Ты же знаешь, что бедная мама скрывает свой возраст от подруг из туристического клуба… Но, вообще-то, она справится. Просто скажет, что вышла замуж в двенадцать лет.
– Да, пожалуй, – хмыкнул Норман. – Но речь о тебе, а не о ней. Не появился ли кто-нибудь на твоем горизонте? Я очень надеюсь, что ты поладишь с Эндрю. Когда вы договорились встретиться снова?
Шери сделала вид, что изучает лежащую перед ней рукопись.
– Никогда, дедушка.
– Я так и предполагал… Что же он натворил?
– Да ничего. Просто у нас мало общего.
– Понятно.
Несколько секунд Норман молчал, подписывая чеки. Потом поднял голову.
– А ты уверена, что знаешь, чего хочешь? Я имею в виду – хочешь от мужчины?
– Да… По крайней мере, раньше знала. А теперь куда лучше понимаю, чего я не хочу.
– И чего же?
О, глаз, похожих цветом на летнее небо, лица, как у Роберта Брюса, и усмешки, говорящей, что ее обладатель слишком много знает о женщинах и обо всем мире…
– Дедушка, это длиннющий список. А я хотела уйти пораньше, чтобы успеть заскочить в супермаркет. Дома нет ни крошки еды.
– Тогда оставайся у меня!
– Дедушка, я и так у тебя жила все выходные!
– Ну да, – кивнул Норман. – И я все недоумеваю почему.
– Как это – почему? Из родственных чувств. – Шери так порывисто вскочила из-за машинки, что ее полосатая юбка раздулась колоколом.
– Обычно, когда ты так себя ведешь, я знаю, что ты хочешь мне что-то рассказать. – Норман хитро прищурился. – Что-то особенное, но не решаешься.
– На этот раз ты ошибся, – весело сказала девушка, целуя деда в щеку. – Спасибо тебе, я побежала. До завтра!
Мне никогда не удавалось провести деда, думала Шери, сбегая по ступенькам. Он слишком проницателен и слишком хорошо меня знает.
В субботу она и в самом деле забежала домой только на минутку, схватила кое-что и поспешила в особняк Макдугалов, как средневековая принцесса, ищущая, где бы скрыться от преследования.
И все потому, что Парис Вилье знает ее имя. Это же паранойя, убеждала она себя, направляясь в супермаркет. Наверное, он спросил у кого-нибудь на балу, как меня зовут. Та же Дженни с радостью снабдила бы кого угодно подобной информацией.
Однако он сказал «до скорого свидания» и еще что-то про то, что Бог троицу любит. Значит, собирается искать новых встреч с ней? Или просто дразнил ее, видя, насколько девушке неприятно его общество?
Есть мужчины, которым доставляет удовольствие добиваться женщины. И Шери казалось, что Парис Вилье из их числа.
В супермаркете она постаралась выкинуть его из головы и сосредоточиться на покупках.
Шери шла между рядами полок, заваленных продуктами, размышляя, что выбрать, когда ее тележка неожиданно с грохотом врезалась в тележку другого покупателя.
– Ох, извините! – воскликнула она, дергая неуклюжее металлическое сооружение на себя, и только тут заметила, с кем столкнулась. – Опять вы, – выдохнула Шери, мгновенно краснея. – Что вы здесь, черт побери, делаете?
– Покупаю продукты, как и вы, – улыбнулся Парис Вилье, как ни в чем не бывало. Действительно, в его тележке лежало несколько свертков.
– Но почему именно в этом супермаркете? Или опять случайное совпадение?
– Я же вам говорил, что Бог троицу любит. Он выглядел необыкновенно привлекательно в джинсах и в широкой клетчатой рубашке с засученными рукавами. А его улыбка заставляла Шери трепетать.
– Понятно. – Она перевела дыхание. – Вы преследуете меня, так? Я не знаю, каковы законы у вас на родине, но здесь, в Великобритании…
– Эй, успокойтесь, – перебил Парис. – Если я вас преследую, то зачем бы мне приходить сюда раньше вас? Скорее уж вы охотитесь за мной.
– Но я уверена, что вы никогда раньше не бывали в этом магазине…
– Иначе вы бы запомнили? – Парис усмехнулся. – Я польщен.
– Я не собиралась вам льстить.
