столу.
— Это вы стреляли, мастер Джон? — спросил Мартын.
— Я!
— По чему вы стреляли?
— По волку!
— По волку? Где? — спросил мистер Кемпбель.
— У коровника! Он загрыз Санчо!
— Загрыз Санчо? Да ведь Санчо был с твоими сестрами?
— Да!
— А где же они? Где ты их оставил?
— С волком! — равнодушно и безучастно, как всегда, ответил мальчуган.
— Боже милосердный! — воскликнули побледнев мистер и миссис Кемпбель, тогда как Альфред, капитан Сенклер, Генри и Мартын, схватив ружья, побежали бегом к коровнику.
— Боже мой! Мои девочки! — воскликнула миссис Кемпбель.
— Волк убит! — сказал Джон.
— Убит?! Так почему же ты не сказал этого, скверный мальчик?
— Меня не спросили! — ответил Джон.
Между тем мужчины добежали до коровника и нашли обеих девушек в бессознательном состоянии, лежащих на снегу, подле убитого волка и загрызенной собаки. Вскоре девушки очнулись, и их довели до дому. Здесь миссис Кемпбель, чрезвычайно взволнованная, отвела их в комнату, чтобы дать им оправиться немного прежде, чем идти к столу.
— Я никак не думала, что волки могут быть так опасны, — сказала миссис Кемпбель, — после того, что нам говорил о них Мартын.
— На этот раз виноват больше всего я, сударыня! — сказал Мартын. — Мы оставили у коровника все отбросы от прирезанной скотины на снегу, рассчитывая, что волки и шакалы приберут их ночью, пока все спят, и, как видно, этого волка мучил голод, или он запоздал после других и еще доедал эти отбросы, когда его потревожила собака! Это его обозлило!
— Да, это была наша вина, — сказал Альфред, — но, слава Богу, что все обошлось благополучно!
— Теперь кто-нибудь из нас будет пригонять коров во двор, чтобы барышни доили их здесь в ограде, где им ничего грозить не может, — заметил Мартын. — Вы поступили хорошо, мистер Джон! Видите, сударыня, я был прав, когда говорил, что в наших местах каждый должен уметь управляться с ружьем! — добавил он.
— Я тобою доволен, Джон! — сказал отец.
— А мама назвала меня скверным! — проворчал Джон.
— Да, но за то, что ты не сказал, что убил волка, и заставил нас тревожиться, а не за то, что ты застрелил его, за это я тебя теперь поцелую и поблагодарю.
— А я расскажу всем у нас в форте, какой ты маленький герой, Джон, и подарю тебе в память о сегодняшнем дне, превосходную молодую собаку, которая будет твоей личной собственностью, и которая натаскана охотиться за какой хочешь дичью. Это полумастив — полушотландская гончая, ростом тебе по плечо! — сказал капитан Сенклер.
— Я пойду с вами в форт, — сказал Джон, — и приведу собаку.
— И я пойду с вами, — сказал Мартын, — если хозяин позволит!
— Идите с Богом, Мартын, и Джон, я полагаю, может пойти! — проговорил мистер Кемпбель.
— Да, конечно! — отозвалась его жена.
— Как зовут собаку? — спросил Джон.
— Оскар! — сказал капитан Сенклер.