– Все очень банально и просто: начал ходить на сторону, и Грейс донесли о его проделках. Не знаю, как там и что, но дело кончилось тем, что она его бросила. Вскоре шоу вашего отца благополучно прогорело, и он подался в так называемые независимые телерепортеры. На этой ниве он и трудился, пока не погиб в автомобильной катастрофе три года назад.
Клер посмотрела на Эдварда иронично прищуренными глазами.
– Я вижу, вы очень хорошо осведомлены о жизни моего отца, любезный кузен. Должно быть, потратили море денег на частных детективов?
– Да уж немало, – признался он, – но дело того стоило: ведь мы с вашим дедушкой пытались найти вас, мы не хотели, чтобы вы навсегда исчезли из нашей жизни.
– Почему отец запрещал дедушке общаться со мной? – с волнением спросила Клер. – За что он невзлюбил старика?
Эдвард хотел ответить, но внезапно передумал.
– Это долгий разговор, Клер, а нам пора ехать. Идем!
Такой оборот дела совсем не понравился Клер, но она не стала возражать: она чувствовала себя слишком уставшей для серьезных бесед. К тому же ей требовалось время, чтобы осмыслить рассказ кузена. Насколько все это соответствует истине? Клер с досадой подумала, что ей будет невероятно трудно разобраться в запутанной истории отношений ее отца и деда. Да и стоит ли разбираться, когда это не даст ей ничего, кроме новых волнений и отрицательных эмоций?
Оказавшись в салоне шикарной черно-серебристой машины, Клер откинулась на сиденье, закрыла глаза и попыталась расслабиться. Однако у нее ничего не получилось. Близкое соседство Эдварда Хелдмана почему-то сильно тревожило Клер, мешало ей чувствовать себя непринужденно. И вообще, внезапно пришла в голову Клер пугающая мысль, от которой внутри у нее все похолодело, я ведь даже не видела документов этого человека. Как я могла слепо довериться ему, сесть в его машину и позволить везти себя в неизвестном направлении?!
Наверное, мысли Клер отразились на ее лице, потому что Эдвард вдруг повернулся и обеспокоенно посмотрел на нее.
– В чем дело, кузина? – спросил он, внимательно наблюдая за ее побледневшим лицом. – Вы чего-то боитесь? А, понимаю! – По его губам скользнула лукавая усмешка. – Я ведь до сих пор не предъявил вам никаких доказательств, что я именно тот, кем себя называю. Вот мое водительское удостоверение. – Он раскрыл удостоверение и протянул его Клер. – Пожалуйста, посмотрите, я не хочу, чтобы вы всю дорогу сидели как на иголках.
Клер рассеянно взглянула на документ и вернула его владельцу.
– Ну что, теперь вы не будете меня бояться? – насмешливо спросил Эдвард.
– А я и не боялась вас, – с деланой бравадой ответила Клер. – Вот еще глупости!
– Тогда расслабьте мышцы лица, – в том же тоне продолжал Эдвард. – Или я вас чем-то смущаю?
Клер раздраженно повернулась в его сторону.
– Послушайте, вы что, задались целью вздернуть мне нервы? Хотите взять реванш за нашу первую встречу?
– Бог с вами, даже в мыслях ничего такого не держал, – рассмеялся он. – Уверяю вас, Клер, я не настолько мелочен.
– В таком случае, сделайте одолжение, помолчите несколько минут, – сухо сказала она. – Вы мешаете мне отдохнуть с дороги и полюбоваться пейзажем. И вообще, – прибавила она с мстительной улыбкой, – если вы думаете, что общение с вами доставляет мне большое удовольствие, то сильно заблуждаетесь.
– Ну что вы, – Эдвард сардонически усмехнулся, – я совершенно не обольщаюсь на этот счет.
Час спустя машина въехала в ворота и покатила по широкой аллее. И вскоре перед взором Клер предстал… старинный дворец в три этажа, при виде которого она просто лишилась дара речи.
Судя по архитектурным особенностям, здание построили в семнадцатом веке. Его стены были облицованы розовато-оранжевым кирпичом, на фоне которого эффектно выделялись белые наличники окон. Высокую светло-серую крышу дворца украшали флюгера, каминные дымоходы и живописные мансардные окошки. Четыре симметричные, миниатюрные башенки по углам центрального павильона придавали зданию особую, чарующую прелесть.
Пейзажный парк из лиственных и хвойных деревьев, окружавший дворец с трех сторон, был также великолепен. С четвертой стороны здания был разбит обширный розарий из кремовых и оранжевых роз. Два пышных розовых куста сидели в каменных вазах, расположенных по бокам лестницы, ведущей к дверям парадного вестибюля.
– Я очарована, – с волнением промолвила Клер, когда к ней вернулся дар речи. – Никогда в жизни не видела более красивого места, разве что на открытках или в журналах, да и то… – Она нервно рассмеялась, покачивая головой. – Кстати, а как называется эта усадьба?