– Хорошо, я вам верю. Даже готов все объяснить.
Я пришел в этот магазин, потому что это удобно: я живу неподалеку, за углом.
– С каких пор?
Парис бросил взгляд на часы.
– Уже часа три.
– Еще в субботу вы жили где-то еще. Не верю, что можно так быстро переехать.
– Все возможно, если быть настойчивым. Глаза молодого человека загадочно поблескивали. Он окинул взглядом ее фигуру, задержавшись на груди, чуть проступающей под деловой блузкой. Затем снова посмотрел Шери в лицо.
– Я помню вас на балу, в голубом вечернем платье, потом – в джинсах, после бассейна. И вот теперь вы в образе строгой секретарши.
– Я и есть секретарша, так что ничего удивительного. А теперь, если позволите, я бы хотела расцепить наши тележки.
Но Парис не двинулся с места.
– Должно быть, вы очень серьезно относитесь к своим обязанностям.
– Так и есть. Я люблю мою работу.
– Странно, – промурлыкал он. – Я полагал, что современные боссы предпочитают более… сексуальный стиль одежды для секретарш.
– Мой босс – человек старой закалки. И мне это нравится. А теперь позвольте пройти.
Парис слегка наклонился вперед, обдавая Шери терпковатым ароматом одеколона.
– Я надеялся, что третий раз принесет мне удачу, – тихо сказал он.
– Скажите, – спросила она, отстраняясь, – вам знакомо слово «приличия»?
– Да, – улыбаясь подтвердил Парис. – Знакомо, хотя каждый понимает его по-своему. Я ответил, а теперь ответьте вы: как, согласно приличиям, должен вести себя мужчина с женщиной, которую находит… привлекательной?
– Возможно, – сказала Шери, стараясь держать себя в руках, – ему следует подождать, пока она сделает первый шаг.
Парис рассмеялся.
– Но жизнь коротка, а я так нетерпелив!
– Тогда не буду отвлекать вас от покупок, заявила Шери, дергая тележку на себя, но железные колесики сцепились намертво.
Парис безучастно наблюдал за ее попытками, скрестив руки на груди.
– Может, тележки пытаются нам что-то сказать? – заметил он через некоторое время.
– Очень смешно, – ледяным тоном произнесла Шери. – Почему бы вам не сделать что-нибудь наконец?
Брови его насмешливо поднялись.
– И что, по-вашему? Окатить эту парочку холодной водой?
Губы Шери против воли разошлись в улыбке. Она находила происходящее возмутительным и смешным одновременно.
Парис шагнул к тележкам и быстрым движением разъединил их.
– Ну вот; вы свободны! – возвестил он и покатил свою тележку по проходу.
Шери стояла неподвижно, глядя ему вслед. Кажется, она своего добилась. Наконец-то Парис Вилье оставил ее в покое. Ей бы чувствовать себя удовлетворенной, однако в душе воцарились разочарование и пустота.
Она медленно пошла к кассе. Но внезапно, повинуясь странному импульсу, повернулась и крикнула вслед уходящему мужчине:
– Мистер Вилье!
Он обернулся, изогнув бровь:
– Да, мисс Макдугал? Шери перевела дыхание.
– Как вы узнали мое имя?
– Мне сказал его один человек. Вы таким же образом узнали мое имя, разве нет?
Шери закусила губу. Солгать она почему-то не могла.
– Да, – призналась она неохотно.
– Ну вот, теперь мы оба развеяли покровы тайн. Что-нибудь еще?
– Вы были очень добры ко мне, когда я упала, – через силу произнесла Шери. – А я, должно быть, показалась вам неблагодарной.
– Надеюсь, я не должен убеждать вас, что это не так? – улыбнулся Парис.
– Да нет… С чего бы?
– Хорошо же. – Он казался расшалившимся подростком. – Тогда давайте договоримся о компенсации морального ущерба.
– Что вы имеете в виду?
– Поужинаем завтра вместе, а?
– Я… я не могу.
– Почему?
– Потому что я вас совсем не знаю. – В голосе Шери зазвенели панические нотки.
– Ну, надо же с чего-то начать. Ваши родители, я полагаю, тоже когда-то не были знакомы. А для начала мы знаем друг о друге довольно. Я Парис, вы Шери.