Розали долго мучилась перед выбором — бросить университет в Лондоне и поехать с ними или остаться в Англии. Здесь были ее друзья, ее жизнь. В конце концов она решила остаться. А в скором времени встретила Майлза Стюарта…
— Хватит воспоминаний. — Она произнесла это вслух, сама того не замечая. Губы превратились в узкую полоску. Почему она вспомнила это именно сейчас? У Майлза и Кингсли не было ничего общего. И все же…
Оба они обладали одним несомненным качеством, неуловимым и одновременно осязаемым.
Такой мужчина пробуждает в женщине первобытные желания, хочет она того или нет. Мужская привлекательность, животный магнетизм мощное оружие в руках охотника.
Розали вздохнула, вымыла руки, коснулась щеткой своих длинных шелковистых волос и обновила помаду.
Кингсли разговаривал с Гленом.
— Я еще никогда так вкусно не ела, Глен, — поблагодарила Розали.
— Большая честь — готовить для такой красивой женщины, — улыбнулся Глен. На вид он был прирожденным соблазнителем, но что-то подсказывало, что Глен — очень верный муж.
Розали повернулась к высокому стройному мужчине, бывшему сегодня ее спутником, и смело встретила взгляд синих глаз. Взяв его под руку, она шагнула навстречу яркому майскому солнцу.
— Это был восхитительный ланч, — вежливо сказала она, вспомнив о хороших манерах. Спасибо.
— Не за что. Я тоже получил большое удовольствие.
Обычная фраза, но в его устах она прозвучала как нечто большее. Розали взглянула на него, но синие глаза смотрели невинно и бесхитростно. Да, впереди ее ждет трудный день.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Как это могло произойти? — уже в сотый раз спрашивала себя Розали. Десять лет она провела на строительных площадках и ни разу не споткнулась. А сегодня? Она выставила себя полной дурой в глазах Уорда. Вот она разговаривает с архитектором в надежде поразить Кингсли своей деловой хваткой, а в следующий миг уже лежит в пыли, корчась от боли в щиколотке.
Архитектор, приятный мужчина средних лет, не на шутку перепугался, но не успел сделать и шагу, чтобы ей помочь, как Кингсли опередил его.
— Со мной все в порядке, спасибо, — пробормотала Розали. — Я могу идти. — Ощущать себя в его объятьях было выше ее сил.
— Успокойтесь.
Она попыталась высвободиться, но сильные руки только крепче сжали ее.
— Правда, мне уже лучше, — солгала она, кусая губы от боли.
— В таком случае я Микки-Маус.
— Это, скорее всего, растяжение, мисс Милберн, — предположил архитектор. — Но вам все же лучше съездить в больницу.
— Я не поеду в больницу из-за простого растяжения.
— Именно это вы и сделаете, — отрезал низкий мужской голос.
Она продолжала бы возражать, если бы чувствовала себя хоть немного получше. К боли в ноге примешивалось странное ощущение близости с ним, она ощущала аромат его лосьона, чувствовала напряжение мускулов под одеждой.
— Если вы просто отвезете меня обратно в офис, я буду вам очень признательна. — Розали не знала, что делать со своими взвинченными нервами.
Кингсли ничего не ответил. Он донес ее до машины и опустил на сиденье так бережно, словно она была хрупкой фарфоровой вазой. Но Розали все равно не смогла сдержать стона, такую боль причиняло ей малейшее движение.
Она вся побелела и закусила губу.
— И вы еще говорите о каком-то офисе, — с неприязнью произнес Кингсли. — Ваша лодыжка распухла вдвое, или вы не заметили?
Кингсли захлопнул дверцу и сказал что-то архитектору. Затем достал мобильный телефон и набрал номер. Розали не сомневалась, что речь пойдет о ней.
— Я отвезу вас к доктору, — бросил Кингсли, сев за руль. Взглянув на свою спутницу, он покачал головой, открыл бардачок и достал фляжку. — Выпейте. Это бренди.
— Я не хочу…
— Выпейте.