– Хелдман-парк, – ответил Эдвард, посматривая на Клер с какой-то непонятной веселостью. – Дворец был построен в первой половине семнадцатого века на месте замка тринадцатого века, пришедшего в негодное состояние.
– А от прежнего замка ничего не осталось?
– К сожалению, ничего, только глубокий ров, превращенный в пруд, он находится позади дворца и отсюда не виден.
– Но из окон второго этажа, которые выходят на задний фасад, он, надеюсь, виден?
– О да! Оттуда открывается просто потрясающий вид.
– А что внутри дома? Там есть современные удобства?
– Да, все, что нужно для комфортной жизни: и паровое отопление, и коммуникации, и ремонт отличный, сделан всего два года назад.
– Два года назад? – переспросила Клер. – Наверное, на него были затрачены огромные деньги!
– Ну в общем-то приличные деньги.
И размер налога, который придется заплатить за вступление в такое шикарное наследство, тоже будет приличным, подумала Клер, и от этой мысли ей стало дурно. Даже без арифметических подсчетов было очевидно, что ей ни за что не собрать нужной суммы. Разве что она возьмет банковский кредит, но с каких доходов она будет его отдавать? Пожалуй, дело кончится тем, что банк просто конфискует ее собственность за неуплату взносов. И дедовская усадьба пойдет с молотка… так не лучше ли продать ее Эдварду Хелдману? Без сомнения, дедушку устроил бы такой вариант: ведь Эдвард, судя по всему, был его любимчиком.
– Хотите осмотреть парк или сначала ланч? – Вопрос кузена вывел Клер из невеселой задумчивости, а также заставил вспомнить, что она еще ничего не ела сегодня.
– Пожалуй, не мешает перекусить, – сказала она. – Иначе, боюсь, что у меня не хватит сил для осмотра парка: ведь он, наверное, огромен.
– Разумное решение, – улыбнулся Эдвард. – Ну что ж, дорогая кузина, в таком случае, прошу в дом!
Из дворца навстречу им вышел представительный седовласый джентльмен в смокинге. Оказалось, что это дворецкий Дженкинс. Первым делом он сообщил, что ланч почти готов, а затем прибавил, что миледи недавно звонила и что она уже в пути.
– О ком он говорил? – удивленно спросила Клер, как только они с Эдвардом остались одни. – Разве сюда кто-то должен приехать?
– Да, – ответил Эдвард, – моя мать.
– Ваша мать?! – изумленно воскликнула Клер. – Но почему вы меня не предупредили, черт подери?! И потом, с чего вы взяли, что я захочу познакомиться с вашей матерью или кем-то еще из вашей семьи? Я вовсе этого не хочу и прошу вас не устраивать мне впредь подобных сюрпризов!
Эдвард раздраженно передернул плечами.
– Если бы я знал, что перспектива знакомства с моей матерью вызовет у вас такую ненормальную реакцию, я бы, конечно, предупредил вас. Что же касается других Хелдманов, то, уверяю вас, они здесь не появятся: я не сообщал им о вашем приезде в Англию. Так что, – Эдвард строго посмотрел на Клер, – успокойтесь и перестаньте вести себя, словно взбалмошное дитя.
– Во-первых, я не дитя, – сердито прошипела Клер, – а во-вторых, прошу не указывать мне, как я должна себя вести!
Эдвард иронично прищурился.
– Мисс Клер Монро, вы – вылитая копия вашего отца: капризная, вспыльчивая, упрямая и… удивительно неблагодарная!
– Откуда вы можете знать, каким был мой отец? – с вызовом спросила Клер. – Вы никогда не были с ним знакомы, а судить о человеке на основании сплетен может только самодовольный фат!
– Не хочется вас разочаровывать, дорогая кузина, – с колкой усмешкой произнес Эдвард, – но вы в очередной раз ошиблись. Я… был знаком с вашим отцом.
– Что?! – ошеломленно выдохнула Клер. – Вы были с ним знакомы?!
– Я встречался с ним два раза, – сухо пояснил Эдвард, – в первый раз – шесть лет назад, а во второй – четыре года назад. Я специально ездил в Штаты, чтобы наладить отношения с этим человеком, убедить его не прятать вас от родственников вашей матери. – Губы Эдварда скривились в горько-ироничной усмешке. – Как вы, наверное, догадываетесь, моя миссия провалилась. Проще говоря, мы ни о чем не договорились… А теперь давайте же наконец пройдем в дом, – нетерпеливо предложил он. – Выяснять отношения лучше один на один, а не на глазах прислуги. Надеюсь, вы со мной согласны?
– Вполне, – буркнула Клер.
Они вошли в роскошный вестибюль, отделанный в белых и малиновых тонах, оттуда Эдвард провел Клер в гостиную. Клер хранила демонстративное молчание и не смотрела на Эдварда. Она собиралась и дальше держаться отчужденно, но вдруг заметила, что Эдвард наблюдает за ней с ироничной ухмылкой, и ей захотелось сказать ему какую-нибудь колкость, стереть с его лица это самодовольное, дерзкое выражение. Эдвард сам подал ей повод, спросив, о чем она так сосредоточенно думает.