Только г-жа Мегрэ вздохнула, поглядев на недожаренные эскалопы:
- А все-таки в Эльзасе нам жилось бы получше...
Не дожидаясь десерта, Мегрэ поднялся и вышел. Ему не терпелось снова увидеть "Океан", порт, матросов. По дороге он ворчал:
- Фаллю знал, что скоро умрет. Но знал ли он, что будет убит? Быть может, он хотел заранее спасти своего убийцу или просто собирался покончить с собой? Кто мог бросить в почтовый ящик комиссариата этот желтый конверт? На нем ни марки, ни адреса.
По-видимому, новость эта уже распространилась по городку, потому что не успел Мегрэ подойти к "Океану", как его окликнул директор "Французской трески" и со злобной иронией в голосе полюбопытствовал:
- Выходит, Фаллю сам себя задушил? А кто же нашел это письмо?
- Лучше скажите мне, кто из офицеров "Океана" находится еще на борту?
- Никто. Помощник капитана отправился кутить в Париж. Главный механик уехал к себе в Ипор и вернется только к концу разгрузки.
Мегрэ еще раз осмотрел капитанскую каюту. Узкое помещение. Кровать, покрытая грязным стеганым одеялом; шкаф, вделанный в переборку. Голубой эмалированный кофейник на столе, покрытом клеенкой. В углу сапоги на деревянной подошве.
Здесь было темно, пыльно и все пропитано едким запахом, царившим на судне. На палубе сушились тельняшки. Мегрэ чуть не шлепнулся на мостике, жирном от рыбьих отбросов.
- Что-нибудь нашли?
Комиссар пожал плечами, еще раз с мрачным видом оглядел "Океан" и спросил у одного из таможенников, как добраться до Ипора.
Это была деревня у подножия скалы, в шести километрах от Фекана.
Несколько рыбачьих домиков. Вокруг немногочисленные фермы, виллы, которые сдаются с мебелью на летний сезон, и единственная гостиница.
На пляже снова купальные костюмы, дети и мамаши с вязаньем или вышиванием в руках.
- Скажите, пожалуйста, где дом господина Лабержа?
- Главного механика "Океана" или фермера?
- Механика.
Ему указали на домик с палисадником. Когда он подходил к выкрашенной в зеленый цвет двери, изнутри до него донесся шум спора. Два голоса - женский и мужской, но слов не разобрать. Комиссар постучал.
Все смолкло. Послышались шаги. Дверь отворилась, и на пороге показался высокий худой мужчина. Он недоверчиво и злобно оглядел Мегрэ.
- Что вам нужно?
Женщина в домашнем платье быстро приводила в порядок растрепанные волосы.
- Я из уголовной полиции и хотел бы задать вам несколько вопросов.
- Входите.
На полу сидел и плакал малыш, отец грубо толкнул его в соседнюю комнату, где Мегрэ заметил кровать.
- Ты можешь оставить нас одних? - бросил Лаберж жене.
У нее тоже были красные глаза. Должно быть, ссора разразилась во время завтрака, так как на тарелках еще оставалась еда.
- Что вы хотите узнать?
- Когда вы в последний раз были в Фекане?
- Нынче утром - ездил туда на велосипеде: совсем ведь не весело целый день слушать, как скулит жена. Долгие месяцы проводишь в море, надрываешься. А вернешься домой... - Он все еще злился. Правда, от него сильно несло спиртным. - Все они одинаковые! Ревность и тому подобное.
Правда, от него сильно несло спиртным. - Все они одинаковые! Ревность и тому подобное.
Они думают, что у нас на уме одни только девки. Вот послушайте. Она колотит мальчишку, срывает на нем злость.
И в самом деле, в соседней комнате орал ребенок и слышался голос женщины:
- Ты замолчишь? А? Замолчи сейчас же! Слова эти, должно быть, сопровождались оплеухами или тумаками, так как ребенок ревел еще пуще.
- Нечего сказать, веселая жизнь!
- Делился с вами капитан Фаллю какими-нибудь своими огорчениями?
Мужчина исподлобья посмотрел на Мегрэ двинул стул на другое место.
- С чего вы это взяли?
- Вы же давно плаваете вместе, правда?
- Пять лет.
- И на борту ели за одним столом?
- Всегда, кроме этого раза. Тут он вбил себе в голову, что будет есть отдельно, у себя в каюте. Но я предпочел бы вообще не говорить об этом мерзком рейсе.
- Где вы находились, когда совершилось преступление?
- В кафе. Вместе со всеми. Вам, должно быть, уже сказали об этом?
- И вы считаете, что у радиста была причина напасть на капитана?
Лаберж вдруг вспылил:
- Чего вы хотите добиться от меня своими вопросами? Что я вам должен сказать? Мне никто не поручал заниматься слежкой, слышите? С меня хватит. И этой истории, и всего остального. Настолько хватит, что я сомневаюсь, идти ли мне в следующий рейс.
- Очевидно, последний был неблестящий. Лаберж снова бросил острый взгляд на Мегрэ:
- Что вы имеете в виду?
- Все шло плохо: юнга погиб; происшествий было гораздо больше, чем обычно; улов оказался неудачным, и треску доставили в Фекан уже испорченной.
- А я что - виноват?
- Этого я не говорю. Я вас только спрашиваю, не были ли вы свидетелем каких-либо событий, которые могли бы пролить свет на причину гибели капитана? Это был человек спокойный. Жил размеренной жизнью.
Механик усмехнулся, но ничего не сказал.
- Не знаете, были у него какие-нибудь приключения?
- Да ведь я говорю вам, что ничего не знаю, что сыт всем этим по горло! Меня что - с ума решили свести? А тебе-то еще что нужно? - накинулся он на жену, которая вошла в комнату и направилась к плите, где из какой-то кастрюли запахло пригорелым.
Ей было лет тридцать пять. Ее нельзя было назвать ни красивой, ни уродливой.
- Одну минутку, - смиренно сказала она. - Это еда для собаки.
- Потарапливайся! Ну что, все еще не справилась? - И, обращаясь к Мегрэ, Лаберж продолжал:
- Хотите совет? Оставьте все это. Фаллю уже не вернуть. Чем меньше будут об этом болтать, тем лучше. А я больше ничего не знаю, и пусть мне задают вопросы хоть целый день: мне нечего прибавить. Вы приехали сюда поездом? Так вот, если вы не успеете на тот, который отходит через десять минут, вам придется ждать до восьми вечера.
Он открыл дверь. В комнату проникли лучи солнца.
- К кому вас ревнует жена? - тихо спросил комиссар, уже стоя на пороге.
Лаберж, стиснув зубы, молчал.
- Вам знакома эта особа?
Мегрэ протянул механику фотографию, на которой голова исчезла под красными чернилами.