Она поспешила сделать глоток. Жидкость обожгла горло, но зато голова перестала кружиться.
Розали только начала приходить в себя, как Кингсли стянул свой пиджак и скатал его.
— Я хочу подложить это вам под ногу в качестве подушки.
Он нагнулся так низко, что голова почти коснулась ее коленки. Дорогой пиджак от Армани оказался под ее больной ногой, но Уорд на этом не остановился и быстро стянул с нее туфельку.
Розали опустила глаза на черные как смоль волосы, мускулистые плечи и поняла, что ей нужно выпить еще.
— Спасибо, — выдохнула она, надеясь, что он припишет румянец бренди, а не смущению от его близости. Он всего лишь снял пиджак, почему же она так нервничает?
Кингсли расстегнул ворот и взялся за руль.
Девушка словно завороженная смотрела на его широкую грудь под шелковой рубашкой. Она перестала бороться с искушением и, потянувшись за фляжкой, сделала еще глоток.
— Все хорошо? — сочувственно спросил Кингсли.
Розали выдавила улыбку и кивнула это все, на что она была способна. Скорее бы доехать до больницы и избавиться от этой опасной близости.
На этот раз Уорд вел машину очень осторожно. Но боль не отпускала, а только еще больше усиливалась. Наконец машина подъехала к современному зданию и затормозила на обсаженной густым кустарником стоянке.
— Это ведь не частная больница? — встревожилась Розали.
— А в чем разница?
У нее имелась только государственная медицинская страховка. Кингсли, наверное, прочитал ее мысли, потому что поспешил объяснить:
— Здесь работает мой друг. Нам очень повезло: сегодня он на месте и с радостью посмотрит вашу лодыжку.
Похоже, что Уорд имел друзей на все случаи жизни, и Розали это почему-то не нравилось.
— Я бы предпочла муниципальную больницу, процедила она.
— Замечательно, — язвительно заметил Кингсли. — Только вот у меня нет времени сидеть в очереди и дожидаться, когда вас примут. У меня слишком много дел.
— Прошу прощения, — с иронией произнесла Розали.
— Прощаю. — Красивые губы изогнулись в улыбке. Ее злость смешила его. — А теперь сидите спокойно. Я вам помогу.
Она ненавидела подчиняться идиотским приказам, но выбора не было. С такой травмой идти несколько проблематично. Но можно ведь прыгать на одной ноге. Только бы он не понес ее снова на руках.
Кингсли открыл дверцу, прерывая тем самым ее дальнейшие размышления. Он поднял Розали на руки, прежде чем она попыталась что-то сказать. Тепло его тела теперь превратилось в жар, прикосновение шелка его рубашки — в изысканную ласку.
— Обхватите меня руками за шею, — тихо приказал он. — И не бойтесь, я не кусаюсь.
Розали посмотрела ему в глаза. Их яркая синева сводила с ума. Сначала он удивился ее пристальному взгляду, но через мгновение изумление сменилось чем-то другим. У Розали перехватило дыхание.
Подъехала еще одна машина, и звук ее мотора нарушил волшебство. Розали закрыла глаза, чувствуя, как горят ее щеки. К тому времени, когда Кингсли внес ее в приемную, румянец на ее лице снова сменился бледностью.
Время, проведенное в больнице, стало сплошным кошмаром. Рентгеновский снимок подтвердил перелом. Теперь придется несколько недель провести в гипсе. Лодыжка болела уже меньше, но Розали была на грани нервного срыва, прокручивая в голове все важные встречи, запланированные на ближайшие дни. К счастью, большую часть работы можно выполнять, не выходя из офиса, а на строительные площадки ездить на такси. Молодая женщина не собиралась передавать свою работу, в которую столько вложила, другому человеку.
— Как вы?
— Простите?
Розали не расслышала вопроса. Повернувшись к Кингсли, она снова вспомнила, каким заботливым он был. Не позволил ей платить, а сам выписал чек. Терпеливо ждал диагноза, хотя у него были назначены встречи. Розали и не представляла, что он на такое способен.
— Лодыжка.